Наследник имения Редклиф. Том третий.
Глава VIII.

Оригинал этого текста в старой орфографии. Ниже предоставлен автоматический перевод текста в новую орфографию. Оригинал можно посмотреть по ссылке: Наследник имения Редклиф. Том третий. Глава VIII. (старая орфография)

ГЛАВА VIII.

Настал день крестин. Мэри Росс должна была употребить большое усилие, чтобы в это утро заниматься со вниманием в своей школе: ее мучило нетерпение, услыхать что-нибудь о гольуэльских делах. Лора и Шарлотта пришли раньше всех пешком и принесли известие, что Эмми, слава Богу, здорова.

Мэри не хотела прямо спросить, тут ли капитан Морвиль, но старалась угадать это по лицу Лоры. На её счастие, в это же время на конце улицы показался фаэтон, где сидели Чарльз и Филипп вдвоем.

Улучив удобную минуту, когда Лора отвернулась, болтунья Шарлотта успела шепнуть своей приятельнице:

- Мэри, а у нас дело-то сладилось, и мне очень, очень жаль Филиппа!

После службы, Чарльзу удалось подойти к мисс Росс, и он также заговорил о капитане. Шарлотта нам правду сказала, - отвечал он, когда Мэри его спросила, действительно ли Филипп примирился с их семьей. - Будущий ваш кум оказался хорошим человеком и мне его искренно жаль. Он совсем переродился после болезни. Куда делось прежнее высокомерие, - не понимаю! Он стал кроток, снисходителен ко всем, и даже робок.

- Отчего он так худ и бледен? Здоров ли он? - спросила Мэри.

- Да, сегодня он себя хорошо чувствует. Одна беда - это головные боли, от которых он не может отделаться. Впрочем, мы надеемся, что и оне скоро пройдут. Мне так уж жаль Филиппа, что я даже прощаю Эмми, что она его, а не меня выбрала в крестные отцы.

- Как вы великодушны! смеясь заметила Мэри. - Ну, а что Лора, я думаю она очень теперь счастлива.

- Это такая скромная, серьезная пара влюбленных, что их право не разберешь. Вообще, Мэри, мне иногда странно делается, когда я вспомню, сколько перемен случилось в нашей семье начиная с прошлого года. Кстати, вы знаете, что сегодня будут также крестить крестного сына Эмми, после её дочери?

- Кто такой этот крестник?

- Да как же? у Ашфордов родился мальчик и они попросили позволения у Эмми назвать его Гэем: это ей так понравилось, что она сама вызвалась быть его крестною матерью. Каково было Мэркгаму это вынести? Он, я думаю, просто, бесится, что мальчик родился не у того, у кого следует. Я получил от него извещение, что он приготовляет уже все отчеты по Рэдклифу для сдачи имения; чтож касается до прочого... Вообще, мне смешно себе представить, каково будет старику вспомнить, как он честил капитана, мне в глаза.

День был ясный, солнечный. Народу в церкви собралось множество, и все с участием следили за молодой матерью, скромно выступавшей в своем траурном наряде, с ребенком на руках. Большая часть зрителей, собравшихся из любопытства поглазеть на церемонию крестин, еще живо помнили тот день, когда теперешняя лэди Морвиль входила в эту самую церковь с своим женихом под руку. Вид молодой, счастливой четы возбуждал тогда много толков о будущем её счастии. Каждый, любуясь на юных супругов, отличавшихся красотой и здоровьем, предвещал им долгую жизнь. Судьба распорядилась иначе, и не прошло еще 2-х лет, как счастливая новобрачная явилась перед глазами зрителей вдовой.

Начался обряд крещения. Эмми молилась очень усердно и, принимая свою малютку из рук мистера Росс, она со слезами прижала ее к сердцу. В эту минуту показалось ей в первый раз, что её девочка похожа на отца как две капли воды, - и она мысленно поблагодарила Бога за посланное ей новое утешение. Все горе, все прошедшия страдания выкупились в этот день для Эмми убеждением, что, приобщив свою дочь к числу верующих, она еще теснее сблизила ее с Богом и тем оградила ее от всех опасностей в жизни.

Из церкви вся семья отправилась домой пешком, кроме мистрисс Эдмонстон, Эмми с ребенком и Чарльза, уехавших в карете. Лора шла рядом с Филиппом. Дорогой у них зашел разговор о прошлом. Лора с каким-то невольным испугом слушала Филиппа, старавшагося уверить, что он своей гордостью погубил и Гэя и самого себя. - Лора! Лора! - воскликнул он со слезами на глазах: - а уже мое поведение в отношении вас превышает всякую меру снисходительности, я не смею и думать, чтобы вы простили меня!

Молодая девушка всячески старалась успокоить Филиппа, говоря, что Гэй до самой смерти считал его своим другом.

- Не утешайте меня, - возразил он. - Я мог бы тогда разом оправдать Гэя; поезжай я только прямо к нему в С.-Мильдред, объяснись я с мим как с другом, затем повидайся я с мисс Уэльвуд, и все было бы кончено. Но мои бы прошлого не воротят, и я в эти два года разбил все свое счастие!...

- Милый Гэй, - тихо произнесла Лора: - как он был внимателен ко мне в день своей свадьбы!

- Передала вам Эмми его последния слова? сказанные мне перед смертью? - спросил Филипп.

- Нет, - отвечала Лора.

--"Да благословит Бог вас и мою сестру," вот что сказал покойник.

Лора заплакала. - Эмми, ангел мира в нашем семействе, - заметила она; - сестра вносит всюду за собой счастье и любовь. С её появлением в Гольуэле мы все ожили и точно переродились.

- Это наш ангел-хранитель, - сказал Филипп.

погибло в жизни; самое богатство, доставшееся мне по наследству, и оно служит только к тому, чтобы растравлять раны моего сердца. Ваша любовь, Лора, эта любовь, - перешедшая через горнило испытаний, одна только может усладить мою горькую жизнь. Скажите, любите ли вы меня попрежнему?

Не легко было Лоре выслушать все сказанное Филиппом, но за то объяснение это уничтожило совершенно все преграды их взаимной любви, сомнения исчезли, и они в этот день смело и открыто высказали друг друту все, что было ими перенесено и перечувствовано во время долгой разлуки.

К крестинному обеду были приглашены только мистер Росс с дочерью и доктор Майэрн, который отправился из церкви пешком вместе с мистером Эдмонстоном. Дорогой мистер Эдмонстон поспешил сообщить доктору, что у него в семье затевается новая свадьба. Нежный отец не преминул рассказать целый роман о постоянстве влюбленной пары и, входя уже в дом, продолжал еще ораторствовать, описывая с восторгом счастливый исход их запутанного дела с Филиппом; его остановила жена, пришедшая попросить доктора взглянуть на Лору, которая вернулась домой очень взволнованная и бледная.

Доктора вовсе не удивило известие о сватовстве Филиппа. Он давно уже смекал про себя, что дело не ладно, особенно когда зимой Лора вдруг осунулась и побледнела. Ему очень хотелось знать мнение Чарльза на счет этой свадьбы, и перед обедом он завернул к нему в комнату.

За обедом его очень удйвила мистрисс Эдмонстон. Она была молчалива и сдержанна со всеми, что резко проворечило её обычному радушию и откровенности. Сэр Гэй не выходил у нея из головы и ее как будто оскорбляла несколько поспешность дочери и племянника, объявленных в этот день женихом и невестою. Мистер Эдмонстон был в своей тарелке; он радовался всему: и тому, что Эмми здорова и сидит внизу в другой комнате рядом с ними, и тому, что в доме завелся опять молодой человек. Он любовался на влюбленную парочку и мечтал о том, как Лора захозяйничает в Рэдклифе, словом, радовался как дитя. Жена его старалась улыбаться, поддерживать разговор, но слезы то и дело навертывались у ней на глазах, и она невольно думала, что в прошедшем году, в этот самый день у них было совсем другое в доме. Чарльз, повидимому, был весел; Шарлотта от души смеялась. Лора и Филипп больше молчали, тем более что прогулка сильно утомила последняго. Когда начали пить шампанское за здоровье мисс Морвиль, дедушка вскочил и понес сам молодой матери кусочек крестинного пирога.

Эмми сидела в кресле подле камина; она решилась пожертвовать этим днем семье, и, не желая огорчать никого из своих, она весь вечер провела внизу. С ласковой улыбкой поблагодарила она отца за внимание, и после обеда все общество собралось вокруг нея. Этот вечер оставил по себе самые благоприятные воспоминания.