| Автор: | Капандю Э., год: 1865 |
| Категории: | Роман, Историческое произведение |
XXVII. ХОРОШЕНЬКАЯ ОРУЖЕЙНИЦА
-- Да! -- сказал Морлиер, смеясь. -- Дело Шароле я могу рассказать, если хотите, потому что я помню его в мельчайших подробностях. А если я забуду что-нибудь, мне напомнит Бриссо.
-- Я согласна! -- произнесла Бриссо, кокетничая. -- Я была тогда так молода!
-- Тебе было восемнадцать лет, моя красавица, а мне двадцать два года. Ах! Как я был любезен, а как ты была хороша! Чудные времена регентства! Какие веселые ужины, воспоминание о которых вызвал граф!
Вернемся к ужину 30 января 1725 года, -- напомнил виконт де Сен-Ле.
-- Мы собирались выйти из особняка Шароле, -- продолжал Морлиер, -- как вдруг раздался звонок. "Господа, -- сказал граф де Шароле, -- может быть, этот визит избавит нас от прогулки".
Двенадцать часов пробило в ту минуту, когда в ворота въезжал экипаж. "Вернемся в гостиную, господа", -- предложил Шароле. "Кого это послал нам случай?" - гадали мы, возвращаясь в гостиную.
Как только мы уселись там; дверь отворилась и слуга доложил: "Мсье де Сент-Фуа".
Услышав имя этого буржуа, мы с трудом удержались от смеха. Он вошел, поклонился и, приблизившись к графу де Шароле с самым любезным видом, протянул ему деньги по векселю, который граф послал ему накануне. Шароле поблагодарил его и дружелюбным тоном, очень удивившим того попросил сесть. "Ну, мсье Сент-Фуа, -- сказал Шароле с улыбкой, -- вы все еще продолжаете быть покровителем ваших оперных нимф?" Тот отвечал: "Увы, монсеньор! Я делал, что мог, чтобы угодить этим девицам...". "И вам удалось?" "Не знаю... должен ли я..." - сказал смиренно де Сент-Фуа. "Какая же надушенная богиня теперь запрягла вас в свою колесницу?" - спросил Шароле.
Шароле заметил: "Так у вас сердце свободно! Тем лучше - полнее будет касса". "Нельзя сказать, чтобы сердце было свободно", -- ответил де Сент-Фуа. "Если сердце ваше не свободно, стало быть, оно занято", -- сделал граф вывод и на признание собеседника, что это так, удивился: "И опера здесь ни при чем?" Так как посетитель ответил утвердительно, Шароле поинтересовался, что же это такое, и мы услышали: "Необыкновенное происшествие".
особу..." На вопрос Шароле, чья она жена, он отвечал: "Ничья - это дочь Антуана Бриссо, живописца". Мы заинтересовались: "И она вас любит?", он сказал, что надеется на это. "Но она не сопротивляется вам?" - продолжали мы и услышали: "Упорно!"
Шароле, узнав то, что ему было нужно, отпустил Сент-Фуа. Потом, с намерением исполнить желание, загаданное ему на Новый год, принялся за дело, не теряя времени... Ты была чертовски ловка! -- продолжал Морлиер, обращаясь к Бриссо. -- Какой дебют! Какое вступление в жизнь! Ты провела одновременно и графа де Шароле и буржуа Сент-Фуа! Да, господа! Эта Бриссо, которую вы видите, к колеснице которой я припрягался, как и многие другие, сделала первые шаги в свете, обманув дворянина для буржуа и буржуа для дворянина, так что через восемь дней она пригласила графа на ужин в особняк, который ей подарил Сент-Фуа. За твое здоровье, Бриссо!
-- Все случилось так, как вы говорите, -- продолжал граф А. после некоторой паузы. -- Теперь остается закончить рассказ о приключении барона де Монжуа.
Оно не так весело, насколько я помню, -- сказал Морлиер.
Гораздо менее. Поэтому я не буду вдаваться в многочисленные подробности. Урсула Рено была женою человека, обожавшего ее и питавшего к ней искреннюю любовь. Они прекрасно жили, у них было двое детей: сын двенадцати лет и восьмимесячная дочь. Эта девочка была отдана кормилице в Венсенн, и каждое воскресенье Урсула с мужем ездили к ней. Это было для них большим праздником. Их провожал сын, обожавший свою маленькую сестру. Его звали Жильбер. Заработка Рено хватало на содержание семьи. Жильбер помогал отцу. В это-то честное семейство и вторгся барон де Монжуа, собираясь посеять в нем смятение и стыд, -- единственно для того, чтобы выполнить желание, высказанное пьяным человеком во время оргии. У барона был в запасе целый месяц, но он не терял времени. Он отправился к оружейнику и купил оружие. Таким образом ему удалось вступить в контакт с Урсулой, потому что часто за прилавком была она. Барон предпринял все, чтобы обольстить молодую женщину, но был отвергнут. Мастерская, в которой работали Рено и его сын, находилась довольно далеко от набережной Феррайль. Рено видел барона де Монжуа только один раз и не заметил ничего. Урсула все скрыла, она не рассказала о попытках барона никому, тем более - своему мужу, потому что знала его характер.
Рено был добр, честен, великодушен, очень храбр, но характера горячего, твердого и неумолимого. У него было три объекта любви, три великие страсти, три кумира: его честь, его жена и его дети. Он всем пожертвовал бы для них: своим счастьем, своим состоянием, своей жизнью. Если бы он заподозрил, что кто бы то ни было - пусть самый знатный вельможа - осмелился ухаживать за Урсулой, он заставил бы того драться и убил бы его. Тринадцать лет тому назад Урсула имела возможность убедиться в этом.
Через три недели после их свадьбы Урсула возвращалась с обедни одна. На набережной к ней подошел сержант королевской гвардии и стал говорить комплименты. Рено стоял у двери своей лавки. Он заметил сержанта, понял его намерения, вернулся в лавку, снял шпагу, потом, впустив Урсулу, схватил сержанта за руку, втолкнул его в темный коридор и запер дверь. Свет в коридор попадал только через крошечное оконце, и здесь было совершенно темно. "Вынимай шпагу", -- сказал он. Сержант был храбр, они дрались вслепую... Убив сержанта, Рено вернулся домой, вымыл руки, вытер шпагу и предложил Урсуле прогуляться. Урсула ничего не знала - ей стало все известно только на другой день. Она, рыдая, бросилась на шею мужу.
"Я тебя люблю! -- просто сказал Рено. -- Ты моя жена, мое сокровище, моя жизнь. Того, кто осмелится дотронуться до тебя, я убью: и мещанина, и дворянина ждет одна участь".
Прошло десять дней. Последние два дня барон не появлялся. Она надеялась, что он отказался от своих намерений и не вернется больше. Приближалось воскресенье. Это было двенадцатое число, и в этот день супруги Рено собирались в Венсенн - навестить маленькую Нисетту. Все уже было приготовлено для этой поездки. В воскресенье утром курьер принес письмо от графа де Шароле. Граф приказывал Рено, своему оружейному мастеру, явиться, не теряя ни минуты, в замок Фоссез, где он находился в то время. Граф собирался отправиться на следующий день на охоту, а оружие его было не в порядке. Отказаться было невозможно. Рено поехал с курьером. В этот день Урсула и Жильбер одни отправились в Венсенн. Это было первое воскресенье после рождения Нисетты, когда Рено не пришлось поцеловать свою дочь. Урсула опечалилась, но Рено должен был вернуться через день или два - не позже, стало быть, для печали не было никакой серьезной причины. Во время отъезда курьер графа настаивал, чтобы и Жильбер также ехал помогать отцу, но Рено не согласился, хотя Жильбер при мысли о возможности быть в замке в день охоты краснел от удовольствия.
Урсула с сыном вернулись к вечеру. Рено назавтра не возвратился. Наступило четырнадцатое число - Рено все не приезжал. Беспокойство начало терзать сердце Урсулы, потому что она знала, как аккуратен ее муж. "Работа потребовала больше времени!" - говорил Жильбер, успокаивая мать. "Но он написал бы мне, он предупредил бы меня", -- отвечала Урсула.
Прошло еще два дня - от Рено не было никаких известий. В особняке Шароле в Париже никто ничего не знал. Урсула плакала. Когда Жильбер увидел слезы матери, он уговорил ее отпустить его в замок, чтобы узнать, что там случилось. Вначале Урсула не решалась - Жильберу было только двенадцать лет; но он был храбр, силен, умен и, к тому же, какой опасности он мог подвергаться? Урсула согласилась. Замок Фоссез в пятнадцати лье от Парижа. Жильбер поехал верхом...