Замужняя или нет.
Сцена седьмая. Вечер.

Оригинал этого текста в старой орфографии. Ниже предоставлен автоматический перевод текста в новую орфографию. Оригинал можно посмотреть по ссылке: Замужняя или нет. Сцена седьмая. Вечер. (старая орфография)

СЦЕНА СЕДЬМАЯ.
Вечер.

"Дорогая Нэтали!"

"Так как варвар настаивает, что он должен получить приглашение, то я и прилагаю оное. Ничего, не горюй, моя милая. Ты с Лоонсом приедешь к обеду - и я постараюсь, чтобы вы могли поговорить наедине. Все что я прошу от тебя взамен - это, чтобы ты не показывала вида, что Лоонс целовал тебя; ты наверно откроешь сама тайну, если не будешь остерегаться, потому что например вчера после обеда у мама, когда ты вернулась после свидания с мужем, то нельзя было не приметить краски твоего лица; даже твои плечи - хотя и представляют большое искушение для поцелуев, в этом нет сомнения, но все таки ты должна быть осторожнее и надевать хоть шемизетку, если уже не можешь запретить Лоонсу прикладываться к ним.

Любящая тебя Луиза"

По предварительному уговору с Нэтэли, лэди Винвуд устроила так, что семейство Грэбрук, приглашенное к обеду, прибыло ранее других. Оставив своего мужа и падчериц занимать сэра Джозефа и его сестру, лэди Винвуд повела Нэтэли в свой будуар, соединявшийся портьерою с гостиною.

-- Моя милая, ты глядишь сегодня страшно угрюмой. Случилось что нибудь?

-- Я вся измучилась, Луиза. Жизнь которую я веду так невыносима, что кажется, если Лоонс станет настаивать, то я соглашусь бежать с ним сегодня-же.

-- Пожалуйста не делай ничего подобного и подожди, пока тебе минет шестнадцать. Я люблю романическия приключения, но появление Лоонса со мною на скамье подсудимых - выше моих желаний. Что, тот приедет сегодня вечером?

-- Конечно. Он следует за мною повсюду. Он завтракал сегодня в Месуэль Хилле и еще более увивался около меня и получил в ответ еще большую холодность, так что папа распек меня сегодня порядком. Но что же мне делать? Лоонс не далее как вчера прислал мне укорительное письмо, в котором клянется прибить Ричарда, если я позволю ему еще раз поцеловать мою руку. Кабы ты знала, какую ужасную я веду жизнь; я боюсь всех, даже Лоонса! Мне кажется, что Ричард Тэрлингтон подозревает истину. Последние два раза, когда мы уединились с Лоонсом в комнате тети, он пошел по нашим следам и очутился между нами прежде чем мы успели перекинуться несколькими словами; казалось, он был готов съесть Лоонса, так страшно было его лицо! Не можешь ли ты нам помочь сегодня, Луиза? Я говорю не за себя, но Лоонс стал так нетерпелив и раздражителен за последнее время, что решительно объявил: если ему не удастся сказать двух слов наедине со мною сегодня вечером, то он явится завтра в Месуэль Хилль и поймает меня во время прогулки.

-- Успокойся, мое дитя, я устрою вам tête-à-tête.

-- Но как?

Лэди Винвуд указала рукою на драпри в дверях спальни, за которыми помещалась большая гостинная, а за большою гостинною маленькая тоже гостинная, очень уютная и со вкусом меблированная.

-- К обеду я ожидаю четверых или пятерых, объяснила она: - и еще нескольких к вечеру, так что будучи немногочисленным обществом мы удовольствуемся и маленькой гостинною. Большая гостинная не будет освещена, а здесь в будуаре я поставлю свою небольшую лампочку. Я приглашу гостей из столовой ранее обыкновенного и Лоонс присоединится к нам прежде чем приедет Ричард Тэрлингтон. Как только он появится, пошли его сюда прямо при тетке и всех нас.

-- На чем?

-- За веером. Оставь веер здесь в будуаре прежде чем пойдешь к обеду, за которым Лоонс будет подле тебя, дай ему тайную инструкцию подольше нарочно не находить веера. Ты выкажешь нетерпение... пойдешь за веером сама - и вот вы вместе. Не забудь что я говорила тебе про плечи; более я ничего не имею сказать.

Гости приглашенные к обеду начали съезжаться, и лэди Винвуд была отозвана к своим обязанностям в качестве хозяйки дома.

Обед начался очень поздно, так что было без десяти минут десять, когда лэди достигла маленькой гостинной. Лоонс никак не мог присоединиться к дамскому обществу сейчас же по выходе лэди из столовой - и вошел в гостинную, когда часы пробили десять.

-- Поздно! прошептала Нэтэли. - Он сию минуту будет здесь.

-- Не придет же он так пунктуально в десять часов! отвечал Лоонс. - Не теряй времени, пошли меня за веером.

Но только что Нэтэли раскрыла рот чтобы произнести условленные слова, как вошедший лакей проговорил:

Последний вошел - и отдав свое неуклюжее приветствие лэди Винвуд, направился к Нэтэли, встретившей его с изумлением и оживленным видом (вследствие разговора с Лоонсом), что было явною противоположностью тех холодных встречь, которые испытывал на себе так часто Ричард Тэрлингтон.

Дочери лорда Винвуда были известными любительницами музыки - и лэди Винвуд, заметив взгляд, который Ричард Тэрлингтон бросил на Лоонса, стоявшого подле Нэтэли, шепнула что-то на ухо мисс Лавинии, а та попросила молодых девиц спеть. Лоонс, покоряясь немому приказанию Нэтэли, выраженному во взгляде, вызвался отыскать ноты. Надо заметить, что он взял не тот экземпляр какой следовало - и в то время как он поднял ноты с пюпитра чтобы положить на место, на клавиши упало письмо с литографированным адресом. Одна из молодых лэди взяла его и прочла содержание.

-- Духовные концерты! воскликнула она.

Две другия сестры, стоя позади, вопросительно смотрели друг на друга.

-- Что-то хорошого скажет нам комитет? Мы совершенно забыли про митинг.

-- Разве в этом месяце будет митинг?

-- Да! Двадцать третьяго декабря. Спрячь пригласительное письмо к себе, Амелия.

Последняя положила его к приглашеньям на этот месяц, а неузнанный муж Нэтэли преспокойно взирал на все это.

Таким образом злополучная судьба избрала самого же Лоонса орудием для раскрытия его тайны. Благодаря его разсеянности, в которой он взял не те ноты, какие следовало, между дочерьми лорда и женою старшого священника будет разговор, который откроет окончательно глаза бдительному и без того Ричарду Тэрлингтону.

Гости званные на вечер начали съезжаться, и джентльмены оставив столовую присоединились к дамскому обществу.

Сэр Джозеф Грэбрук, взяв под руку Тэрлингтона, подвел его к хозяину. Разговор за обедом имел предметом финансовые вопросы, - лорд Винвуд был не совсем доволен помещением своих капиталов и милый Ричард сэра Джозефа очутился в обществе как нельзя более кстати, так как по финансовой, спекуляторской части был большой ходок. Таким образом, три джентльмена сели в уголок, неподалеку друг от друга, чтобы разрешить вопрос коммерческого свойства, постановленный одним из них - лордом Винвудом. Лоонс, наблюдая за ними, изподтишка пожал руку Нэтэли. Приехал известный виртуоз и играл на фортепиано; внимание гостей преимущественно было обращено на исполнение. Более удобного случая для отсылки Лоонса за веером нечего было и ожидать. И в самом деле, в то время как три джентльмена были заняты финансовыми вопросами, а остальное общество наслаждалось исполнением какой-то сонаты, обвенчанная чета скрылась на свидание в будуар.

Лэди Винвуд, заметя их отсутствие, начала наблюдать за Ричардом Тэрлингтоном.

Он говорил что-то с жаром, обратившись спиною к остальному обществу. Он ни разу не обернулся и не взглянул назад. Пришел черед говорить лорду Винвуду. Он сохранял то же положение, слушая. Вслед за этим в разговор вмешался сэр Джозеф, тогда усиленное внимание Ричарда Тэрлингтона исчезло, - он наперед знал, что скажет его будущий тесть. Ричард с безпокойством взглянул на то место, где была Нэтэли во время начатия разговора трех джентльменов. Лорд Винвуд сказал несколько слов. Голова Тэрлингтона опять повернулась к собеседникам. Сэр Джозеф опровергнул лорда. Ревнивый жених снова искоса посмотрел чрез плечо, на этот раз туда - где стоял Лоонс. В это время хозяин дома снова заставил его обратить на себя внимание и таким образом прекратить осмотр комнаты. Между тем двое из гостей подошли к хозяйке дома чтобы распрощаться, так как они были приглашены на другой вечер.

Лэди Винвуд должна была встать и выслушать их, так как они имели ей нечто сказать - и они излагали это необыкновенно долго. Лэди Винвуд избавилась наконец от них, взглянула в угол где сидели прежде три собеседника - и с ужасом увидела, что там были только лорд Винвуд и сэр Джозеф. Не мешкая ни минуты, лэди Винвуд направилась в свой будуар, но на пороге двери, ведущей в темную гостинную, она услышала уже наглый, угрожающий голос Тэрлингтона. Ревность вооружена зоркими глазами. Он очутился в надлежащем месте и... о Боже! он накрыл любовников.

Решительность была была безспорною чертою характера лэди Винвуд, но и она немного побледнела, ступив на порог будуара.

Там находилась Нэтели, вместе и негодующая и испуганная, - между человеком который к ней сватался и между действительно-обвенчанным с нею. Лице Тэрлингтона выражало зверскую ярость. Лоонс, подававший в это время веер Нэтэли, улыбался с видом человека, знавшого свое превосходство и торжествовавшого поэтому.

-- Я запрещаю вам брать веер из рук этого человека, сказал Терлингтон, говоря Нэтэли и указывая на Лоонса.

-- Не рано ли начинать запрещения? вмешалась в это время лэди Винвуд.

Она произнесла это весело и добродушно.

-- Точь в точь что говорю и я! воскликнул Лоонс. - Надо напомнить мистеру Тэрлингтону, что он еще не женат на Нэтэли!

Слова эти были произнесены с такою интонациею в голосе, что обе лэди невольно побоялись за последствия их. Лэди Винвуд, взяв от Лоонса веер одною рукою, подала его Нэтэли другою.

-- Вот твой веер, моя милая, сказала она со своею обычною веселостью и развязностью. - Как ты позволяешь этим двум варварам задерживать тебя здесь, когда знаменитый виртуоз играет усладительную сонату? Лоонс! Мистер Терлингтон! следуйте за мною и постарайтесь впредь быть одаренными музыкальным вкусом.

Она направилась с Нэтэли в гостинную и прошептала:

-- Что, он поймал вас?

Нэтэли шопотом проговорила в ответ:

Два джентльмена остались в будуаре, чтобы наедине обменяться несколькими словами.

-- Этим дело не кончится, мистер Линци!

На губах Лоонса появилась ироническая улыбка.

-- Впервые соглашаюсь с вами, отвечал он. - Этим дело не кончится, как вы говорите.

Лэди Винвуд остановилась в дверях гостинной и обернулась смотря на них. Они заставляли ждать себя - и им не оставалось ничего более как последовать за хозяйкою дома.

Прибыв в среду вечерняго общества, оба, как Лоонс так и Тэрлингтон, имели в виду одну и ту же цель, вследствие происшествия в будуаре, - объясниться с сэром Джозефом. И здесь Лоонс восторжествовал над Тэрлингтоном, он первым добрался до сэра Гребрука. Его слова заключали в себе простест, неудовольствие насчет ревности Ричарда и просьбу об указании той важной причины, по которой он не вхож в Мессуэль Хилль. Наблюдая за Лоонсом и сэром Джозефом, в некотором отдалении от них, зоркий глаз Ричарда Тэрлингтона приметил искренность их разговора, ему сильно непонравившуюся. Прикрываемый обществом, он пододвинулся поближе и начал прислушиваться.

В это самое время виртуоз, исполнявший сонату, достиг того места, где музыкальные звуки, производимые преимущественно левою рукою, изображали восхождение луны над деревенским кладбищем и пляску духов над могилою девушки. Сэр Джозеф поэтому должен был возвысить голос, отвечая племяннику.

-- Я очень сожалею, что это так, равно как и Нэтэли; но что-же делать? - Ричард стоит поперек дороги. Будем и теперь осторожны, мой милый, чтобы Ричард не застиг нас. Он любезно кивнул Лоонсу и направился на другой конец комнаты. Вот все что слышал Тэрлингтон. Его всеподозревающая натура высказалась и тут, - он мгновенно к словам, произнесенным теперь сэром Джозефом, присоединил сказанное Лоонсом в будуаре, напомнившим ему, что он еще не женат на Нэтэли, - и в его воображении родилось подозрение, что сэр Джозеф затевает что нибудь для него неблагоприятное, почему, пораздумав с минуту, он направился к своему будущему тестю.

-- Грэбрук!

Сэр Джозеф отступил, взглянув на лицо Ричарда Тэрлингтона.

-- Мой милый Ричард, вы смотрите очень странно... Не душно-ли вам здесь в комнате?

-- Вовсе не душно! с сердцем отвечал Тэрлингтон. - Сегодня я видел достаточно, дабы иметь право настоять на том, чтобы с сегодняшняго дня и до дня моей свадьбы ваша дочь не видалась с с Ланселотом Линци.

-- Да, да! Я знаю, вы не разделяете моего мнения о Линци - и я видел, не далее как теперь, ваши танственные переговоры с ним.

Сэр Грэбрук снова начал было свое опровержение, так как на этот раз был несколько возмущен дерзким заявлением Тэрлингтона, но последний не предоставил ему возможности для этого и продолжал сам:

-- Я не могу требовать, чтобы Линци не принимали в этом доме или в доме вашей сестры, но я могу не пускать его в свой дом, почему мы и отправимся в мой загородный коттэдж. Я предлагаю некоторые изменения в постановленных между нами предварительных условиях. Вы приглашены куда нибудь на праздники Рождества?

Он остановился и устремил на сэра Джозефа испытующий взгляд. Последний не без удивления отвечал что нет.

-- Это идет в разрез обычаю, принятому в этом случае, Ричард! начал было сэр Джозеф.

-- Значит вы не соглашаетесь? Я говорю откровенно, что если вы отринете мое предложение, то я должен буду придти к заключению...

-- Нет, Ричард, отвечал спокойно сэр Джозеф: - я согласен.

Тэрлингтон сделал шаг или два и потом опять вернулся к старику.

случай завтра, когда мы встретимся в Мессуэль Хилле, воззвать к вашей снисходительности по поводу обстоятельства, которое может очень вас удивить. Теперь ни слова более, Ричард.

Он повернулся и направился к лэди, так что Тэрлингтону не было возможности заставить его определеннее выразить свою мысль.

Совещание, назначенное на следующий день в доме сэра Джозефа, долженствовало иметь своим предметом заключение акта о приданом Нэтэли, т. е. рядной записи, - Тэрлингтон знал это. "Неужели же вопрос о деньгах будет причиною воззвания к моей снисходительности?" блеснуло в голове Ричарда Тэрлингтона. Тут он перенесся мыслью на свои финансовые дела; положение их было не блестящее. Правда, накладные товаров присланных из-за границы пущены в ход, т. е. по ним получено что следует, - но тем не менее, долг братьям Бюльпит, в размере сорока тысяч фунтов (с процентами), должен быть уплачен ранее чем чрез месяц, да и притом обезпечение которое Тэрлингтон представил своим кредиторам начинало безпокоить его, так как дубликаты накладных стали ничегонезначущею бумагою с тех пор как по первому их экземпляру получены товары. Неужели сребролюбивый сэр Джозеф имел какие нибудь изменения в вопросе о приданом своей дочери? При одной мысли, что это может быть так, по телу Тэрлингтона пробежала дрожь. Он так был занят этим вопросом, что уехал с вечера, позабыв проститься с Нэтэли.

"в собственные руки." Неужели справки о первоначальней жизни Ричарда Тэрлипгтона привели к какому нибудь хорошему результату? Лоонс не без трепета распечатал пакет - в нем заключались: изложение хода дела и письмо от брата Лоонса. Оставив в стороне первую бумагу, молодой хирург приступил прямо к чтению письма, которое заключало в себе следующее:

"Если ты нуждаешься в логических, отвлеченных доказательствах, для того только чтобы успокоить возникшее в тебе подозрение, - то удовольствуйся: нет сомнения, что Тэрлингтон и капитан бросивший иностранца в море - одно и то же лицо. Но если ты желаешь иметь существенные, фактическия данные чтобы вести дело юридическим, легальным порядком, - то дело представляется несравненно более трудным, так как Тэрлингтон разорвал всякую связь между прежним своим бытием и теперешним состоянием. Тем не менее и в этом случае нечего отчаиваться за успех, потому что матрос, сообщник капитана, как кажется, жив до сих пор; но под каким именем он скрылся - нам неизвестно, хотя первоначальная, натуральная его фамилия открыта, именно - Томас Вильдфенг. Он знаком со всеми черными страницами первоначальной жизни Ричарда Тэрлингтона и мог бы доставить важные сведения, если бы только нам его найти. Если ты желаешь этого, то не надо терять ни минуты; предуведомляю тебя, что издержки могут быть сериозны. Во всяком случае, извести меня: продолжать ли розыски или остановить дело на настоящем пункте".

Джозефа, в случае если бы он, узнав о заключенном тайном браке, выказал свою отеческую власть.

-- Вот тут причина, по которой она не может выдти за Тэрлингтона, сказал он сам себе, пряча под замок доставленные ему бумаги. - А если она не выйдет за Тэрлингтона, то отчего же ей не быть моею женою? добавил он, руководясь логикою влюбленного юноши.