Открытие Рафлза Хоу.
Глава IX. Новый поворот событий

Открытие Рафлза Хоу

Глава IX. НОВЫЙ ПОВОРОТ СОБЫТИЙ

Богатство Рафлза Хоу принесло, несомненно, немало добра людям, но были случаи, где оно оказало им плохую услугу. Даже самые мысли о больших деньгах, соприкосновение с ними уже оказывали вредное воздействие. Так именно произошло со старым фабрикантом оружия. Если прежде это был только жадный, ворчливый старик, то теперь он стал желчным, угрюмым и даже опасным человеком. Видя изо дня в день, как протекает буквально через его собственный дом поток денег, а ему не удается отвести для себя даже самый крохотный ручеек, он озлобился, и в глазах у пего появился алчный блеск. Он меньше жаловался на превратности судьбы, но чаще впадал в мрачное настроение и часами стоял на тэмфилдском холме, глядя на величественный дворец внизу, как умирающий от жажды смотрит на мираж в пустыне.

Он повсюду выспрашивал, выведывал, подслушивал и в конце концов кое в чем оказался более осведомленным, чем сын и дочь.

- Ты, наверное, все еще понятия не имеешь, откуда твой новоявленный друг добывает деньги, - сказал он как-то Роберту во время утренней прогулки по деревне.

- Я знаю только, что он тратит их достойным образом, отец.

- Достойным образом, как же! - фыркнул старик. - Весьма «достойным образом»! Помогает всякому бродяге, всякому нищему и последнему негодяю и не может дать в долг и фунта стерлингов под верное обеспечение, чтобы предоставить возможность уважаемому человеку поправить свои дела!

- Дорогой отец, право, я отказываюсь спорить с тобой на эту тему, - сказал Роберт. - Я уже не раз высказывал тебе свое мнение на этот счет. Цель мистера Хоу - помогать тем, кто доведен до крайности. А на нас он смотрит, как на равных себе; ему и в голову не приходит оказывать нам покровительство, как будто мы слабые, беспомощные люди. Принять от него деньги - значит для нас унизиться перед ним.

- Что за вздор ты говоришь, Роберт! Речь идет лишь о том, чтобы взять у него взаимообразно, это постоянно практикуется в деловом мире.

Было еще утро, но Роберт видел, что отец уже успел где-то порядком выпить. Страсть к вину за последнее время у него усилилась: его редко видели трезвым.

- Мистер Рафлз Хоу имеет право решать, кому дать деньги и кому отказать в них. Он сам их зарабатывает и волен распоряжаться ими, как ему заблагорассудится.

- А как он, интересно, «зарабатывает» их? Ты этого, Роберт, не знаешь. Ты не подозреваешь, что участвуешь в афере, когда помогаешь ему расшвыривать деньги. Слыхал ты, чтобы кто-нибудь зарабатывал такую уйму денег праведным путем? Могу тебя уверить: слитки золота для него не дороже, чем куски угля для шахтера. Он мог бы сложить дом из них и не моргнул бы глазом.

- Я знаю, отец, Рафлз Хоу чрезвычайно богат. Знаю также, что порой он высказывает крайне экстравагантные идеи, знаю также, что фантазия уносит его весьма далеко. Он делился со мной некоторыми планами, осуществить которые не под силу богатейшему в мире.

- Смотри, сын мой, не соверши ошибки. Твой бедный старик отец не такой уж глупец, хотя он всего-навсего несчастный разорившийся промышленник. - Он искоса посмотрел на сына, подмигнул ему и как-то неприятно усмехнулся. - Когда пахнет деньгами, я это сразу чую. У него горы денег. Но честным ли путем досталось ему богатство? Вот за это я не поручусь. Я еще не совсем ослеп, Роберт. Ты видел фургон, который приезжает сюда каждую неделю?

- Фургон?

- Ну да. Видишь, мне еще удается разузнавать новости для тебя. Фургон должен прибыть сегодня утром, - он всегда приезжает в субботу утром. Подожди, да вот он, выезжает из-за поворота - видишь?

Роберт оглянулся назад и действительно увидел большой, тяжелый фургон, который тянули две сильные лошади. Фургон двигался по дороге, ведшей к новому дому. По тому, как напрягались лошади, как медленно двигался фургон, чувствовалось, что кладь весит очень много.

- Подождем здесь, - сказал старый Мак-Интайр, ухватив костлявой рукой сына за рукав. - Пусть проедет мимо. Посмотрим, что произойдет дальше.

Они встали в стороне от дороги, дожидаясь, пока фургон поравняется с ними. Он был покрыт брезентом и спереди и с боков, но сзади можно было разглядеть, что лежало внутри. Там были какие-то свертки, все одинаковой формы, в одинаковой упаковке, длиной футов в шесть и шириной приблизительно в шесть дюймов; Каждый сверток был обернут в грубый холст.

- Ну, что ты на это скажешь? - торжествующе обратился старик к сыну, когда фургон, скрипя колесами, проехал дальше.

- Я следил за ним, Роберт, я следил за этим фургоном каждую субботу, и однажды мне удалось как следует заглянуть внутрь. Это произошло в тот день, когда, помнишь, бурей свалило бук прямо на дорогу, и его пришлось распиливать пополам. Случилось это как раз в субботу. Пока расчищали дорогу, фургон пришлось остановить. Я стоял неподалеку и воспользовался случаем. Я подошел сзади и ощупал один, из свертков. Они ведь не так уж велики, но поднять такой сверток под силу только очень крепкому человеку. Роберт, они тяжелые и твердые, как может быть тяжел и тверд только металл! Я тебе вот что скажу, Роберт, - фургон полон золота!

- Золота?!

- Это все слитки золота, Роберт, можешь не сомневаться. Но давай подойдем поближе, узнаем, что будет теперь.

Они прошли вслед за фургоном в ворота и там, свернув с аллеи, укрылись за ветвями елей. Фургон остановился у двери второго, меньшего здания с высокий трубой. Там стоял наготове целый штат конюхов и лакеев. Они проворно бросились разгружать фургон и уносить, свертки внутрь помещения. Первый раз Роберт был свидетелем того, что в лабораторию входят посторонние люди. Самого владельца дома сейчас нигде не было видно. Через полчаса весь груз был полностью перенесен в здание и фургон быстро покатился обратно по прежней дороге.

- Ничего не понимаю, - задумчиво повторил Роберт, когда они с отцом снова возобновили прогулку. - Допустим, твое предположение правильно - кто же присылает ему такое количество золота, откуда оно?

- Ага, в конце концов ты все же оказался вынужден согласиться с отцом! - Старик даже захихикал от удовольствия. - Я-то вижу, в чем тут дело! Мне все ясно! Их двое, понимаешь? Тот, другой, достает золото. Каким образом, этот вопрос на время оставим в стороне или предположим, - и, надеюсь, никого этим не обидим, - что они напали на необыкновенные золотые россыпи, где золото можно грести лопатой, вон как глину из той ямы. Ну вот, один посылает золото сюда, а этот Рафлз Хоу а своей лаборатории всякими там своими химическими обработками очищает и промывает золото, чтоб можно было его продать. Вот как я все это объясняю. Как ты считаешь, правильны мои догадки?

- Но если это так, отец, золото потом приходится снова вывозить отсюда?

- Так оно и есть. Только вывозится оно понемногу. Ага, видишь, глаза у меня пока еще открыты! Каждую ночь золото увозят в небольшой телеге на станцию и отправляют в Лондон поездом семь сорок. Но оно уже не в слитках, а в окованных железом ящиках. Я их видел, мой мальчик, я трогал их собственными руками!

- Ну что ж, - сказал молодой человек в раздумье. - Может, ты и прав. Да, возможно, что ты прав.

В то время как отец и сын пытались проникнуть в тайну Рафлза Хоу, сам он направился к их дому. Лаура была одна; она сидела у камина, читая «Королеву»^[1].

- Ах, как жаль! - воскликнула она, отбрасывая в сторону газетный листок и вскакивая с кресла. - Кроме меня, никого нет дома. Но отец и брат скоро вернутся. Роберт, во всяком случае, может быть в любую минуту.

- Я как раз предпочел бы побеседовать с вами с глазу на глаз, - спокойно ответил Рафлз Хоу. - Прошу вас, сядьте, я хотел бы с вами поговорить.

Лаура слова села в кресло. Щеки у нее вспыхнули, дыхание стало чаще. Она отвернула лицо и смотрела на огонь в камине, но глаза у нее искрились не отраженным светом.

- Как если бы все это произошло только вчера, - ответила Лаура самым нежным и мягким тоном.

- Тогда, значит, вы не забыли те нелепые слова, которые под конец сорвались у меня с языка. Это было очень глупо с моей стороны. Крайне сожалею, если напугал или смутил вас тогда. Но я давно веду жизнь отшельника и приобрел скверную привычку думать вслух. Ваш голос, лицо, манера держаться - вое так соответствовало моему идеалу женщины, любящей, преданной, сочувствующей, - что мне невольно подумалось: смею ли я надеяться завоевать чувства такой девушки, как вы?

- Я очень дорожу вашим добрым мнением, мистер Рафлз Хоу, - сказала Лаура. - Уверяю вас, я ничуть не испугалась. Вам незачем извиняться за то, что, в сущности, я рассматриваю как комплимент мне.

- Позже я убедился, что ваша прекрасная внешность соответствует душевным качествам, что вы наделены тончайшими и благороднейшими свойствами, какими только может природа одарить женщину. Вам известно, что я человек состоятельный, но мне бы хотелось, чтоб это не влияло на ваше отношение ко мне. Скажите, Лаура, могли бы вы быть счастливы, имея мужем вот такого человека, как я?

- Вы по праву должны знать обо мне больше, прежде чем принять решение. Но, собственно, рассказывать мне почти нечего. Отец мой был уважаемым хирургом в Уэльсе, и он дал мне также образование медика. Но он умер прежде, чем я успел закончить курс. Отец оставил мне небольшие средства. Я увлекался химией и физикой, изучал свойства электричества и, вместо того чтобы продолжать занятия медициной, посвятил себя целиком химии. Я построил себе лабораторию, там продолжал свои научные исследования. Приблизительно к этому времени я получил крупную, чрезвычайно крупную сумму и почувствовал, что на меня ложится определенная ответственность за правильное использование этих денег. Обсудив все, я решил построить дом где-нибудь в тихом, провинциальном уголке, но не слишком далеко от большого города. Там, я думал, у меня будет возможность держать связь с внешним миром и в то же время вести спокойный образ жизни, на досуге вынашивая запавшие мне тогда в голову мысли. По чистой случайности я избрал именно Тэмфилд. Теперь непосредственная моя задача - осуществлять задуманные планы и помогать людям бороться с их горестями, с несправедливостями судьбы. Я еще раз спрашиваю вас, Лаура, согласны вы соединить наши жизни и стать помощницей в моих жизненных делах?

Сперлинга: четко очерченный рот, открытый взгляд… Сознание напомнило, что Гектор остался верен ей в страшный час разорения их семьи, что он продолжал любить ее, бедную девушку, так же преданно, как если бы она была богатой наследницей. Лауре вспомнился их последний поцелуй за дверью: она как бы вновь ощутила прикосновение его теплых губ на своих губах.

- Я ценю оказываемую мне честь, мистер Хоу, - выговорила она запинаясь. - Но ваше предложение так неожиданно!.. Я не имела времени подумать. Я не знаю, что вам ответить.

- Нет, нет, я не хочу вас торопить! - сказал он. - Прошу вас, обдумайте все хорошенько. Я приду за ответом. Когда мне прийти? Сегодня вечером?

- Тогда я сейчас ухожу. Поверьте, ваша нерешительность заставляет меня уважать вас еще больше. Буду жить надеждой!

Он поцеловал ей руку и вышел.

Вскоре, судя по выражению лица Лауры, можно было уже не сомневаться, какое направление приняли ее мысли. Все туманней и туманней становился образ далекого моряка, все ярче и заманчивей - зрелище роскошного дворца, почти царственной власти, бриллиантов, золота, будущих почестей. Все это лежало у ее ног - стоило только нагнуться и взять. Как могла она колебаться хотя бы секунду?!

Лаура поднялась, подошла к письменному столу и взяла лист бумаги и конверт. На конверте она тут же написала:

«Гибралтар, флот его королевского величества, лейтенанту Гектору Сперлингу».

Написать самое письмо было несколько сложнее, но, наконец, и оно было составлено в соответствии с ее чувствами и намерениями - вот это письмо:

«Дорогой Гектор, я убеждена, что твой отец никогда не одобрял нашего обручения, иначе он не стал бы чинить столько препятствий нашему браку. Я уверена также, что со времени разорения моего бедного отца твоя верность мне была продиктована лишь чувством долга и чести, и поэтому было бы гораздо лучше, если бы мы с тобой тогда же расстались. Я не могу допустить мысли, Гектор, что из-за меня ты жертвуешь своей карьерой, и, тщательно взвесив все обстоятельства, я решила освободить тебя от твоих обязательств и расторгнуть нашу помолвку, чтобы ты был совершенно, во всех отношениях независим. Тебе может показаться, что я поступаю жестоко, но я глубоко убеждена, дорогой Гектор, когда ты достигнешь высокого, почетного положения и оглянешься назад, ты убедишься, что я была тебе подлинным другом и остановила тебя, когда ты хотел сделать ложный шаг, который погубил бы твою карьеру. Что касается меня, то выйду я замуж или нет, я решила остаток своей жизни посвятить деятельности на благо людей, чтобы после моей смерти людям жилось хоть несколько лучше.

Отец твой вполне здоров и в прошлое воскресенье прочитал отличную проповедь.

Я влагаю в конверт банкнот, который ты мне оставил на хранение. Прощай навсегда, дорогой Гектор, и, поверь, что бы ни случилось, я всегда останусь твоим преданным другом.

».

Она едва успела запечатать письмо, как вернулись с прогулки отец и Роберт. Она закрыла за ними дверь и сделала им реверанс.

- Я жду поздравлений от родственников, - сказала она, высоко подняв голову. - Приходил Рафлз Хоу и просил моей руки.

- Ну да, как же! - произнес старик скептически. - И что же ты ому сказала на это?

- Попросила прийти вечером за ответом.

- Я приму предложение.

- Ты всегда была хорошей девушкой, Лаура, - сказал Мак-Интайр-старший. - Он привстал на цыпочки и поцеловал дочь.

- Я написала ему, - ответила сестра небрежно. - Будь так добр, опусти письмо.

1

«Королева» - первая английская газета, посвященная исключительно вопросам мод, светским сплетням и т. п. (Прим. пер.)