От моря до моря.
По пути в Китай.
III. Буддийский храм.

Оригинал этого текста в старой орфографии. Ниже предоставлен автоматический перевод текста в новую орфографию. Оригинал можно посмотреть по ссылке: От моря до моря. По пути в Китай. III. Буддийский храм. (старая орфография)

III.
Буддийский храм.

Через два дня, утром, мистер Джонсон - так звали бухгалтера - прислал к нам своего сына, чтобы проводить нас в главный буддийский храм при местном монастыре. Сам он в это время был занят, поэтому и прислал за себя заместителя. Погода была такая же, как в предыдущие дни: дождливая, мрачная, холодная, но это не могло удержать нас, когда нас ожидало такое интересное зрелище, как богослужение лам, и мы отправились в "рикшах" на другой конец города.

Монастырь лежит наверху высокого холма, по которому проложена прекрасная, отлогая шоссированная дорога. Выпуклая посередине и плотно укатанная, она и в сильные дожди только сырая, но не грязная. По обе стороны растут вековые сосны и азалии. По мере подъема, мы все яснее и яснее различали контуры окружающих монастырь стен, окрашенных в нежный сливочный цвет. Ограда очень обширна, потому что, кроме множества больших и малых зданий, она заключает две прекрасные рощи, сады, пруды, огороды и пр.

Привратник, старый бонза в серой одежде с широкими рукавами и в красной шапочке на голове, впустил нас за ограду лишь после того, как живший при нем мальчик сбегал к кому-то с рекомендательным письмом, переданным нам молодым нашим спутником от его отца. Прямо от ворот ведет широкая аллея пышных азалий ко входу в главное святилище. В обе стороны тянутся снежно-белые здания, все с разными изящными выступами и куполами. Все в стиле зодчества реформированного буддизма, которому принадлежит монастырь; сооружения же древняго буддизма отличаются простотою. При входе в храм находится нечто в роде широкой галлереи, уставленной багряными бархатными сапожками находящихся в святилище лам. Должны были снять свою обувь и мы.

В одних носках вступаем в обширный зал, напоминающий тронные залы в восточных дворцах. Окон нет, есть только ряды задрапированных парчею ниш в стенах; в каждой нише помещается по литой из бронзы или высеченной из камня статуе венценосных особ, поклонявшихся Будде и способствовавших распространению его учения или жертвовавших на созидание этого монастыря. С верхняго карниза спускаются фестоны драпировок и нечто в роде флагов с несколькими длинными концами. В глубине, на троне, к которому ведет ряд широких ступеней, высится гигантская фигура Будды, покрытая превосходно прилаженными тонкими пластинками слоновой кости (так вам объяснил наш спутник, разглядеть же этого издали было нельзя) и производящая впечатление живой. Великий моралист и мистик сидит с поджатыми ногами, украшенными, как и руки, драгоценными браслетами. На голове у него золотая шапочка. Глаза, сделанные из чистейших голубых сафиров и вставленные среди белой и черной (вместо зрачков) эмали, сверкают тоже как живые. На шее двойное ожерелье из крупных изумрудов, рубинов, яхонтов, жемчуга и бирюзы. Над головою этого колосса широкий прорез в потолке и в солнечный день оттуда льются волны света, но так, что ими освещен один Будда, между тем как все окружающее тонет в полумраке. В этот же мглистый день величавая фигура божества озарена лишь пылающими по бокам ступеней фигурными светильниками. Скупой денной свет падает только в открытую настежь входную дверь, иначе было бы совершенно темно, по тогда, по объяснению нашего проводника, были бы зажжены и боковые светильники, двойными рядами тянущиеся вдоль стен.

(этот символ, как мне известно от знатоков восточных религиозных культов, встречается уже со времен седой древности у многих народов: ассириян, египтян и т. д., но, разумеется, ему придавалось другое значение, чем в христианстве, хотя также очень высокое и, вместе с тем, очень таинственное). На голове у великого ламы желтая бархатная шапочка.

На разостланных по каменным плитам пола цветных цыновках, между которыми оставлены проходы, стоят на коленях или распростерты ниц простые ламы, по десяти на каждой цыновке.На них желтая шелковая одежда, опоясанная красным шелковым поясом. На голове также желтая шелковая шапочка.

время, пока один из братий звонит в маленький бронзовый ручной колокольчик. После небольшой паузы гремит второй удар гонга; начинается попеременное пение двух невидимых хоров, хотя довольно однообразное, но, тем не менее, гармоничное и величавое. Новая пауза, после которой начинается очень своеобразная и шумная музыка: бьют в барабан, ударяют в медные кимвалы, приводят в движение огромную трещетку, звонят в мелкие колокольчики и дудят в морския раковины. Непривычному слуху трудно долго выдержать такого рода концерт. К счастью, он продолжается всего минут пятнадцать. Все богослужение занимает не более часа. В интервалах, во время тишины, великий лама простирает кверху руки, испрашивая с небес благословение. По окончании же всей службы он обертывается лицом к молящимся и отпускает их со словами благословения.

Стоя у самого входа, мы, по знаку нашего спутника, вышли снова в галлерею, как только обернулся великий лама, и уже оттуда видели церемонию отпуска верующих. Потом поспешили и совсем удалиться, чтобы не мозолить глаз выходящим из святилища благочестивым ламам. Кажется, они нас так и не заметили, потому что все время находились коленопоеклоненными и ни один из них не оглядывался.