| Автор: | Капандю Э., год: 1865 |
| Категории: | Роман, Историческое произведение |
XV. СЛУЖАНКА
-- Жильбер прав! -- сказал Даже. -- Надо действовать именно так.
-- Вы позволяете мне действовать, как я сочту нужным? -- спросил Жильбер.
-- Да. Сделайте все, что посчитаете необходимым, но мы должны узнать тайну этого злодеяния!.. О дочь моя! Мое бедное дитя!..
Успокойтесь, ради Бога, будьте мужественны, как Ролан и я.
-- Ну, хорошо! Делайте, как знаете, я справлюсь с собой!
Эта сцена происходила ночью в комнате Даже, которая имела три выхода: во двор, в коридор и в парикмахерскую. Лампы были зажжены. Даже, Жильбер и Ролан сидели за круглым столом, на котором лежало все необходимое для письма.
-- Ты тоже поддерживаешь мой план? -- спросил Жильбер у Ролана.
-- Да, Жильбер, я знаю, как ты любишь мою сестру, знаю, какой ты человек, и заранее одобряю все, что ты сделаешь.
-- Фебо! -- позвал он.
Прибежал подмастерье парикмахера.
-- Позовите Иснарду и Жюстину, мне надо С ними поговорить.
-- Леонар! -- опять позвал Жильбер.
-- Попросите мсье Рупара, чулочника, и его жену прийти сюда. Потом зайдите в лавку мадам Жонсьер, жены парфюмера, в лавку мадам Жереми, швеи, и тоже попросите этих дам прийти сюда сейчас же, не теряя ни минуты.
Подмастерье бросился выполнять приказание.
-- Зачем вы просите сюда всех этих людей? -- спросил Даже с беспокойством.
-- Предоставьте мне свободу действий - вы сейчас узнаете все, -- отвечал Жильбер.
Как чувствует себя моя дочь? -- спросил Даже.
-- Все так же, -- отвечала Жюстина. -- Она неподвижна, но мадемуазель Кино говорила сейчас мадемуазель Нисетте, что ее дыхание стало более свободным.
Даже сложил на груди руки и поднял глаза к небу, как бы благодаря Бога.
-- Разве мадемуазель Кино не хочет немного отдохнуть? -- спросил Ролан.
Нет, -- отвечал Жильбер. -- Она объяснила, что всю ночь просидит возле Сабины и выйдет из ее комнаты только тогда, когда та ее узнает и улыбнется ей.
-- Как мне отблагодарить ее? -- спросил Даже. -- Это добрый гений, охраняющий мою дочь.
Дверь отворилась, и вошел третий подмастерье.
-- А! -- сказал Ролан. -- Это Блонден.
-- Виконт де Таванн возвратился из Версаля? -- спросил Жильбер.
Нет еще, -- отвечал подмастерье, -- но как только он возвратится, ему отдадут ваше письмо. Его взял первый камердинер.
-- Хорошо! -- сказал Жильбер, знаком велев подмастерью уйти.
Через пять минут Рупар, Урсула, мадам Жереми, мадам Жонсьер сидели в комнате за лавкой и смотрели друг на друга, сгорая от любопытства. Обе служанки стояли у камина, три подмастерья - у стеклянной двери, отделявшей комнату от парикмахерской.
-- Друзья мои! -- начал Жильбер. -- Вы все были глубоко огорчены страшным происшествием, поразившим нас. Вы все любите Сабину, как и мы, вы должны узнать правду, приподнять завесу, скрывающую до сих пор это злодеяние. Вы нам поможете разъяснить это дело, не правда ли?
-- Да-да! -- сказали в один голос мадам Жереми, мадам Жонсьер, Урсула.
Очевидно, -- сказал Рупар, -- что свет истинный - это великий общественный светильник.
-- Молчите! -- перебила Урсула, толкнув муже локтем.
-- Начнем по порядку, -- сказал Жильбер. -- В котором часу вы вчера уехали в Версаль? -- обратился он к Даже.
-- Утром, в восемь часов, -- отвечал парикмахер.
-- И вы не возвращались сюда ни днем, ни вечером?
Нет.
-- Уезжая, в каком состоянии оставили вы Сабину?
Как обычно, она была жива, весела, счастлива; и тени печали не было в ее глазах.
-- Она спрашивала вас, вернетесь ли вы в Париж?
-- Нет, она об этом не осведомлялась.
Вы ничего не заметили? Припомните хорошенько.
-- Нет, ничего особенного.
-- А ты, Ролан, в котором часу оставил сестру?
-- Я возвратился ужинать в шесть часов, -- сказал Ролан. -- Сабина была весела, как обычно. Она спросила меня, приходил ли ты в мастерскую. Я ей ответил, что ты не был, тогда она немного помрачнела. Я сказал, что ты должен был приготовить оружие в лавке на набережной, и я тебя увижу вечером, потому что мы должны работать вместе. Она улыбнулась. Потом спросила меня, говорил ли я с тобой о сестре твоей, Нисетте. Я отвечал, что без обиняков объясню тебе свои намерения и желания. Сабина поцеловала меня, краснея. Мысль о нашем союзе очень обрадовала ее. Когда я расстался с ней, она была взволнована, но это волнение было приятным.
-- В котором часу ты оставил ее? -- спросил Жильбер.
В восемь часов.
-- И после того ты не виделся с ней?
-- Я увидел сестру только сегодня утром, когда ее принесли.
-- Ты возвратился вечером?
-- Да. Я прошел в свою комнату, думая, что Сабина у себя.
И ты ничего не заметил ни снаружи, ни внутри дома, что говорило бы о насилии?
-- Ничего.
-- Это все, что ты знаешь?
-- Абсолютно.
Жильбер жестом подозвал Фебо.
Что случилось здесь вчера вечером? -- спросил он.
-- Ничего необычного, -- отвечал подмастерье. -- Леонар и Блонден подтвердят это. Мадемуазель Сабина сидела в комнате весь вечер и вышивала.
-- Приходил кто-нибудь?
Камердинер маркиза де Коссада, лакей главного откупщика и камердинер герцога Ларошфуко.
-- Это все?
Кажется.
Фебо вопросительно взглянул на своих товарищей.
-- Нет, никто больше не приходил после ухода мсье Ролана, -- подтвердил Леонар.
-- Никто, -- прибавил Блонден, -- только мадам Жонсьер и мадам Жереми приходили посидеть с барышней.
-- Да, -- сказала мадам Жереми, -- я...
Извините, -- перебил Жильбер, -- я еще попрошу вас ответить на мои вопросы, но все по порядку. В котором часу вы заперли лавку? -- обратился он к подмастерьям.
-- В половине девятого, -- ответил Леонар.
-- Вы ничего не заметили?
-- Абсолютно ничего. Мадемуазель Сабина пела, когда мы запирали ставни.
-- Да, -- прибавил Фебо, -- барышня казалась очень веселой.
Она никуда не собиралась идти?
-- Нет.
-- Вечером ей не приносили никакого письма?
-- Не приносили ничего.
-- В половине десятого, заперев парикмахерскую, -- продолжал Фебо, -- мы возвратились наверх, тогда как барышня провожала этих дам по коридору.
Вы ничего больше не знаете?
-- Ничего, -- отвечали три подмастерья.
-- А ночью вы ничего не слышали?
-- Совершенно ничего, -- отвечали они.
А вы что знаете? -- спросил он.
-- Ничего особенно важного, -- отвечала мадам Жереми. -- Мы пришли провести вечер к Сабине и, как обычно, работали вместе с ней. Расстались мы в ту минуту, когда заперли парикмахерскую. Она проводила нас через дверь в коридор. С ней была Иснарда, она светила нам.
-- Мы пожелали Сабине спокойной ночи, -- продолжала мадам Жонсьер, -- и больше ничего не знаем.
-- И после - вечером или ночью - вы ничего не слышали?
-- Ни малейшего шума, -- сказала мадам Жонсьер, -- ничего, что могло бы привлечь мое внимание.
И мое, -- прибавила мадам Жереми.
-- И наше, -- подтвердила Урсула.
Жильбер посмотрел на служанок и сказал им:
-- Подойдите?
Те подошли.
Кто из вас оставался последней с мадемуазель Сабиной? -- спросил он.
-- Иснарда, -- быстро отвечала Жюстина. -- Она всегда ухаживает за барышней больше, чем я.
Посторонившись, чтобы пропустить Иснарду вперед, она сказала:
-- Говори же!
-- Я ничего не знаю, -- сказала Иснарда, и лицо ее вспыхнуло.
Вы остались с Сабиной, когда она заперла дверь в коридор? -- спросил Жильбер.
-- Кажется, я... -- пролепетала служанка.
-- Как? Вам кажется? Вы сами этого не помните?
-- Я... не знаю...
-- Кто запер дверь - она или вы?
Ни она, ни я...
-- Кто же?
-- Никто...
-- Как это - никто не запер дверь из коридора на улицу?!
Иснарда не ответила, она машинально теребила подол передника, потупив глаза.
Отвечайте же! -- с нетерпением приказал Жильбер. -- Вы остались последняя с Сабиной?
-- Я не знаю...
-- Вы провожали ее в комнату?
-- Я не знаю...
-- Приходил ли кто-нибудь, пока вы были с ней?
Я не знаю...
После этой фразы, повторенной в третий раз, Жильбер посмотрел на Даже и Ролана. Отец и сын казались очень взволнованными.
-- Иснарда, -- нервно сказал парикмахер, -- ты должна говорить яснее...
-- Мой добрый господин, -- сказала служанка, -- умоляю вас, не спрашивайте меня ни о чем!
-- Почему это? -- возмутился Ролан.
-- Поклянись на этом распятии, что ты не знаешь ничего, что ты не можешь ничего сообщить нам - тогда я поклянусь, что не буду больше тебя расспрашивать.
Иснарда не отвечала.
-- Поклянись! -- повторил Жильбер.
Лицо служанки стало бледнее савана. Она продолжала молчать, но губы ее сжались.
Клянись или отвечай! -- сказал Жильбер угрожающим тоном.
Говори же! Отвечай! Объяснись! -- запальчиво закричал Даже.
-- Мой добрый господин, умоляю вас, -- произнесла Иснарда и упала на колени перед парикмахером.
-- Боже мой! -- воскликнул Ролан. -- Эта женщина что-то знает!
-- Говори! Скажи все, не скрывай ничего! -- закричали в один голос мадам Жереми, Урсула и мадам Жонсьер.
Говори же! -- поддержала их Жюстина.
Иснарда по-прежнему стояла ца коленях с умоляющим видом.
-- Да поможет мне Господь... -- прошептала она.
-- Еще раз спрашиваю тебя - ты будешь говорить? -- настаивал Жильбер.
-- Как! -- закричал Даже. -- Дочь моя ранена, она умирает и говорить не может, а эта презренная женщина не хочет нам отвечать!
Очевидно, она виновата! -- сделал вывод Ролан.
Иснарда вскочила.
-- Я виновата!.. -- закричала она.
-- Почему ты не хочешь говорить?
-- Я не могу.
Почему же?
-- Я поклялась спасением моей души ничего не говорить...
-- Кому ты дала эту клятву? -- спросил Даже.
-- Вашей дочери.
-- Сабине? -- закричал Жильбер.
Да.
-- Она сама потребовала от тебя эту клятву?
Она сама.
Все присутствующие удивленно переглянулись. Очевидно, никто не ожидал, что Иснарда может быть причастна к этому роковому таинственному происшествию. Жильбер подошел к служанке.
-- Расскажи нам все! -- потребовал он.
Мучьте меня, убейте меня, -- отвечала Иснарда, -- я говорить не стану.
-- Что же может заставить тебя говорить? -- закричал Даже.
-- Пусть ваша дочь снимет с меня клятву.
-- Ты с ума сошла! -- закричал Ролан. -- Как! Моя сестра стала жертвой ужасного злодеяния, а ты не хочешь объяснить нам - ее отцу и брату - как это могло произойти! Еще раз повторяю - берегись! Отказываться отвечать на наши вопросы - значит, признаваться в своей вине.
-- Думайте, что хотите, -- сказала Иснарда, -- я поклялась и не буду говорить до тех пор, пока барышня мне не прикажет.
свои серые глазки, раскрыв рот, делая гримасы, что, по словам его жены, сопровождалось большим усилием мысли.
-- Как это все смешно! -- сказал он. -- Очень смешно!.. Так смешно, что я даже не понимаю! Эта девушка не говорит, можно подумать, что она немая, но...
Жильбер схватил руку Иснарды.
-- Ради жизни Сабины - ты будешь говорить?
Нет, -- отвечала служанка.
-- Ты не хочешь?
-- Не хочу.
-- Ну, если так...
Мсье Даже! Мсье Даже! -- закричал громкий голос с верхнего этажа.
-- Что такое? -- спросил он хрипло.
-- Идите сюда скорее! -- продолжал голос.
Ах! Боже мой! Что там такое? -- произнес несчастный отец, прислонившись к наличнику двери.
Раздались легкие шаги, и молодая девушка вбежала в комнату. Это была Нисетта, глубоко взволнованная.
Скорее! Скорее! -- сказала она. -- Вас спрашивает Сабина.
-- Моя дочь! -- закричал Даже.
-- Мсье Ролан! Мсье Жильбер! Ступайте и вы, -- продолжал голос Кино.
-- Сабина очнулась? -- спросил Жильбер, взяв за руку Нисетту.
Да, -- отвечала девушка со слезами на глазах, -- она пришла в себя, узнала нас, поцеловала и спрашивает вас.
Пойдемте! -- закричал Ролан.
Жильбер схватил Иснарду за руку.
-- Ступай и ты! -- сказал он. -- Теперь мы узнаем все.