Злой гений.
Пролог. Воспитание мисс Уэстерфильд.
VIII. Бриллианты.

Оригинал этого текста в старой орфографии. Ниже предоставлен автоматический перевод текста в новую орфографию. Оригинал можно посмотреть по ссылке: Злой гений. Пролог. Воспитание мисс Уэстерфильд. VIII. Бриллианты. (старая орфография)

VIII. - Бриллианты.

Следующая неделя была неделей, полной событий.

В понедельник утром, мистрисс Уэстерфильд и её верный Джемс впервые поссорились. Она взяла смелость напомнить ему, не пора ли сделать оглашение в церкви и занять каюту на пароходе, для нея я для её сына. Вместо того, чтобы отвеять на эти два вопроса, Джемс спросил, как идут дела у эксперта.

-- Открыл ли старик, где спрятаны бриллианты?

-- Нет еще.

-- Ну, так мы подождем, пока он откроет.

-- Вы верите в мое слово? - резко спросила она.

Джемс Бельбридж отвечал с римским лаконизмом:

-- Нет.

Это было оскорбление, и мистрисс Уэстерфильд показала, что она к нему чувствительна. Она встала и указала ему на дверь.

-- Уезжайте в Америку, когда вам вздумается, - сказала она, - и ищите деньги, которые вам нужны, где хотите.

И в доказательство, что она говорит серьезно, она вынула копию шифра из-за лифа и бросила ее в огонь.

-- Оригинал безопасен в руках моего старика, - сказала она: - ступайте!

Джемс встал с подозрительной покорностью и вышел вонь. У него были свои собственные соображения.

Полчаса спустя, к старику явился человек наглого и разбойничьяго вида, какого он никогда до тех пор не видал.

Иностранец объявил себя женихом мистрисс Уэстерфильд и потребовал (не особенно вежливо), чтобы ему показали шифр. Его спросили, принес ли он письменный приказ от своей невесты. Мистер Бельбридж, опершись кулаками на письменный стол, отвечал, что он пришел посмотреть шифр сам от себя, и непременно требует, чтобы ему его немедленно показали. - "Позвольте мне сначала показать вам нечто другое", - был ответ, полученный им. - "Знаете ли вы, что такое заряженный пистолет, сэр, когда его вам покажут"? - Дуло пистолета приставлено было, в трех дюймах разстояния, к большой голове бывшого трактирного приказчика, в то время, как он стоял, опершись на конторку. Впервые в жизни он был захвачен врасплох. Ему никогда не приходило в голову, что оффициальному эксперту доверяют такия тайны, которые могут подвергнут его опасности и заставить принять меры предосторожности. Никакая сила убеждения не может сравниться с силой заряженного пистолета. Джемс вышел из комнаты, выразив свои чувства словами, которые еще не нашли места в английском лексиконе.

Но у него было два достоинства, когда он был спокоен духом: он сознавал, что оставался в дураках, и понимал цену бриллиантов. Когда мистрис Уэстерфильд увидела его снова на следующий день, он пришел с повинной. Оглашение в церкви было сделано и каюта для нея занята на пароходе.

Когда её дела были таким образом устроены в её вящшему удовольствию, мистрисс Уэстерфильд могла принять меры для того, чтобы бросить бедную Сид. Особа, в помощи которой она обратилась, была её старшая, незамужняя сестра, содержавшая дешевую школу для девочек в одном из лондонских предместий. Эта лэди, которую звали мисс Унггер, уже раньше предлагала взять Сид и приготовить из нея школьную учительницу себе в подмогу. - "Я буду содержать девчонку, - обещала мисс Унггер, - пока она не будет в состоянии окупить свой стол и квартиру, занимаясь с моим младшим классом. Когда она совсем выростет, то может заменить собой классную даму, и таким образом я сберегу деньги, которые я ей плачу".

На это предложение, остававшееся пока без ответа, мистрисс Уэстерфильд отвечала сестре согласием. - "Приезжай сюда, писала она, в будущую пятницу, до двух часов, и увези с собою Сид. - Постскриптум: в четверг моя свадьба, а в субботу я уезжаю вместе с мужем и сыном в Америку".

Письмо было отправлено на почту, и материнския тревоги (употребляя её собственное выражение) были успокоены.

В среду вечером, по мере того, как стрелка приближалась к восьми, безпокойство мистрисс Уэстерфильд не давало ей сидеть на месте. Она безпрестанно отворяла дверь гостиной, выбегала на лестницу и прислушивалась. Без пяти минуть восемь, у двери раздался звонок. Она побежала по лестнице, чтобы отворить дверь. Но служанка, случайно бывшая в сенях, уже сделала это. В следующую минуту дверь снова заперлась.

-- Кто-нибудь пришел? - спросила мистрисс Уэстерфильд.

-- Никого нет, сударыня.

Это было странно. Неужели старый негодяй ее обманул?

-- Загляните в ящик для писем, - сказала она служанке. Служанка повиновалась и нашла письмо. Мистрисс Уэстерфильд разорвала конверт, Стоя на лестнице. В нем лежал клочок простой писчей бумаги. На нем стоял перевод шифра в следующих словах: "Помни нумер 12-й Норбек-Род Сент-Джонсь-Вуд. Ступай в беседку в саду за домом. Отсчитай четвертую доску в полу, начиная от правой стены при входе в беседку. Приподними доску. Поройся в мусоре и найдешь бриллианты".

Ни слова в пояснение этих строк. Оригинал шифра не был возвращен. Странный старик заработал деньги, но не потребовал их и ни словечка не написал, куда и как их ему доставить! Сам ли он принес это письмо? Во всяком случае "он" или его "посланный" ушел прежде, нежели отворили дверь дома!

Внезапное подозрение обдало ее холодом. Не украл ли он бриллианты? Она готова была послать за кэбом и ехать к нему на квартиру, когда пришел Джемс, тоже нетерпеливо желавший узнать, получен ли перевод. Скрыв свои подозрения, она известила его только, что перевод в её руках. Он тотчас же захотел взглянуть на него, а она отказалась показать, пока не станет его женой.

-- Положи стамеску в карман, когда мы завтра отправимся в церковь! - вот единственное, что он от нея услышал. Достойная чета до конца не доверяла друг другу.

На следующее утро, в одиннадцать часов, они были соединены узами брака; хозяин и хозяйка трактира, в котором они когда-то служили, были единственными свидетелями. Детям не позволили присутствовать при церемонии. Выйдя из церкви, молодые немедленно отправились в Сент-Джонс-Вуд. Грязный печатный билетик на разбитом окне возвещал, что дом отдается в наймы, и сердитого вида женщина объявила им, что они могут, если хотят, видеть комнаты. "Молодая" была в наилучшем расположении духа. Она показывала новобрачному пример, как следует соблюдать приличие, и осматривала запущенный дом. После того кротко сказала женщине, приставленной за ним глядеть: "Нельзя ли нам посмотреть и сад?"

-- Из всех праздных людей, которые приходили сюда, - сказала она, - только двое пожелали видеть и сад.

Джекс повернулся на каблуках и пошел в беседку, предоставив жене продолжать с женщиной разговор, или нет, как она хочет. Она пожелала продолжать его.

-- Я, конечно, одна из этих двух? - спросила она: - кто же другой?

-- Старик приходил в понедельник.

-- Какого вида этот человек?

-- О, почем я знаю! какое-то животное, вот и все!

Животное? То самое слово, которым молодая миссис Белъбридж назвала эксперта, когда он ее разсердил. Подозрение перешло в ней почти в уверенность, когда она пошла за мужем в сад.

него и затем взглянули друг на друга. Хранилище было пусто: бриллианты исчезли.