Открытие Рафлза Хоу.
Глава XI. Демонстрация опыта

Открытие Рафлза Хоу

Глава XI. ДЕМОНСТРАЦИЯ ОПЫТА

Рафлз Хоу прошел вперед через входную дверь и, пройдя дорожку, открыл дверь, ведущую в лабораторию - ту самую дверь, через которую, как подглядели Роберт с отцом, проносили свертки, выгруженные из фургона. Но когда Роберт очутился за этой дверью, оказалось, что это еще не лаборатория, а небольшой коридор, вдоль стен которого лежали самые свертки, вызвавшие у него самого любопытство, а у отца - домыслы. Вся таинственность, окружавшая тогда эти свертки, теперь, однако, исчезла, потому что, хотя некоторые из них все еще оставались в холщовой упаковке, остальные были развернуты и представляли собой не что иное, как большие бруски свинца.

- Вот мое сырье, - бросил на ходу Рафлз Хоу, кивнув в сторону свинцовых брусков. - Каждую субботу мне присылают их целый фургон, и этого хватает на неделю. Но когда мы с Лаурой поженимся, придется работать вдвое, ибо к тому времени наши великие проекты будут уже в процессе осуществления. Большую роль играет качество свинца, потому что, естественно, всякая посторонняя примесь сказывается на качестве золота.

В конце коридора находилась тяжелая железная дверь. Хоу отпер ее, но за ней оказалось опять помещение наподобие предыдущего.

- На ночь пол здесь повсюду раздвигается, - заметил он. - Не сомневаюсь что слуги в доме судачат относительно этой опечатанной комнаты, и поэтому я вынужден остерегаться какого-нибудь пытливого конюха или предприимчивого дворецкого.

Только следующая дверь привела их в лабораторию, пустую, высокую комнату с выбеленными стенами и стеклянной крышей. В одном углу стоял мощный горн с котлом, в скважины закрытий дверцы его прорывалось ослепительное красное пламя, глухой рев огня разносился по всей лаборатории. У другой стены лаборатории стояли один над другим ряды батарей, а над ними аккумуляторы. У Роберта загорелись глаза, когда он увидел всевозможные механизмы, сложные сети проводов зажимы, колбы, бутыли цветного стекла, измерительные приборы, горелки Бунсена, фарфоровые изоляторы и всевозможные склянки и обрезки, типичные для химической и физической лабораторий.

- Пройдем сюда, - сказав Рафлз Хоу, пробираясь через целые горы металла, пирамиды из упаковочных ящиков и оплетённых прутьями бутылей с кислотами. - Вы первый, не считая меня самого, кто проник в эту комнату. Слуги вносят свинец только в первое помещение и оставляют его там. Горн очищается и разжигается снаружи. У меня специально для этого нанят человек. Теперь взгляните вот сюда.

Он распахнул дверь в дальнем конце комнаты и жестом пригласил молодого художника войти. Тот остановился на пороге, в немом изумлении осматриваясь кругом. Все помещение, площадью приблизительно в тридцать квадратных футов, было завалено золотом. Большие, в форме кирпича, слитки тесными рядами покрывали весь пол, а у стены эти ряды почти касались потолка. Единственная находившаяся здесь электрическая лампа бросала тусклый желтый свет на огромные массы драгоценного металла.

- Вот моя сокровищница, - сказал владелец дома. - Как видите, у меня здесь сейчас скопились довольно большие запасы. Импорт превышает у меня экспорт. Вы понимаете, на мне сейчас лежат иные и даже более важные обязанности, чем производство золота. Здесь я храню свою добычу до момента отправки. Почти каждый вечер я посылаю ящик золота в Лондон. У меня на службе состоят семнадцать биржевиков, занимающихся сбытом моего золота. Каждый из них уверен, что он единственный, кому это поручено, и каждый умирает от желания разузнать где я достаю такие огромные количества чистого золота. Наиболее распространенная версия, я полагаю, что я некий посредник, действующий от имени владельцев каких-нибудь Южно-Африканских копей, желающих держать местонахождение своих копей в секрете. Ну, во сколько оцените вы все золото, что в этой комнате? Оно должно стоять порядком, ведь это итог моей почти недельной работы.

- Какая-нибудь совершенно головокружительная цифра, - сказал Роберт, поглядев на ряды золотых кирпичей. - Что-нибудь около полутораста тысяч фунтов?

- Да что вы, значительно больше! - засмеялся Рафлз Хоу. - Сейчас я вам скажу точно. Каждый из слитков стоит свыше двух тысяч фунтов. Здесь пятьсот слитков у каждой из трех сторон комнаты, на четвертой только триста из-за того, что там дверь. Но на полу не меньше двух сотен. Всего получается приблизительно две тысячи слитков. Поэтому, дорогой мой друг, любой биржевик, купивший содержимое этой комнаты на четыре миллиона, счел бы, что совершил недурную сделку.

- И это результат работы одной недели! - ахнул Роберт. - У меня просто мысли путаются!

- Теперь вы станете мне верить, когда я говорю, что ни один из моих обширных проектов, осуществлять которые я собираюсь одновременно, не будет страдать из-за отсутствия денег.

шли бесчисленные провода от динамо-машин, находящихся у противоположной стены. Внизу под аппаратом стоял стеклянный изоляционный стол, в центре его шёл ряд углублений.

- Сейчас вы поймете, как всё это устроено, - сказал Рафлз Хоу, сбрасывая пиджак и надевая прокопченную дымом, измазанную холщовую куртку. - Сперва надо немного повысить температуру в горне. - Он налег на огромные мехи, и в ответ раздалось гудение горна. - Этого достаточно. Чем выше температура, тем сильнее электрический ток, тем быстрее идёт процесс. Теперь берём свинец. Помогите дотащить его сюда.

Они подняли с пола с десяток свинцовых брусков и положили их на изоляционный стол. Зажав их с обеих сторон металлическими пластинами, Рафлз Хоу туго закрутил винт.

- Прежде процесс шел медленнее, - заметил Хоу, - но теперь у меня столько всяких облегчающих дело приспособлений, что работа отнимает очень мало времени. Ну, осталось только пустить ток, и мы сможем начать.

Он взялся за длинный стеклянный рычаг, выступавший среди проводов, и опустил его. Что-то сильно щелкнуло, затем началось непрерывное потрескивание. Ореол золотистых искр окружил металл на стеклянном столе, искры свистели и щелкали, как пистолетные выстрелы. В воздухе чувствовалось присутствие озона.

умело с ним обращаться, в противном случае механик может серьезно пострадать. Мы имеем дело с колоссальной мощностью. Обратите внимание, свинец уже начинает видоизменяться.

В самом деле, на тусклой серой массе свинца, начали выступать серебристые, как роса, капли и падать со звоном в углубления на стеклянном столе. Свинец медленно плавился, таял, как ледяная сосулька на солнце. Электроды все время плотно его сжимали, пока не сошлись в центре, и вместо твердого металла оказалась лужица ртути. Рафлз Хоу опустил в нее два меньших электрода, и ртуть начала постепенно густеть, твердеть и, наконец, приняла форму твердого тела с желтовато-бронзовым отливом.

- То, что лежит, теперь на столе, - это платина, - пояснил Рафлз Хоу. - Теперь мы вытащим её из углублений и снова подвергнем, действию больших электродов - вот так. Включим ток. Видите цвет металла, становится все темнее, все резче. Теперь, полагаю, достаточно.

Он поднял рычаг, удалил электроды и указал Роберту на десяток кирпичей неотшлифованного, тускло мерцающего, золота.

- Согласно вашим расчетам, наша утренняя работа должна дать двадцать четыре тысячи фунтов, а на самом деле все дело отняло у нас не больше двадцати минут, - заметил алхимик и начал снимать один за другим слитки только что изготовленного золота, швыряя его затем вниз к уже лежавшим там золотым брускам.

иные. Следите, сейчас начнется превращение одного элемента в другой.

Первым на свете Роберт увидел, как масса золота под действием электродов быстро и последовательно переходила в барий, олово, серебро, медь, железо. Длинные белые электрические искры превращались в ярко-красные от стронция, в пурпурные от калия, в желтые от магнезии. Наконец, после сотни всяких изменений металл вовсе растаял прямо на глазах у Роберта, и на стеклянном столе осталась лишь серая пыль.

- Это и есть протил, - сказал Хоу, перебирая пальцами горстку серой пыли. - Может быть, химики будущего сумеют обратить и протил в иную субстанцию, но для меня это Ultima Thule^[2]. А теперь, Роберт, - продолжал он, помолчав, - я показал вам достаточно, чтобы вы поняли главное в моем методе. Вы узнали мою великую тайну. Тайна эта дает владеющему ею такое могущество, каким не обладал еще ни один человек от сотворения мира. И заветное мое желание - употребить свое открытие на служение людям. Клянусь вам, Роберт Мак-Йнтайр, если бы я убедился, что золото мое не приносит им добра, я бы покончил со всем этим навеки. Нет, я никогда не использую его ради собственного обогащения, и ни один человек не вырвет из меня мой секрет.

Глаза его сверкали, голос дрожал от волнения. Высокий, худой, он стоял среди своих электродов и реторт, и было что-то величественное в этом человеке, который среди сказочных богатств мог сохранить высокие нравственные качества, не ослепнув от блеска собственного золота. Слабый по натуре, Роберт никогда не представлял себе, какая сила заключена в этих тонких, плотно сжатых губах, в этих вдумчивых глазах.

- Надеюсь, что так. От всей души! уповаю, что будет так. Знайте, Роберт, я открыл вам то, чего не открыл бы и родному брату, будь у меня брат. Я сделал я это потому, что верю и надеюсь, что вы человек, который не станет употреблять могущество, если оно достанется вам от меня по наследству, в своих личных, эгоистических целях. Но пока я не сказал вам всего. Есть одно звено в процессе, о котором я умолчал и о котором вы узнаете лишь после моей смерти. Взгляните вон на тот сундук.

Он подошел к большому, окованному железом сундуку, стоявшему в углу, и, открыв его, вытащил оттуда небольшую шкатулку резной слоновой кости.

- Внутри ее лежит документ, раскрывающий детали процесса, пока еще скрытые от вас. Если со мной что-нибудь случится, вы всегда сможете продолжать мое дело, выполнять мои планы, следуя указаниям, изложенным также на этом листе бумаги. А теперь, - заключил он, опустив шкатулку на прежнее место, - знайте: мне придется часто обращаться к вам за помощью. Но сегодня в этом нет необходимости; Я и так отнял у вас слишком много времени. Если направитесь отсюда прямо домой, прошу вас, передайте Лауре, что я зайду к ней сегодня к вечеру.

Примечания

2

(лат.) - предел. (Прим. пер.)