Дочь Иезавели.
Часть вторая. Мистер Дэвид Глени собирает материялы и продолжает свой рассказ исторически-правдиво.
Глава IV.

Оригинал этого текста в старой орфографии. Ниже предоставлен автоматический перевод текста в новую орфографию. Оригинал можно посмотреть по ссылке: Дочь Иезавели. Часть вторая. Мистер Дэвид Глени собирает материялы и продолжает свой рассказ исторически-правдиво. Глава IV. (старая орфография)

ГЛАВА IV.

Разставшись с г-жею Вагнер, вдова пошла искать свою дочь. Она нашла ее с Фрицем в столовой.

-- Если кто-нибудь из вас увидит Джака, сказала вдова, - когда он вернется с прогулки, то скажите ему, чтобы он пришел ко мне показать свои новые перчатки, на которые я ему дала денег. Не смейтесь над ним, его надо сожалеть, бедняка.

Выразив такия гуманные мысли, вдова удалилась в свою комнату и стала поджидать Джака. Она хотела воспользоваться хорошим впечатлением, произведенным на него её подарком, чтобы повлиять на его слабый ум. Ей необходимо было оградить себя от опасности, чтобы Джак нечаянно не рассказал о том, что приключилось с ним в Вюрцбурге.

Молодые люди остались в столовой и сидели спиною к двери. Вдруг, в минуту блаженного молчания, у них над самыми ушами раздался веселый возглас:

-- Если вы хотите видеть лучшую пару перчаток во всем Франкфурте, то посмотрите сюда.

Джак стоял среди комнаты и гордо махал своими зелеными перчатками.

-- Зачем вы всегда входите в комнату, не постучав? спросил с негодованием Фриц.

-- А зачем вы всегда ее обнимаете? отвечал Джак. - Смею вам заметить, г-жа Мина, что чем больше он вас целует, тем более, повидимому, это вам нравится.

-- Прогоните его отсюда, ради Бога, шепнула молодая девушка Фрицу.

-- Ступайте наверх, воскликнул Фриц.

-- А вы станете опять ее обнимать? спросил спокойно Джак.

-- Поднимитесь к моей матери и покажите ей ваши новые перчатки, произнесла Мина.

-- А! воскликнул он с восторгом; - вот блестящая идея. Она никогда не пришла-бы вам в голову, Фриц, не правда-ли?

Прежде чем Фриц мог ответить, Джак уже исчез. Вдова читала газету. Подле нея на столе стояли пирог и бутылка лимонада. Глаза Джака блеснули от удовольствия при виде этих случайных украшений стола.

-- А, это ваши новые перчатки, воскликнула г-жа Фонтэн, прищуриваясь как знаток, смотрящий на редкую картину; - очень хороши. Джак, у вас много вкуса.

Джак не спускал глаз с пирога, но принял этот комплимент с большим достоинством.

-- Я очень доволен моей прогулкой, сказал он; - я имел большой успех. Общее внимание сосредоточивали на себе то мой мешок с ключами, то перчатки. Но я сам вел себя очень скромно и ни на кого не обращал внимания.

-- Может быт, вы проголодались после вашей прогулки? спросила вдова.

-- О, да, я поел-бы с удовольствием, воскликнул Джак; - ай, ай, я опять забыл правила приличия. Благодарю вас, я попробую вот этого пирога. Извините меня, но я надеюсь, что в нем есть изюм?

-- Да, и много других вкусных вещей. Покушайте.

Он сначала хотел только отведать, но, как дети, любил сладкое и потому стал жадно набивать себе рот кусками пирога.

-- Вы вдруг стали очень любезны ко мне, сказал он; - вы не так обходились со мною в Вюрцбурге.

-- О, Джак, отвечала вдова с нежным упреком, - разве я не ухаживала за вами в Вюрцбурге, когда вы были больны?

-- Да, вы делали это потому, что вам приказал мой господин, доктор, продолжал Джак, кончив первый кусок пирога; - но вам все равно было, умру-ли я или выздоровею, и вы весьма грубо переворачивали меня на постели. О, вы очень исправились с тех пор. Дайте мне еще кусок пирога. Ничего, если он отрежется потолще. А эта бутылка лимонада также для меня?

-- Вы едва-ли заслуживаете ее, Джак, если вы так говорите обо мне. Разве вы не помните, как я вам делала лимонад, когда вы были больны?

вести себя и я вскоре поставлю вас первым нумером после моей госпожи. Откройте бутылку с шумом, пусть пробка выскочит. Я люблю всякий шум. За ваше здоровье. Извините, это, кажется, неприлично, но я не могу не причмокнуть после такого славного лимонада. Нет, вы мне не давали такого вкусного лимонада, когда я был болен. Кстати я хочу вас спросить кое о чем.

-- Касающемся жизни вашей в Вюрцбурге?

-- Да. Но прежде я попробую помочить кусок пирога в лимонаде. Прекрасно, очень вкусно. Да, я спросил об этом у Дэвида, когда он уезжал, но он так торопился, что мне не ответил. Ведь, не правда-ли, это было неприлично?

-- О чем вы спрашивали у Дэвида? промолвила вдова, вдруг изменяясь в лице.

Джак пристально посмотрел на нее.

-- Что с вами? спросил он.

-- Ничего, отвечала г-жа Фонтэн. - О чем вы спросили у Дэвида?

-- То, что я хотел знать.

-- Может быть, я съумею вам ответить на ваш вопрос.

-- Вероятно. Но, знаете, пирог не стоит мокать в лимонад; в нем остается слишком много крошек.

-- Возьмите еще кусок, Джак.

-- Могу я сам отрезать?

-- Конечно. Но вы все-же мне не сказали, что вы хотели узнать?

-- Я хотел знать, сказал Джак, - кто отравил г. Келера.

Он в эту минуту резал пирог и не мог заметить новой перемены, происшедшей в лице вдовы. Она быстро отвернулась от него.

-- Вы говорите пустяки, промолвила она.

-- Я никогда не говорю пустяков, отвечал с большим достоинством Джак.

-- Нет, вы теперь говорите пустяки, повторила г-жа Фонтэн резко; - г. Келер заболел, как и всякий другой человек. Его никто не отравлял.

-- Никто? произнес Джак, вскочив со стула и забывая на минуту о пироге. - Но скажите мне пожалуйста, его вылечили теми-же каплями из синей стклянки, как и меня?

Кто ему сказал об этом? Жозеф или Мина? Все равно, кто-бы ему об этом ни сказал, необходимо было выбить из его головы эту мысль. Поэтому вдова смело ответила:

-- Да.

-- Хорошо. Г. Келера вылечила, как и меня, синяя стклянка. Но я был отравлен.

-- Вы не были отравлены.

Джак подошел к ней и в глазах его засверкал прежний бедламский огонь.

-- Дьявол - отец лжи, произнес он торжественно; - не лгите. Я слышал, как мой господин, доктор, сказал, что я был отравлен.

-- Он сказал это, чтоб вас испугать. Он не желал, чтоб вы принимали снова его лекарства в его отсутствие. Вы, жадный Джак, выпили двойную дозу лекарства из лиловой стклянки. Вот почему вы и занемогли, а вовсе не от яда.

Джак пристально посмотрел на нее. Он мог понять, что его и Келера вылечило одно противоядие от отравы, но чтоб одно лекарство могло спасительно подействовать в двух совершенно различных случаях - это превосходило его понимание. Он грустно поник головою.

В эту минуту в голове вдовы блеснула адская мысль. Она взглянула на шкаф.

-- Это лекарство еще лучше, чем то, которое находится в синей стклянке, сказала она; - оно действует прекрасно, когда устанешь или голова, тяжела. Я его привезла из Вюрцбурга для своего личного употребления.

-- О, воскликнул Джак; - покажите мне эту стклянку. Я-бы хотел взглянуть, та-ли это.

Вдова вынула из кармана ключ и отперла шкаф.