| Автор: | Капандю Э., год: 1865 |
| Категории: | Роман, Историческое произведение |
X. ЖАКОБЕР
Дверь отворилась, и неслышно вошел человек, походивший на призрак. Он поклонился Фейдо де Морвилю.
-- Что вам нужно, Жакобер? -- спросил начальник полиции.
Жакобер был одним из шести агентов, с которыми Фейдо говорил. Прежде чем ответить, он бросил вокруг себя быстрый проницательный взгляд. Убедившись, что в комнате, кроме начальника полиции и секретаря, никого нет, он поклонился во второй раз.
-- Вы говорили о Рыцаре Курятника? -- произнес он.
-- Да, -- отвечал Фейдо.
-- Вы назначили десять дней, чтобы арестовать его?
-- Ни одной минутой дольше.
-- И тому, кто выдаст Рыцаря Курятника через десять дней, вы заплатите двести луидоров?
-- Безусловно, ведь я обещал эту сумму вам, Деланду, Леду, Ноару, Арману, Ледюку.
-- Да, но что вы дадите тому, кто выдаст Рыцаря Курятника нынешней ночью?
Фейдо сделал шаг к агенту.
-- Тому, кто выдаст Рыцаря Курятника нынешней ночью? -- переспросил он.
-- Да.
-- Я удвою сумму! -- сказал начальник полиции.
-- А тому, кто выдаст не только Рыцаря Курятника, но и все секреты его шайки, что вы дадите, господин начальник полиции?
-- Тысячу луидоров!
Жакобер поклонился в третий раз.
-- В эту ночь я выдам Рыцаря Курятника и его секреты, -- сказал он.
Ты? -- спросил Фейдо, быстро переглянувшись с Беррье.
-- Я, -- отвечал агент.
-- Ты знаешь, где Рыцарь Курятника?
-- Знаю!
-- Если ты знаешь, почему раньше этого не сказал? -- спросил секретарь.
-- Я это узнал только сегодня ночью.
-- Каким образом?.. Объясни! Говори! Я хочу знать все!
-- Господин начальник полиции, -- продолжал Жакобер, -- вот что случилось за эти шесть дней. Мне было поручено караулить на улицах Английской, Ореховой, Бернардской, и я расположил главную квартиру на площади Мобер. Мои подчиненные каждый вечер приходили ко мне с рапортом. Моя комната находилась на первом этаже дома, стоящего на углу площади и улицы Потерянной. Обращая внимание на все окружающее меня, я заметил то, чего не замечал до сих пор. На площади, на углу улицы Галанд, есть дом, окна и двери которого постоянно заперты.
-- На улице Галанд, на углу площади Мобер? -- опросил Беррье.
-- Да, господин секретарь, -- отвечал Жакобер.
-- Дом с кирпичной дверью?
-- Именно.
-- Продолжай!
-- Очевидно, -- продолжал Жакобер, -- дом был необитаем, а между тем объявления о сдаче или продаже на нем не было. С другой стороны, я заметил, что в определенные часы, а именно после наступления ночи, к дому приходили люди подозрительной наружности. Они останавливались у дверей, стучались и входили, но ни один из них не выходил.
-- Как?! -- спросил Фейдо.
-- Ни один.
-- Стало быть, они исчезали?
-- По крайней мере, на время, потому что на другой день я видел, как возвращались те же люди, которых я видел накануне.
-- Значит, в доме два выхода?
-- Нет. Я внимательно рассмотрел это место. У дома только один вход и только один выход - тот, что выходит на площадь Мобер. Дом пристроен к Кармелитскому аббатству, как и дома, находящиеся по правую и левую сторону от него. Эти дома не сообщаются друг с другом - в этом я удостоверился.
Однако, -- спросил Беррье, -- куда могли выходить те, которые входили?
-- Этого я еще вчера не знал, и узнал только прошлой ночью. Эти визиты в одно и то же время показались мне странными, и я изучил их с особым вниманием. Я часто замечал, что эти люди приходили вдвоем. Я их подстерег и подслушал - они говорили на воровском жаргоне. Среди них я узнал Исаака, бывшего в шайке Флорана и не знавшего, что я нахожусь теперь на службе у начальника полиции. Я решился и на другой день вечером переоделся и пошел в кабак, смежный с загадочным домом. Я пил, чтобы подумали, что я пьян, но не спускал глаз с запертого дома.
Когда пробило восемь часов, и стало совершенно темно, я увидел Исаака и его друга, проходивших мимо кабака. Я стоял в дверях, он меня узнал. Я предложил возобновить нашу прежнюю дружбу - он согласился. Он вошел в кабак со своим другом, мы откупорили несколько бутылок. Начались признания. "Что ты будешь делать?" - спросил он меня. "Не знаю, -- ответил я. -- Я ищу работу". Тогда они предложили присоединиться к ним. На мой вопрос, что это значит, и к кому это - к ним, Исаак ответил: "Хочешь, я тебя представлю сегодня тетушке Леонарде? Ты узнаешь все". Когда я согласился и сказал, что верю им, он пообещал представить меня.
Мы направились к дому. Он постучался условным стуком - дверь отворилась, мы вошли и очутились в узком, сыром коридоре, плохо освещенном сальной свечкой в железном подсвечнике, прикрепленном к стене. В конце коридора Исаак обратился к своему спутнику с вопросом: "Мы поднимаемся или спускаемся?" Тот ответил: "Спускаемся - внизу больше развлечений!"
Мы спустились в пещеру, сооруженную, очевидно, под площадью Мобер, о существовании которой не подозревал никто. В этой пещере сидело за столами множество людей, которые ели, пили, играли и пели. Признаюсь, я испугался. Я боялся, что меня узнают, но, к счастью, я так был загримирован, что этого не произошло. Старая худая женщина, похожая на скелет, прислуживала всем. Как только мы вошли, я смешался с толпой. Исаак со своим товарищем оставили меня. Старуха, которую все называли Леонардой, подошла ко мне. "Ты здесь новичок?" - обратилась она ко мне. "Да", -- отвечал я. "Кто тебя привел?" - "Исаак и его друг". -- "Его зовут Зеленая Голова! Ты еще не принят в наше общество?" Так как я ответил отрицательно, она пообещала: "Будешь представлен нынешней ночью". Я ответил, что очень хочу этого.
вынул из кармана все знаки, которые должны были убедить ее, и которые Флоран дал мне, когда приехал в Париж. "Ступай вперед!" - сказала она мне.
Я вошел в залу, ярко освещенную, и увидал там людей, так искусно загримированных, что мне невозможно было их узнать. Позвали Исаака и Зеленую Голову, которые поручились за меня. Когда я был принят, мне дали имя и внесли меня в книгу. Я стал членом этого общества. Все шло хорошо, так хорошо, что мне захотелось уйти. Я вышел, но не смог найти дорогу к двери, в которую я вошел. Я все рассмотрел внимательно, и мне показалось, что я легко найду дорогу, но не тут-то было. Встревожившись и опасаясь своих новых друзей, я решил спросить у старухи Леонарды, как найти дорогу. "Здесь никто не возвращается назад, -- сказала она мне, -- здесь все идут вперед. Пойдем, я тебя проведу".
Старуха взяла меня за руку, и мы вышли из залы в неосвещенный коридор. Мы поднимались и спускались по лестницам в совершенной темноте. Она шла долго, потом приказала мне завязать глаза - я повиновался. Еще долго мне пришлось идти с завязанными глазами, потом я услышал, как отворилась дверь. Свежий воздух повеял мне в лицо, повязка спала, и я очутился напротив монастыря св. Иоанна Латранского, а возле меня стояли Исаак и Зеленая Голова.
-- Ты стоял напротив этого монастыря, -- продолжал Беррье, -- а вошел с площади Мобер?
-- Да, на углу улицы Галанд.
Но от угла улицы Галанд и площади Мобер до монастыря св. Иоанна Латранского масса домов тянется по улице Английской!
-- Да, -- сказал Фейдо. -- Очевидно, под этими домами есть подземелье. Продолжай! -- обратился он к Жакоберу.
-- Я хотел оставить своих товарищей, -- продолжал агент. -- Но Исаак взял меня под руку, сказав, что он и Зеленая Голова проводят меня до моей квартиры. Я понял и повел их в комнату на Пробитой улице. Там все, что они увидели, могло убедить их, что я сказал им правду. Исаак остался доволен. "Ты будешь хорошим товарищем, -- сказал он, -- и завтра тебя будут испытывать". На мой вопрос - где, когда и как, он ответил: "В восемь вечера на площади Мобер, в кабаке, а потом перед Рыцарем Курятника".
Не дав мне сказать ни слова, он ушел с Зеленой Головой. С этой минуты я никого не видел, но принял предосторожности, так что теперь, когда я говорю с вами, я уверен, что какую бы ловушку ни расставили у меня под ногами, обо мне не узнают ничего. Сегодня утром я три раза переодевался и перекрашивал лицо.
-- Сегодня вечером, -- продолжал начальник полиции, -- ты пойдешь в кабак на площади Мобер?
Пойду.
Беррье пристально посмотрел на начальника полиции.
-- Пройдите в кабинет номер семь и ждите, -- сказал начальник полиции агенту, -- через десять минут вы узнаете мои распоряжения.
Жакобер поклонился и открыл дверь. В передней стоял посыльный.
-- Семь! -- просто сказал Фейдо.
-- Жакобер не должен ни с кем общаться, -- сказал ему секретарь и запер дверь.
Начальник полиции и секретарь остались одни.
-- Что вы думаете по этому поводу? -- спросил Фейдо.
-- Велите наблюдать за этим человеком до нынешнего вечера так, чтобы нам было известно каждое его слово, каждый его поступок, -- ответил Беррье. -- Расставьте теперь же двадцать пять переодетых преданных агентов в домах поблизости площади Мобер и велите дозорным ходить по улицам, смежным с этими пунктами.
весь квартал, никто от них не убежит. Каково ваше мнение?
-- Я совершенно согласен со всем, -- отвечал Фейдо. -- Чтобы повысить вероятность успеха, мне остается прибавить к вашему плану только одно. Дайте распоряжение, чтобы выполнили все сказанное вами. Жакоберу должны быть известны эти указания. Позовите его в свой кабинет и спросите его, каким способом он хочет достичь цели. Предоставьте ему действовать со своей стороны, пока мы будем действовать со своей.
-- Очень хорошо! -- сказал Беррье.
-- Вы одобряете этот план?
-- Я нахожу его превосходным.
Если так, любезный Беррье, отдайте распоряжения.
Беррье вышел из кабинета. Фейдо, оставшись один, подошел к камину и, по-видимому, глубоко задумался. В дверь постучали, вошел лакей, держа в руке серебряный поднос, на котором лежало письмо, запечатанное пятью печатями.
-- Кто это прислал? -- спросил Фейдо, рассматривая печати, на которых не было никакого герба.
-- Лакей без ливреи, -- отвечал слуга.
Начальник полиции сорвал печати, вскрыл конверт и развернул письмо. В нем было только две строчки и подпись. Фейдо вздрогнул.
Ждут ответа? -- спросил он.
-- Устного, господин начальник полиции.
-- Скажите - да.
Лакей вышел. Фейдо де Морвиль снова пробежал письмо глазами.
-- Герцог де Ришелье! -- прошептал он. -- Чего он от меня хочет?.. "Важное дело, не терпящее отлагательств", -- продолжал Фейдо, перечитывая письмо в третий раз. -- Конечно, я пойду!
-- Карету! -- сказал он прибежавшему лакею.
Потом сел за бюро и быстро написал несколько строк на очень тонком листе бумаги, затем сложил этот лист таким образом, что его можно было спрятать между двумя пальцами. Он раскрыл перстень, который носил на безымянном пальце левой руки, вложил бумагу внутрь перстня и закрыл его.
-- Карета заложена, -- сказал лакей, отворяя дверь настежь.
Фейдо взял шляпу и перчатки.