Новая Магдалина.
Сцена первая. Хижина на границе.
Глава IV. Искушение.

Оригинал этого текста в старой орфографии. Ниже предоставлен автоматический перевод текста в новую орфографию. Оригинал можно посмотреть по ссылке: Новая Магдалина. Сцена первая. Хижина на границе. Глава IV. Искушение. (старая орфография)

ГЛАВА IV.
Искушение.

Прежде всего обратили на себя внимание Мерси несколько писем перевязанных лентой. Чернила которыми были написаны адресы выцвели от времени. В этих письмах, адресованных попеременно к полковнику Розберри и к досточтимой мистрис Розберри, заключалась переписка между мужем и женой в то время когда военные обязанности полковника принуждали его отлучаться из дому. Мерси снова перевязала письма и перешла к лежавшим по порядку за ними бумагам.

Оне состояли из немногих листков сколотых вместе булавкой и озаглавленных (женским почерком): "Мой дневник в Риме". Краткий осмотр показал что журнал был написан самой мисс Розберри и был главным образом посвящен описанию последних дней жизни её отца.

После того как Мерси вложила обратно в портфель дневник и корреспонденцию, на столе осталось одно только письмо. На незапечатанном конверте был следующий адрес: Леди Джанете Рой, Мабелеторп-Гаус, Кенсингтон, Лондон. Мерси вынула письмо из открытого конверта. Первые строки прочтенные ею известили ее что она нашла рекомендательное письмо полковника, с которым его дочь по прибытии в Лондон представится своей покровительнице.

Мерси прочла письмо до конца. Писавший говорил что это последнее усилие умирающого человека. Полковник Розберри с нежностью описывал достоинства своей дочери и с сожалением говорил о её недостаточном образовании, приписывая это обстоятельство вине денежных потерь, принудивших его уехать в Канаду бедным человеком. Затем следовали горячия изъявления благодарности обращенные к леди Джанете. "Я обязан вам", говорилось в заключение письма, "тем что умираю с спокойною душой на счет будущности моей дорогой девочки. Вашему великодушному покровительству я поручаю единственное сокровище которое я оставляю на земле. Во всю вашу долгую жизнь вы благородно пользовались вашим высоким положением и вашим богатством, как средствами делать добро. Я уверен что вам в последствии зачтется, в числе ваших многих добрых дел, и то что вы успокоили последния минуты старого солдата, открыв ваше сердце и ваш дом его безприютному ребенку."

Этими словами кончалось письмо. Мерси положила его на стол с тяжелою думой. Какой случай потеряла бедная девушка! Знатная и богатая женщина ожидала принять ее к себе, - женщина столь милосердая и великодушная что душа отца была спокойна в минуту смерти на счет участи дочери, - а дочь дежала здесь, недоступная доброте леди Джанеты, не требующая помощи леди Джанеты!

Письменные принадлежности французского капитана оставались на столе. Мерси перевернула письмо так чтобы написать на последней пустой странице оного известие о смерти мисс Розберри. Она обдумывала в каких выражениях сделать это, когда до её слуха донеслись жалобные голоса из соседней комнаты. Оставленные раненые солдаты стонами просили помощи, - бодрость духа наконец покинула их.

Она вошла в кухню. Крик радости приветствовал её появление, - один вид её успокоил солдат. Она переходила от одной соломенной постели к другой, подавая им надежду ободрительными словами, утишая их страдания искусными и нежными руками. Они целовали края её черного платья, называли ее ангелом-хранителем, между тем как прекрасная женщина ходила между ними и наклоняла над их жесткими изголовьями свое нежное соболезнующее лицо.

-- Я буду с вами когда придут Немцы, сказала она, уходя от них, чтобы вернуться к ненаписанному еще ею письму. - Не бойтесь, бедняжки! Ваша сиделка не покинет вас.

-- Да благословить вас Бог, сударыня, отвечали солдаты.

Еслибы пальба возобновилась в эту минуту, еслиб граната поразила ее на смерть в минуту когда она помогала удрученным, какой христианин в своем суждении усомнился бы объявить что этой женщине уготовано место в небе? Но если война окончится, и она останется в живых, где будет для нея место на земле? Что ее ожидает? Где её дом?

Она возвратилась к письму. Но вместо того чтобы сесть и писать, она стояла у стола, разсеянно глядя на клочок бумаги.

Странная фантазия пришла ей на ум при входе в комнату; она сама слегка улыбнулась над её нелепостию. Что еслиб она попросила леди Джанету Рой дозволить ей занять место мисс Розберри? Она встретилась с мисс Розберри в критических обстоятельствах и сделала все что может сделать женщина чтобы помочь другой женщине. В этом обстоятельстве заключалось, может-быть, слабое право на внимание, если дели Джанета не имела в виду другой компаньйонки и читальщицы. Положим она осмелилась бы предложить свои услуги, что сделала бы благородная и милосердая леди? Она написала бы ей в ответ: "Пришлите рекомендации о вашем характере, и я посмотрю что можно сделать." Её характер! Её рекомендации! Мерси горько улыбнулась и седа писать в самых коротких словах все что требовалось от нея - простое изложение фактов.

Нет! Она не могла написать ни одной строчки. Её фантазия не выходила у нея из головы. Наперекор ей самой, в её воображении рисовались картины блеска Мабельторп-Гауза, удобств и роскоши окружавших в нем живущих. Еще раз она подумала о случае потерянном для мисс Розберри. Несчастная девушка! Какой приют был бы открыт для нея, еслибы только граната упала в окно вместо того чтобы упасть на двор!

Мерси отодвинула от себя письмо и стала нетерпеливо ходить взад и вперед по комнате.

Но и этим она не могла преодолеть ложного направления своих мыслей. Её ум отстранялся от одних безплодных размышлений только затем чтобы тотчас заняться другими. Теперь она смотрела вперед на свое собственное будущее. Что ее ожидает (если она останется в живых) по окончании войны? Опыт прошедшого изображал ей с безпощадною верностию печальную сцену. Куда бы она ни пошла, что бы она ни делала, конец всегда был один и тот же. Её красота возбуждала любопытство и удивление; о ней осведомлялись; открывалась история её прошедшого; общество милостиво сожалело о ней; общество великодушно делало для нея подписку; и всегда, во все годы её жизни, один и тот же результат в конце - тень прежнего позора, окружающая ее как бы заразой, отчуждающая ее от других женщин, налагающая на нее, даже после того ках она заслужила себе прощение пред Богом, печать неизгладимого позора в глазах мущины: вот что ее и впредь ожидало! А ей минуло всего двадцать пять лет; она была в полном цвете здоровья и силы; она могла прожить еще пятьдесят лет!

Она снова остановилась у кровати, снова взглянула в лицо трупа.

Для чего граната поразила женщину имевшую некоторую надежду в жизни и пощадила женщину не имевшую никакой надежды? При этой мысли ей пришли на память слова сказанные ею Грации Розберри. "Ах, еслиб и я имела такой же случай как вы! Ах, еслиб я имела вашу репутацию и вашу будущность!" И вот случай потерян, и эта завидная будущность разбита! Мысль о таком конце, при полном сознании своего собственного положения, способна свести с ума. С горькою насмешкой отчаяния она наклонилась над безжизненным лицом и заговорила, как будто лежавшая могла ее слышать: "О, еслибы вы могли быть Мерси Меррик", сказала она с тоской, "а я могла бы быть Грацией Розберри, теперь!"

Как только уста её произнесла эти слова, она тотчас же выпрямилась. Она стояла у кровати, дико вперив глаза в пустое пространство; голова её горела; сердце билось так сильно что душило ее. "Еслибы вы могли быть Мерси Меррик, а я могла бы быть Грацией Розберри, теперь!" Во мгновение ока мысль эта приняла новое развитие в уме. Во мгновение ока убеждение в этом поразило ее как электрическим ударом. Она может быть Грацией Розберри если посмеет! Решительно ничто не мешает ей представиться леди Джанете Рой вместо Грации и под именем Грации.

Чем она рискует? Где слабая сторона этого плана?

Грация сама говорила ей что она и леди Джанета никогда не видали друг друга. Её друзья в Канаде; её родственники в Англии умерли. Мерси также хорошо знала, как и она, место где она жила, место называемое Перт-Логан. Мерси остается только прочесть рукописный дневник, чтобы быть в состоянии отвечать на какие-либо вопросы касательно поездки в Рим и смерти полковника Розберри. Ей не придется изображать образованную леди: Грация сама говорила ей о своем недостаточном образовании, и письмо отца её также прямо указывало на это. Все, буквально все было в пользу погибшей женщины. Люди с которыми она имела дело в лазарете ушли и не вернутся более. Её собственная одежда надета в эту самую минуту на мисс Розберри, одежда замеченная именем её: Мерси. Одежда мисс Розберри, замеченная её где угодно! новое безупречное имя! новое прошедшее, о котором весь свет может осведомляться сколько угодно! Её лицо покрылось румянцем, её глаза блистали; она никогда еще не бывала так неотразимо прекрасна как в эту минуту, когда новое будущее открывалось пред нею, сияющее новою надеждой.

Она подождала минуту, пока она могла взглянуть на свой дерзкий замысел с другой точки зрения. Что в нем дурного? что говорила её совесть?

Вопервых, относительно Грации. Какой вред она причиняла женщине умершей? Ответ был в самом вопросе. Никакого вреда не было для этой женщины. Никакого вреда для её родственников. Её родственники также умерли.

Вовторых, относительно леди Джанеты. Если она будет верно служить своей новой госпоже; если она будет исполнять свои новые обязанности с честью; если она будет рачительна к поучениям и признательна за доброту, - если, одним словом, она будет всем тем чем она может и постарается быть в небесном прибежище этой новой жизни, какой вред она сделает этим леди Джанете? Опят таки ответ был в самом вопросе. Она может и постарается дать леди Джанете повод благословлять тот день когда она впервые вступить в её дом.

Она схватила письмо полковника. Розберри и уложила его в портфель вместе с другими бумагами. Случай был в её руках; все шансы были в её пользу; её совесть не говорила ничего против дерзкого плана. Она решила: "Я сделаю это".

свою совесть как следует. Что если она положит портфель снова на стол и подождет пока её волнение остынет, и тогда она трезво обсудит замышляемый план своим сознанием правды и неправды.

Она подумала об этом - и поколебалась. Прежде чем она могла вторично подумать об этом, в ночной тиши послышался отдаленный топот людских шагов и лошадиных копыт. Немцы вступили в деревню! Через несколько минуть они появятся в доме; они потребуют чтоб она сказала кто она такая. Ей некогда ждать пока она успокоится. Что же она изберет: новую жизнь Грации Розберри или прежнюю жизнь Мерси Меррик?

Она в последний раз взглянула на кровать. Для Грации все покончено; в её руках воспользоваться будущностью Грации. Её решительная натура, вынужденная на немедленный выбор, ухватилась за смелый план. Она осталась при решимости занять место Грации.

Топот шагов Немцев все приближался. Слышны были голоса офицеров, произносивших слова команды.

сообразила что костюм сиделки мог подвергнуть ее излишней опасности. Он свидетельствовал о её общественном положении; он мог повести к допросам в последствии, и допросы могли изобличить ее.

Она осмотрелась кругом. Серый плащ, который она ссудила Грации, обратил на себя её внимание. Она взяла его и завернулась в него с головы до ног.

Только-что она успела накинуть на себя плащ, как услыхала стук отворяющейся наружной двери, говор голосов на неизвестном языке и бряцанье оружия в задней комнате. Ждать ли ей пока ее заметят, или показаться самой? Для её характера было менее мучительно показаться чем ждать. Она встала чтоб идти в кухню. Холщевой занавес, как только она протянула к нему руку, был быстро поднят с другой стороны, и три человека встретились с нею в открытой двери.