От моря до моря.
По пути в Китай.
IV. Интересная лекция.

Оригинал этого текста в старой орфографии. Ниже предоставлен автоматический перевод текста в новую орфографию. Оригинал можно посмотреть по ссылке: От моря до моря. По пути в Китай. IV. Интересная лекция. (старая орфография)

IV.
Интересная лекция.

Вечером к нам явился сам мистер Джонсон и за чашкою чая сообщил нам, в форме настоящей лекции, следующия интересные сведения о веровании, мифологии, истории и быте китайцев.

-- Огромное значение, - начал он, - придается в реформированном буддизме исповеди, так как искреннее раскаяние заглаживает грехи. Но исповедь должна сопровождаться усердными молитвами и вкушением освященной воды, сливаемой со статуи Будды. Кроме того, несколько раз в год установлены трехдневные периоды обязательной исповеди, при чем последний день весь проводится в храмах с сохранением строжайшого воздержания от пищи и питья,

"В виду того, что для прощения грехов необходимо прочесть огромное количество молитв, - во время поста не менее десяти тысяч, - установлено правило, что эта обязанность может быть заменена одним благоговейным прохождением мимо покрытых молитвенными надписями храмовых стен, флагов, изображений и т. п. В Тибете и Японии придуманы даже молитвенные колеса, которые нужно вращать рукою, чтобы они пришли в движение и унизывающие их колокольчики издавали звон; чем сильнее вы заставите вращаться колесо, тем выше, значит, ваша заслуга перед божеством, видящим ваше усердие. В Тибете, кроме того, имеются молитвенные мельницы с вращающимися катушками, обмотанными полосами бумаги, на которых написаны молитвы. Есть маленькия мельницы, приводимые в движение руками, но есть и очень большие, двигающияся посредством воды. Вы можете нанять вертеть за себя колесо или мельницу, и это доставляет порядочный доход ламам. Разумеется, такого рода механическое благочестие мало имеет общого с настоящим, и великий Сакия-Муни едва ли одобрил бы такой способ "спасения души". Но такова уж судьба всех возвышенных учений: с течением времени они искажаются и превращаются в простую формальность.

"Что же касается до самой сути буддийского учения, до "нирваны", то ее понимают лишь очень немногие даже из ученых лам, и обширная литература по этому вопросу не содержит в себе почти ни одного слова истины. Это собственно не что иное, как дальнейшее развитие учений Конфуция и Лао-Тсе, в смысле обуздания своих страстей, самоуглубления и самоусовершенствования. Конфуций, положим, о загробной жизни молчал, но Лао-Тсе, требуя также нравственной чистоты, популяризировал идею о перевоплощении, свойственную и браманизму. Будда же, т.-е., собственно говоря, Сакия-Муни, прозванный Буддою, - учил и высшей нравственности и несопротивлению злу, подобно Лао-Тсе, убеждавшему платить за зло добром, и признавал перевоплощение, как необходимость для последовательного очищения души от последствий погружения в грубую материю, т.-е. первого воплощения на земле. Это постепенное очищение от "греха", - собственно от соблазнов плоти, - имеет целью совершенное избавление от этих соблазнов, после чего не явится уже более необходимости в новом воплощении, и душа, возвратившись к своему первоисточнику и теряя свою индивидуальность, снова погрузится в первоначальное состояние покоя и блаженства, т.-е. становится силою уже но активною, а лишь пассивною. Слово "нирвана" в буквальном переводе означает "угасание", как угасает, например, свет лампы, но имея более питания, при чем этот свет сам по себе не уничтожается, но в известном глубоком смысле продолжает свое субъективное существование, теряя лишь объективное, т.-е. переставая быть видимым телесными очами.

"Все три великих моралиста, - китайские Конфуций и Лао-Тсе и индийский Сакия-Муни, - жили в V--VI веке до Рожд. Хр. Учение последняго, Будды, первые четыреста лет сохранялось и распространялось путем лишь устной передачи, и только в I веке до Рожд. Хр. оно было записано на острове Цейлоне на языке "пали", а в следующем столетии, в северной части Гималаев, - по-санскритски. Одновременно с тем началась догматическая обработка этого учения, и было установлено, что различие в способностях человека воспринимать высшия истины допускает различие и в степенях достигаемого им совершенства. Так, например, добрым поведением, деланием другим добра и воздержанием от десяти смертных грехов (от убийства, воровства, разврата, зависти, злобы, подозрительности, лжи, клеветы, проклятий и безсмысленной болтовни) можно достичь "сукавати", т.-е. "области радости", принятие в которую равняется отрешению от необходимости дальнейших проявлений в мире материи. Высшая же степень блаженства, достигаемая лишь высшим же развитием разума и полным познанием сути мудрости, и есть та "нирвана", которая представляет полное слияние с Высшим Существом, управляющим вселенною, первоисточником всякого бытия.

"Об этом Существе Сакия-Муни говорил, что Оно не имеет видимого образа, поэтому не поддается никакому изображению; Оно мудро, правосудно, милосердно, всемогуще, и человек может выразить свое благоговение перед Ним лучше всего молчаливым созерцанием.

"Человеческия души, дурно прожившия на земле, после смерти вновь перевоплощаются в форму соответствующих проявленному ими характеру животных.

"Разумеется, я передаю только то, что слышал от человека осведомленного, лично же воздерживаюсь от всякого обсуждения этих учений, - заключил лектор.

объяснения.

-- Нужно вам сказать, - продолжал он, - что история Китая распадается на два периода: на официальный, начинающийся с 1980 года до христианской эры, и на доисторический, обнимающий собою все, что было или предполагается бывшим до названного года.

"Относительно происхождения человека китайская история молчит, ограничиваясь лишь констатированием факта его появления. Вот что говорит их история о первом человеке: "Прародитель человеческого рода витал между небом и землею, прекрасно сознавая, в каком разстоянии находится от того или другого. Он познавал принцип причинности и наличность стихий, и это познание было началом возникновения жизни на земле". Народная же фантазия представляет себе первого человека одаренным великим могуществом и держащим в одной руке солнце, в другой - луну...

-- Позвольте, - перебил профессор, слушавший с глубоким вниманием, - не знаете ли вы, что именно за мысль скрывается в словах приведенного вами текста о витании человека между небом и землею?

-- Знаю, - ответил наш лектор. - В приведенных мною словах легендарной части истории содержится та мысль, что человек не что иное, как заключенный в материальную оболочку дух, сознающий, что он более уже не чистый дух, но вместе с тем и не чистая материя.

-- Что же касается представления прародителя человечества с солнцем и луною в руках, - продолжал гость, - то в нем резюмируется лишь идея о мужском и женском принципах, вложенных в человечество, а также и о том, что с момента соединения этих двух начал открывается картина отрешившейся от своего первоисточника и предоставленной самой себе, страдающей жизни. Это собственно лишь особая версия о грехопадении, т.-е. о внедрении чистого духа в материю.

"Мысль о том, что небесное Провидение заботится о судьбах человечества, в китайской легендарной летописи выражена показанием об управлении людьми-властителями, одаренными высшей мудростью. Об этих мифических властителях существуют следующия предания, также богатые философскою глубиною. По этим преданиям, первый из этих властителей называется царем неба. Он установил порядок времени, разделив его на десять небесных стволов и двенадцать земных ветвей, что, вместе взятое, составляет известный цикл. Этот царь прожил ет. Второй - царь земли; он прожил столько же, и ему приписывается разделение месяца на тридцать дней. Третий царь - властитель упоминается о красотах природы и мягкости климата. Его царство продолжалось сорок пят тысяч лет.

"Во все эти три периода, обнимающие промежуток времени в восемьдесят одну тысячу лет, нет еще и речи ни о жилище ни об одежде. Люди жили в пещерах, не боялись диких животных и не знали чувства стыда. Не упоминается и о том, в силу чего изменилось первобытное состояние. Но обратите внимание на то, что под последовательностью властителей неба, земли и людей подразумевается постепенный нравственный упадок человечества.

"Четвертый властитель называется царем гнезд, и при нем начинается настоящая борьба за существование. Человек стал во враждебные отношения к животным и начал искать от них защиты, для чего принялся строить себе гнезда из дерева, а шкурами убитых зверей покрывать свое тело. Вслед за этим в летописях делается ужо различие между понятием о простом "прикрытии" тела и об "одежде". О земледелии еще ни слова.

"Пятый властитель - царь огня. Наблюдая явления природы, он доходит до открытия огня и научает своих подданных, как добывать его, благодаря чему они узнают жизнь у домашняго очага. Ему же обязаны люди введением в свой обиход обмена продуктов и закреплению в памяти важных событий посредством завязывания узлов на шнурке.

"Следующий властитель, называемый уже обыкновенным именем Фу-Хи, учит людей рыболовству, охоте на диких зверей и разведению домашних животных. Он же установил восемь диаграмм, т.-е. основных принципов, в которых содержится основное начало всех успехов цивилизации, а также основа философии. При нем же развивается и понятие о собственности. Он же установил продолжительность четырех времен года и составил первый календарь, по которому начало года совпадает с первым днем весны; определил и четыре стороны света, чем дал людям возможность ориентироваться. Поняв закон сотрясения струн, он изобрел музыку и установил брак со всеми его церемониями, существующими еще до сих пор.

"Затем следует Ченг-Нунг, царь земледелия. Он изучал свойства растений и положил начало целебному искусству; прорывал огромные каналы; вызывал из земли источники воды, даже целые реки, принял меры против поступательного движения моря на землю. Он ввел изображение дракона, в качестве императорского герба, сохраняющагося до сих пор.

Преемник Ченг-Нунга, названный "желтым", продолжал дело своих предшественников; соорудил первую правильную обсерваторию; ввел в употребление шелковую одежду, мебель, экипажи, корабли, стрелковый лук, духовые инструменты и деньги. Он написал первое медицинское произведение, в котором встречается уже понятие о пульсе и его значении, как способе к распознаванию болезней. При нем же установлена сравнительная ценность предметов, при чем жемчуг был поставлен выше золота. Супруга этого властителя первая занялась разведением шелковичных червей. При нем было сорганизовано управление государством. Комплект в восемь соседних домов был назван "колодцем"; три "колодца" составляли "содружество", а три содружества - деревню. Пять деревень составляли волость, десять волостей - уезд, десять уездов - правительственный округ, а десять таких округов - провинцию. В царствование этого властителя началась первая обработка залежей красной меди.

"Начало царствования следующого властителя, названного богдыханом, т.-е "святым царем", можно считать уже историческим, так как оно относится в 2399 году до нашей эры. С этого времени вплоть до 1980 года все китайские богдыханы считаются святыми. До официально признанного периода китайской истории власть богдыхана не была наследственною. Каждый богдыхан при склоне своих дней выбирал себе в преемники лицо, которое находил наиболее достойным, и еще при жизни уступал ему свой престол.

В царствование последняго из "святых" богдыханов, около 2000 года до Р.Х., история упоминает об устройстве грандиозных водяных сооружений, необходимость которых была вызвана небывалым раньше сильным наводнением, причинившим страшные опустошения. Это может относиться к тому событию, которое в Библии названо всемирным потопом.

"Официальная история Китая общеизвестна, поэтому распространяться я не буду. Что же касается здешняго семейного уклада, которым вы так интересуетесь, то о нем я должен сказать, что он несравненно лучше, чем принято думать на Западе, основываясь на выдумках невежественных писателей... невежественных в том отношении, что они хотят показать себя знатоками здешняго быта, в сущности мало доступного. для изучения иностранцам. Например, здешняя женщина отлично поставлена у домашняго очага. Она полновластная хозяйка в доме, и воспитание детей лежит всецело в её руках. Она не играет никакой роли только в общественных делах. Браки здесь совершаются рано: жених редко бывает старше двадцати лет, попадаются и шестнадцатилетние; невеста в большинстве случаев лет пятнадцати, иногда и четырнадцати. Бракосочетание обставлено торжественным церемониалом. Разводы супругов допускаются законом, но против них обычай. Тем не менее, они бывают, но лишь по самым серьезным причинам. Китайская женщина слишком много теряет с расторжением брачного союза. Замужество дает ей все преимущества мужа; ей дается право даже носить присвоенный ему мундир, конечно, не в полном смысле тот, который носит он, а сшитый для нея по образцу его мундира. Это заставляет многих женщин из привелигированных классов мириться с разными терниями супружеской жизни. Кроме того, женщину удерживают и дети, которых она боится подвергать последствиям семейного развала. К тому же и общественное мнение, как я уже говорил, против нарушешения брачных обетов.

"В трудовом же слое населения семейные устои еще крепче. Там все члены семьи заняты добыванием средств к жизни, и им некогда разбираться в шероховатостях характера друг друга. Бывают, положим, и там крупные ссоры, даже драки, но обыкновенно обоюдные интересы быстро призывают к миру, и гроза разсеивается. Если же и случается, когда жена хлопочет о разводе из-за расточительности мужа или дурного обращения с нею, то судья берет на себя увещание виновного, убедительно призывает его к исправлению и в большинстве случаев достигает цели; тогда жена берет свою просьбу обратно.

"Но чтобы здесь сам муж настаивал на расторжении брака, этому почти нет примеров. Даже когда нет детей, что по закону считается одною из главных причин для расторжения брака, китаец скорее решится усыновить чужого ребенка, чем развестись с безплодною женою. Быть-может, это происходит оттого, что здесь и понятия не имеют о браках по расчету, а женятся единственно по склонности. Если жена приносит с собою что-нибудь в дом мужа, то это действительно лишь "приданое" в полном смысле, то-есть, нечто второстепенное. Главное же для китайца то, чтобы его избранница обладала хорошим характером и была в состоянии по своим качествам быть украшением его домашняго очага и разумною воспитательницею детей,

"Китаянка во всех делах домашней жизни совершенно равна в правах с мужем. Так же, как он, может и она, по своему усмотрению, продавать и покупать общее имущество, заключать и уничтожать торговые сделки; вообще она вполне самостоятельна, по крайней мере, по закону. Но, разумеется, она пользуется этим правом очень скромно, стараясь не задевать самолюбия мужа, и только в тех случаях обходится без его согласия и совета, когда он уступает ей в деловитости, что, впрочем, здесь замечается очень редко.

"Интересен один китайский обычай, регулирующий семейную жизнь и права отдельных членов семьи. В каждом доме существует свой писанный устав, в который занесено все имущество семьи и сделаны определения, в роде, например, следующих: "Доходы с (такого-то) владения назначаются на поддержание жизни лишенных трудоспособности стариков; доходы с такого-то (торгового или иного предприятия) должны итти на премии сыновьям, хорошо выдержавшим государственные экзамены; доходы (такие-то) идут на воспитание детей". Словом, там предусматриваются по возможности все расходы по содержанию и устройству семьи

"Кроме того, этим уставом предначертаны и обязанности каждого члена семьи и наказания, которым подвергаются виновные в нарушении этих предписаний.

"Краеугольным камнем китайской семьи является почитание родителей, - почитание искреннее, не ограничивающееся одною формальностью. Представить себе непочтительного, непослушного родителям ребенка не в состоянии ни один китаец. Это почитание родителей возведено в настоящий культ, распространяющийся на самых отдаленных предков.

"Этот трогательный и содержательный культ поддерживается в течение целых тысячелетий, благодаря пяти основным принципам воспитания. Ребенку прежде всего внушается: верность к главе страны, почтение к родителям или воспитателям, необходимость поддержания согласия в будущем супружестве, согласие между братьями и сестрами и постоянство в дружбе. Император здесь считается главою не только самого государства, но и всех заключающихся в нем семейств. Это - царь-патриарх, пользующийся безусловным повиновением всех своих подданных - детей. Этим и объясняется тот факт, что здесь считается высшею честью находиться на государственной службе...

-- Однако, - перебил себя мистер Джонсон, взглянув на часы, - оказывается, уже поздно, и я, вероятно, порядком надоел вам своей лекцией...

относительно интимной жизни туземцев. Пытались мы разспрашивать других оседлых европейцев, но кроме анекдотов да старых басен ничего не услышали... Кстати, почему вы ничего не упомянули о том странном обычае, который предписывает китаянке высших классов калечить с детства ноги, чтобы оне были как можно меньше? - полюбопытствовал я.

-- А просто потому, - ответил наш лектор, - что этот обычай, во-первых, сильно раздут и в действительности вовсе не является таким распространенным, как об этом принято думать, а во-вторых, - он в настоящее время и совсем идет на смарку. Придерживаются его лишь очень невежественные матери относительно своих дочерей, сжимая им в детстве ноги в колодки, чтобы препятствовать их дальнейшему росту. Всякая уродливость всюду является лишь исключением, а не правилом.

и он все свободное от службы время посвящал ей. Вместо него бывал у нас его сын, который провожал нас в буддийский храм; но этот юноша мог быть только веселым собеседником, и больше ничего.