Изгнанники.
Часть первая. В Старом Свете.
XV. Полуночная миссия

XV

ПОЛУНОЧНАЯ МИССИЯ

Де Катина отлично понимал всю важность возложенного на него поручения. Сохранение тайны, потребованное от него королем, возбужденное состояние и характер самого приказания, отданного монархом, - все это подтверждало слухи, ходившие при дворе. Де Катина хорошо были известны интриги и раздоры, кишевшие при дворе, и он понял, к каким предосторожностям следует прибегать при исполнении данного ему важного поручения. Поэтому, дождавшись наступления темноты, он велел слуге-солдату вывести двух лошадей к воротам сада, выходившим к назначенному месту, описав ему в нескольких словах расположение двора. Ему казалось, что эта ночная поездка может иметь влияние на будущую историю Франции.

- Мне нравится ваш король, - говорил Амос Грин, - и я рад ему услужить. Ну, я рад, что он снова намерен жениться, хотя любой женщине трудненько-таки будет приглядывать за этим большим хозяйством.

Де Катина улыбнулся на такой взгляд своего приятеля на обязанности королевы.

- Вы без оружия? - спросил он. - У вас нет ни шпаги, ни пистолетов?

- Нет, уж если нельзя взять ружье, то к чему мне возиться с инструментами, которых я не мастер пускать в дело? А почему вы спрашиваете об этом?

- Нам может угрожать опасность.

- Какая?

- Многие стремятся помешать этому браку. Все первые лица государства настроены против него.

Если бы им удалось задержать нас, то и брак был бы отложен, по крайней мере, на сутки.

- Но я думал, что это тайна?..

- Их не бывает при дворе. Дофин, брат и все друзья их были бы очень рады увидеть гонцов в Сене, Прежде чем им удастся добраться до дома архиепископа. Но кто это?

Перед ними на дорожке показалась плотная фигура. Когда она приблизилась, цветная лампочка, спускавшаяся с одного из деревьев, осветила голубой с серебром мундир гвардейского офицера. То был майор де Бриссак, однополчанин де Катина.

- Эй! Куда отправляетесь?

- В Париж, майор.

- Я сам еду туда через час. Не подождете ли меня? Отправимся вместе.

- Сожалею, но у меня спешное дело. Нельзя терять ни минуты.

- Прекрасно. Добрый вечер и приятной прогулки.

- Что, он верный человек, наш друг майор? - спросил, оглядываясь, Амос Грин.

- Ну, так я хотел бы переговорить с ним.

Американец поспешно бросился назад по дорожке, а де Катина стоял, рассерженный бесполезной задержкой. Прошло целых пять минут, пока вернулся его спутник, а горячая кровь французского воина уже кипела нетерпением и гневом.

- Полагаю, вам следует ехать в Париж одному, мой друг! - воскликнул он. - Если я отправлюсь по приказу короля, то не могу же задерживаться из-за ваших капризов.

- Очень жаль, - спокойно ответил Грин. - Мне нужно было передать кое-что вашему майору, и я рассчитал, что, может быть, мне не придется вновь увидеться с ним.

- Ну вот и лошади, - проговорил капитан, распахивая калитку. - Вы накормили и напоили их, Жак?

- Так точно! - отрапортовал человек, державший лошадей.

- Ну так прыгай в седло, дружище Грин, и помчимся без остановки, пока впереди не засверкают огни Парижа.

Солдат посмотрел им вслед с насмешливой улыбкой.

- Без остановки, вот как? - пробормотал он, намереваясь идти назад. - Ну это еще посмотрим, мой капитан, посмотрим.

Более мили приятели проскакали голова в голову, колено в колено. С запада поднялся ветер, небо заволокло тяжелыми свинцовыми тучами; месяц мелькал среди быстро несущихся облаков. И даже в моменты его проблеска на дороге, окаймленной старыми деревьями, было темно, а когда окончательно исчезал и жалкий свет, то не было видно ни зги. Де Катина тревожно напрягал зрение, глядя поверх ушей своего коня, и тыкался лицом в гриву, пытаясь различить путь.

- Что вы скажете о дороге?

- По виду здесь как будто проехало несколько экипажей.

- Что? Боже мой! Неужели вы в силах разглядеть их следы?

- Конечно! Почему бы нет?

- Да потому, что я не вижу и самой дороги. Амос Грин от всей души расхохотался.

- Если бы вам приходилось частенько путешествовать ночью по лесам, как мне, - проговорил он, - где зажечь огонь значит рисковать волосами на голове, вы привыкли бы по-кошачьи владеть зрением.

- Тогда поезжайте-ка лучше вперед, а я за вами. Вот так. Эге, что такое?

Внезапно раздался резкий звук, как будто что-то лопнуло. На один миг американец качнулся в седле.

- Это ремень от стремени. Он упал.

- Да, но я в состоянии ехать и без него. Отправляемся дальше.

- Отлично! Теперь я вижу вас в темноте. Голова лошади де Катина почти касалась хвоста лошади Грина. Вдруг снова раздался такой же звук, и капитан покатился с седла на землю. Однако он успел удержать поводья в руках и в одно мгновение уже снова очутился на спине лошади, рассыпаясь в проклятиях, как это делает только сердитый француз.

- Тысяча громов небесных! - горячился он. - Что это такое?

- У вас тоже лопнул ремень.

- Два ремня в пять минут? Это невозможно.

- Невозможно, чтобы это было случайностью, - серьезно проговорил американец, соскакивая с лошади. - Ага, а это что такое? Другой ремень у меня также подрезан и висит на ниточке.

- И мой также. Я чувствую это, проводя по нему рукой. При себе у вас кремень? Надо высечь огонь.

- Нет, нет; человеку безопаснее в темноте. Предоставляю другим проделать это. Мы и так увидим все, что нам нужно.

- У меня подрезан повод.

- У меня та же история.

- И подпруга.

- Удивительно, как мы еще не сломали себе шеи. Кто это сыграл с нами такую штуку?

- Кто же, как не этот негодяй Жак? Он ведь присматривал за лошадьми. Ну погоди, достанется же тебе, когда я вернусь в Версаль.

- Но почему он решился на это?

- Ах, его подкупили. Он был орудием в руках людей, желавших помешать нашей поездке.

- Да, вероятно. Но у них должна быть какая-нибудь тайная причина. Оки отлично знали, что, обрезав ремни, не помешают нам доехать до Парижа, так как в крайнем случае мы можем скакать и без седла или просто бежать, если нужно.

- Они надеялись, что мы сломаем себе шеи.

- Один из нас, допустим, мог бы, но оба вряд ли, так как участь одного предостерегла бы другого.

- Ну так что же, по-вашему, они хотели сделать? - нетерпеливо крикнул де Катина. - Ради Бога, придем же наконец к какому-нибудь заключению, нам дорога каждая минута.

- Они не рассчитывали остановить нас, - продолжал он. - Что же им надо? Быть может, только задержать. А зачем это нужно? Какое значение имело бы для них, передай мы наше поручение часом, двумя раньше или позже? Ведь это безразлично.

- Ради Бога... - нетерпеливо прервал его де Катина.

Но Амос Грин хладнокровно обсуждал положение.

- Почему же они хотят задержать нас? Я вижу только одну причину - это дать кому-то обогнать и остановить нас. Вот что, капитан. Держу пари на шкуру бобра против шкуры кролика, что я напал на след. Тут на земле видны следы коней двадцати всадников, проехавших, прежде чем выпала роса. Если нас задержат, у них найдется время составить план до нашего приезда.

- А может быть, вы и правы, - задумчиво проговорил де Катина. - Что же вы предполагаете?

- Повернуть оглобли вспять или ехать окольным путем

- Это немыслимо. Нам пришлось бы возвращаться к проселочной дороге у Медона, а это лишних десять миль.

- Лучше запоздать на час, чем не приехать вовсе.

- Ба, не прерывать же нам путь из-за одной догадки. Впрочем, есть еще проселочная сен-жермен-ская дорога, милей ниже. Когда мы доберемся до нее, можно будет взять направо, вдоль южной стороны реки, и таким образом изменить маршрут.

- Но мы рискуем не доехать до этой дороги.

- Пусть попробует кто-либо преградить нам дорогу, мы знаем, как поступить с ним.

- Вы будете драться? С дюжиной людей?

- Хоть с сотней, раз я отправлен с поручением от короля.

Амос Грин пожал плечами.

- Страшно боюсь. Биться хорошо только в крайнем случае. Но я считаю безумным скакать прямо на рожон или попасть в западню, раз можно этого избежать.

- Делайте что угодно, - сердито проговорил де Катина. - Мой отец был дворянин, владелец большого имения, и я не намерен разыграть труса на службе короля.

- Мой отец, - ответил Амос Грин, - был купец, владелец пушнины, и его сын умеет при встречах отличить дурака.

- Вы дерзки, сударь! - крикнул гвардеец. - Мы можем свести счеты при более удобном случае. Сейчас же я занят выполнением данного мне поручения, а вы можете возвращаться в Версаль, если угодно.

Амос Грин колебался несколько минут, потом вскочил на коня и стал догонять своего спутника. Но тот все еще находился не в духе и ехал не оборачиваясь и не удостаивая приятеля ни взглядом, ни словом. Внезапно во мраке он увидел что-то, заставившее его улыбнуться. Вдали, среди двух групп темных деревьев, замелькало множество блестящих желтых точек, скученных, словно цветы на клумбе. То были огни Парижа.

- Смотрите! - крикнул он. - Вот город и где-нибудь тут вблизи и сен-жерменская дорога. Мы отправимся по ней, чтобы избегнуть всякой опасности.

- Прекрасно. Но не следует ехать слишком быстро, ведь подпруга может лопнуть каждую минуту.

- Нет, двигайтесь поскорее; конец нашего путешествия близок. Сен-жерменская дорога начинается как раз за поворотом, и путь будет нам виден, а огни Парижа послужат нам маяками.

туловищем своего коня, товарищ же его, отброшенный в сторону шагов на двадцать, лежал безмолвный и неподвижный посреди дороги.