Злой гений.
Часть первая.
Глава IX.

Оригинал этого текста в старой орфографии. Ниже предоставлен автоматический перевод текста в новую орфографию. Оригинал можно посмотреть по ссылке: Злой гений. Часть первая. Глава IX. (старая орфография)

IX.

В понедельник вечером последние гости уехали из Моунт-Морвена. Мистрисс Линлей упала в кресло (среди, как выразился Рандаль, "небесного спокойствия" опустевшей гостиной) и созналась в том, что усилия занимать гостей совсем истомили ее. - Нелепо жаловаться на усталость в мои годы, - сказала она с слабой улыбкой: - но я в самом деле так устала, что должна пойти и лечь в постель, точно маленький ребенок.

Мистрисс Прести, злобно наблюдавшая за гувернанткой, которая сидела молча и поодаль от всех, в углу - торопливо подошла в дочери, очевидно с своей специальною целью. Линлей догадывался, в чем она заключалась.

-- Пожалуйста, Катя, удели мне полчаса времени, - сказала м-с Прести: - мне надо с тобой переговорить.

-- О! мамаша, пощадите; отложим разговор до завтра.

М-с Прести неохотно согласилась-на это предложение и только с одним условием.

-- Решено, что ты меня пустишь к себе в спальню, прежде чем кого-либо другого?

М-с Линлей готова была согласиться на это, как и на всякое другое условие, лишь бы её сегодня не безпокоили. Она перешла через комнату и взяла мужа под-руку.

-- Я так устала, что не взберусь на лестницу, если ты мне не поможешь.

Когда они поднимались по лестнице, Линлей убедился, что у жены его были свои резоны, чтобы уйти из гостиной.

-- Я так устала, что действительно лягу, - объясняла она: - но я хочу сначала переговорить с тобой насчет мисс Уэстерфильд. (Нет, нет, не стоить останавливаться!) Знаешь ли, мне кажется, я догадываюсь, отчего наша миленькая гувернантка так переменилась. Я тебя удивляю?

-- Нет.

-- Я сама дивлюсь своей недогадливости, - продолжала м-с Линлей, - что я раньше этого не сообразила. Мы должны быть более чем когда-либо ласковы с этой бедной девушкой; ты не догадываешься, отчего? Друг мой, как ты недогадлив! Неужели мне надо тебе напоминать о том, что в числе наших гостей было два холостых джентльмена. Один из них стар и в счет не идет. Но другой - я говорю, конечно, о Сен-Джордже - молод, красив и привлекателен. Мне жалко Сидни Уэстерфильд. Для меня ясно, что она безнадежно влюблена в человека, который разорен, и если женится, то только на большом приданом. Я поговорю с Сидни завтра утром; я надеюсь, что она мне доверится. Слава Богу, вот мы уж и дошли до спальни. Больше я не в силах разговаривать; у меня ноги подкашиваются. Покойной ночи, милый; у тебя тоже утомленный вид. Хорошо иметь друзей, я это знаю, но какое тоже счастие, когда от них избавишься!

Она поцеловала его и отпустила.

Оставшись один и представив себе, как горька покажется правда жене его после её невинной догадки, Линлей совсем упал духом. Он прислонился к резным перилам, окружавшим площадку лестницы, и поглядел вниз, в каменные сени. Если бы ветхия перила обрушились под его тяжестью (подумал он), то он был бы разом выведен из своего затруднительного положения.

Во-время вспомнив про Сидни, он опомнился. Ради нея он обязан предупредить ее о предстоящем завтра свидании мистрисс Прести с его женой.

Спускаясь с лестницы, он встретил брата в корридоре первого этажа.

-- Как раз тот человек, которого мне нужно, - сказал Рандаль. - Скажи мне, Герберт, какая муха укусила эту странную старуху?

-- Ты говоришь о м-с Прести?

-- Да. Она сейчас сообщила мне, что наша знакомая м-с Мак-Эдвин влюбилась в мисс Уэстерфильд и охотно бы перебила у нас нашу хорошенькую гувернантку.

-- Мистрисс Прести говорила это в присутствии мисс Уэстерфильд?

-- Нет. Скоро после того, как вы с Катей ушли из гостиной, мисс Уэстерфильд тоже ушла. Не знаю, может быть, мне так показалось, но я заключил из слов м-с Прести, что она была бы рада отделаться от бедной девушки.

-- Я поговорю с ней об этом, Рандаль. Она в гостиной?

-- Да.

-- Говорила она тебе еще что-нибудь?

-- Если что и случилось, то ты завтра об этом узнаешь!

И они разстались.

Разсевшись со всем комфортом в гостиной, м-с Прести раскрыла свою любимую газету. Её единственным собеседником был черный пудель Линлея, улегшийся у её ног. Когда дверь растворилась, собака встала и пошла на-встречу хозяину, чтобы приласкаться к нему, но прежде взглянула ему в лицо. Если бы внимание мистрисс Прести было привлечено в эту сторону, то она могла увидеть предостережение для себя лично относительно расположения духа Линлея в том факте, что собака внезапно и тихо отошла от него. Но так как м-с Прести была погружена в чтение или притворялась, что в него погружена, она и не увидела, какое лицо у Линлея. Подождав немного, чтобы она обратила на него внимание, он вынул газету из её рук.

-- Что это значит? - спросила м-с Прести.

-- Это значит, сударыня, что мне нужно с вами поговорить.

-- Очевидно, о чем-то таком, чего нельзя сказать вежливо? Как вам угодно, я привыкла к вашей грубости.

Линлей благоразумно пропустил это замечание мимо ушей.

-- С тех пор, как вы поселились в Моунт-Морвене, - продолжал он, - я думаю, что вы нашли, что в общей сложности со мной легко жить. Но в то же самое время, когда я нахожу нужным заявить, что я хозяин в моем доме, то я и докажу, что я хозяин.

Мистрисс Прести спокойно сложила руки на коленях и сказала:

-- Хозяин над чем?

-- Над вашими подозрениями насчет мисс Уэстерфильд. Вы, конечно, вольны думать о ней и обо мне что вам угодно. Но я запрещаю вам высказывать свои подозрения - намеками ли то будет, как моему брату, или оффициальными сообщениями - моей жене. Не воображайте, что я боюсь правды. Мистрисс Линлей узнает больше, нежели вы думаете, и узнает завтра же, но не от вас, а от меня.

Мистрисс Прести с состраданием покачала головой:

-- Мой добрый сэр, конечно, вы меня знаете слишком хорошо, чтобы думать, что вы так легко от меня отделаетесь. Я должна вам напомнить, что мать вашей жены "хитра, как бес".

Линлей узнал собственные слова. - Значит, вы подслушивали под деревьями! - сказал он.

чисты для этого, м-р Линлей. Мне предстоит святая обязанность, и я ее завтра выполню.

-- Нет, м-с Прести, вы ее завтра не выполните.

-- Кто мне помешает?

-- Я вам помешаю.

-- Извините, каким образом?

-- Благодарю вас. Я начинаю понимать; вы выгоните меня из дому. Прекрасно. Увидим, что скажет на это моя дочь.

-- Вы знаете так же хорошо, как и я, мистрисс Прести, что если вашей дочери придется выбирать между вами и мной, то она выберет мужа. Я даю вам ночь на размышление. Больше мне нечего вам сказать.

В числе достоинств мистрисс Прести была способность быстро соображать и решаться под давлением обстоятельств. Не успел Линлей выйти за дверь, как она позвала его обратно.

-- Мне совестно безпокоить вас, - сказала м-с Прести, - но я вовсе не желаю испортить себе ночной сон думами о вас. Мое положение вполне для меня ясно и вовсе не требует, чтобы я теряла время на обсуждение. Когда человек до такой степени забудет всякое уважение к слабому полу, что начинает грозить женщине, женщине остается только покориться. Вы знаете, что я должна была говорить завтра с дочерью. Я уступаю грубой силе, сэр. Скажите своей жене, что я не приду завтра. Довольны вы?

Теща поглядела ему вслед с улыбкой безграничного презрения.

-- Какой дурак!

Только два слова, но как много тайного смысла было в них скрыто!