Лунный камень.
Второй период.
Седьмой рассказ, в письме от мистера Канди.

Оригинал этого текста в старой орфографии. Ниже предоставлен автоматический перевод текста в новую орфографию. Оригинал можно посмотреть по ссылке: Лунный камень. Второй период. Седьмой рассказ, в письме от мистера Канди. (старая орфография)

СЕДЬМОЙ РАССКАЗ,

В письме от мистера Канди.

Фризинголл, середа, сентября 26, 1849. - Любезный мистер Фрэнклин Блэк, вы догадаетесь о печальных известиях, которые я вам сообщу, увидев ваше письмо к Эзра Дженнингсу, возвращенное вам нераспечатанным в этом письме. Он умер на моих руках, на восходе солнца в прошлую среду.

Я не виноват, что не предуведомил вас о приближении его кончины. Он решительно запретил мне писать к нам.

-- Я обязан мистеру Фрэнклину Блэку, сказал он: - несколькими счастливыми днями. Не огорчайте его, мистер Канди - не огорчайте его.

Его страдания до последних шести часов его жизни страшно было видеть. В промежутки боли, когда мысли его были ясны, я умолял его сказать мне, к каким родственникам его я могу написать. Он просил прощения, что отказывает в чем-нибудь мне. А потом он стал - не с горечью - что он хочет умереть как жил, забытый и неизвестный. Он сохранял эту решимость до конца. Теперь нет никакой надежды узнать что-нибудь о нем. Его история - пробел.

Накануне его смерти он сказал мне, где найти все его бумаги. Я принес их ему на постель. Тут была небольшая пачка старых писем, которую он отложил в сторону. Тут была его неоконченная книга. Тут был его дневник - в нескольких томах. Он развернул том за нынешний год и вырвал одну за одной страницы, относящияся к тому времени, когда вы были вместе с ним.

-- Отдайте это, сказал он: - мистеру Фрэнклину Блэку. Через несколько лет, может быть, ему будет интересно взглянуть на то, что тут написано.

Потом он сложил руки и стал горячо молить Бога, чтобы он благословил вас и всех, кто дорог вам. Он сказал, что ему хотелось бы еще увидеться с вами. Но через минуту он передумал.

-- Нет, отвечал он, когда я предложил написать к вам. - Я не хочу огорчать его!

По его просьбе, я потом собрал другия бумаги - то-есть, пачку писем, неоконченную книгу и томы дневника - и завернул все в одну обертку, запечатанную моей собственной печатью.

-- Обещайте, сказал он: - что вы положите это в мой гроб вашей собственной рукою и позаботитесь, чтобы ничья другая рука не коснулась до этого впоследствии.

Я дал ему обещание. И это обещание было исполнено

Он просил меня сделать для него еще одно - и исполнить это мне стоило тяжелой борьбы. Он сказал:

-- Пусть могила моя будет забыта. Дайте мне честное слово, что никакой памятник - даже самый простой могильный камень - не будет обозначать мою могилу. Пусть я буду покоиться безыменный. Пусть я буду лежать неизвестный.

Когда я старался уговорить его переменить это намерение, он в первый и единственный раз пришел в сильное волнение. Я не мог этого видеть и уступил. Ничего кроме небольшого травянистого возвышения не обозначает места его успокоения. Современем вокруг него будут возвышаться надгробные памятники и люди будут смотреть и удивляться безыменной могиле.

Как я вам сказал, да шесть часов до смерти страдания его прекратились. Он несколько задремал. Я думаю, что ему виделся сон. Раза два он улыбнулся. Женское имя, как мне показалось - Элла - часто было на губах его в то время. За несколько минут до кончины он попросил меня приподнять его на постели, чтобы посмотреть в окно на восходящее солнце. Он был очень слаб. Его голова упала на мое плечо. Он прошептал:

-- Наступает!

Потом он сказал:

-- Поцелуйте меня!

Я поцеловал его в лоб. Вдруг он подпал голову. Солнце играло на его лице. Чудное, ангельское выражение показалось на нем. Он закричал три раза:

-- Покой! покой! покой!

Потеря его заставляет меня сильно чувствовать мое одиночество. Может быть, я никогда не приходил совершенно в себя после моей болезни. Иногда я думаю оставить практику и уехать, чтобы посмотреть, что сделали бы для меня заграничные ванны и воды.

Здесь носятся слухи, что вы женитесь на мисс Вериндер в следующем месяце. Прошу вас принять мои искреннейшия поздравления.

Листки из дневника моего бедного друга ожидают вас в моем доме - запечатанные и с вашим именем на обертке. Я боюсь послать их по почте.

Искреннейшее уважение и добрые желания посылаю я мисс Вериндер. Я остаюсь, любезный мистер Фрэнклин Блок, искренно вам преданный ТОМАС КАНДИ.