Путеводитель в пустыне, или Озеро-море (Следопыт). Часть вторая.
Глава II

Оригинал этого текста в старой орфографии. Ниже предоставлен автоматический перевод текста в новую орфографию. Оригинал можно посмотреть по ссылке: Путеводитель в пустыне, или Озеро-море (Следопыт). Часть вторая. Глава II (старая орфография)

ГЛАВА II.

Так-как жена солдата занемогла и лежала в своей койке, то в задней каюте находилась одна Мабель, когда Джаспер вошел туда; надобно заметить, что по особенной благосклонности сержанта, ему было дозволено являться в эту часть куттера. Мы придали бы слишком-много простоты характеру нашей героини, еслиб сказали, что арест молодого человека не возбудил в ней ни малейшого подозрения; но мы оскорбили бы её горячее сердце, еслиб не прибавили, что это подозрение, было незначительно и мгновенно. И теперь, когда он сел возле нея с мрачным выражением на лице по причине опасности куттера, все, что отзывалось сомнением, исчезло из её души, и она видела в Джаспере только оскорбленного человека.

-- Это дело ужь не слишком ли сильно тяготить вашу душу, Джаспер? сказала она с живостию и с тем самозабвением, которое часто изменяет сокровенным чувствованиям молодых девушек, когда оне увлекаются сильным и благородным участием. - Никто из знающих вас не может сомневаться и не почитает вас виновным. Патфайндер говорит, что поручится за вас своею жизнию.

"Так вы, Мабель" возразил молодой человек, и глаза его засверкали огнем: "так вы не почитаете меня, как ваш батюшка, изменником?"

-- Мой отец солдат, и за нем лежат особенные обязанности. Дочь моего отца свободна от них и будет думать о вас, что должна думать о человеке, оказавшем ей столько услуг.

"Мабель, я не привык говорить с такими, как вы, и не могу, говоря с кем бы то ни было, высказать все, что думаю и чувствую. У меня не было сестры, мать моя умерла, когда я быль еще ребенком, так я мало знаю, каким-образом и что должно говорить особе вашего пола; да, я..."

Мабель отдала бы все на свете, чтобы узнать, что за смысл скрывается в том слове, над которым задумался Джаспер: но безотчетное и строгое чувство женской скромности подавило её женское любопытство. Она ждала в молчании продолжения его речи.

"Я хочу сказать, Мабель" продолжал молодой человек, после паузы, которая только увеличила еги замешательство: "что я не привык... к манерам и мнениям таких... как вы, и вам нужно будет многое добавлять своим воображением..."

Мабель для этого имела достаточно воображения; но есть такия чувствования, которые женщина любит прежде выслушать, а потом уже предаваться им, и Мабель смутно сознавала, что чувствования Джаспера относились именно к этому разряду, и потому с ловкостию и присутствием духа, свойственным её полу решилась лучше переменить разговор, чем дозволить ему продолжаться так неловко и так неудовлетворительно.

-- Скажите мне одно, Джаспер, и я буду довольна, сказала она с твердостию, обличавшею доверенность не только к себе-самой но и к собеседнику: - ведь вы не заслуживаете того жестокого подозрения, которое тяготеет над вами?

"Нет, Мабель" отвечал Джаспер, смотря в её большие голубые глаза с такою искренностию, с такою откровенностию, которая уничтожила бы и сомнение более сильное: "так же верно, как я надеюсь на будущую жизнь, я его не заслуживаю!"

-- Я знала это! Я могла бы поклясться за вас, возразила с увлечением девушка: - и однако отец мой человек благомыслящий... но вы не тревожтесь этим, Джаспер.

"Теперь столько других причин тревожиться, что я почти и не думаю об этом."

-- Джаспер!

"Я не хочу пугать вас, Мабель; мне бы хотелось только, чтобы ваш дядя переменил свои мнения о том, что должно теперь делать с куттером; но он гораздо-старее и опытнее меня, и потому имеет право, может-быть, доверять своему мнению более, чем моему."

-- Разве вы думаете, что куттер теперь в опасности? быстро спросила Мабель.

"Я боюсь, что так; по-крайней-мере, мы все на этом озере почли бы его теперь в большой опасности; может-быть, старый моряк океана знает какие-нибудь особенные средства вывесть его из этой опасности."

-- Джаспер, все согласны в вашем искусстве управлять этим куттером. Вы его знаете, вы знаете также озеро: вы должны быть лучшим судьею нашего положения.

"Может-быть, безпокоясь за вас, Мабель, я стал трусливее обыкновенного, но скажу вам искренно, я вижу только одно средство спасти куттер от гибели, которой он необходимо подвергнется через два или три часа, и ваш дядя отверг это средство. Впрочем, может-быть, это только мое невежество; он говорит, что Онтарио не больше, как лужа пресной воды."

-- Пресная ли, соленая ли вода, я не думаю, чтоб вы находили в этом какую-нибудь разницу. Подумайте об отце моем, Джаспер! подумайте о самом-себе, о всех тех, чья жизнь зависит от одного вашего слова, сказанного во-время, чтоб спасти их.

"Я думаю о вас, Мабель, и это больше, бесконечно больше, чем все взятое вместе" возразил молодой человек с энергиею и с пламенным взором, говорившим в тысячу раз более

Быстро забилось сердце Мабели, и луч благодарности и удовольствия блеснул на её зарумянившемся лице; но опасность была слишком-велика и не дозволяла предаваться другим более-приятным помыслам. Она не старалась потушить взор благодарности, но скоро однакожь обратилась к тому чувствованию, которое естественно должно было взять в ней верх над другими.

-- Упорство моего дяди не должно же быть причиною такого несчастия. Взойдите на палубу, Джаспер, и попросите батюшку в мою комнату.

Пока молодой человек исполнял это приказание, Мабель прислушивалась к свисту ветрл и к шуму волн, разбивавшихся о куттер, - с страхом, которого она была чужда дотоле. Говоря, термином, употребляющимся на кораблях между пассажирами, она имела превосходное "морское сложение", и до-сих-пор вовсе не помышляла ни о какой опасности; с самого начала бури, она проводила время в женских занятиях, какие дозволяло её положение. Но теперь, когда в ней пробуждено было безпокойство, она не могла не заметить, что никогда еще ей не случалось быть на воде в такую бурю. Две минуты, проведенные ею в ожидании отца, показались часом, и она едва могла перевести дыхание, когда увидела его сходившого с лестницы вместе с Джаспером. Быстро, как только язык мог повиноваться ей, она объявила отцу мнение Джаспера о их положении и упрашивала его, из любви к ней и для сохранения собственной жизни и жизни подчиненных ему людей, уговорить Капа передать начальство над куттером тому, кто был действительно его начальником.

-- Джаспер верен, батюшка, прибавила она с живостию: - если же и не так, то для чего жь бы стал он губить нас и себя вместе с нами в этой отдаленной части озера. Я ручаюсь жизнию за его верность.

"Все это очень-понятно в молодой, перепугавшейся девушке" флегматически отвечал сержант: "но все это было бы непростительно в человеке, на которого возложено начальство над экспедициею. Почему же бы Джасперу не думать, что возможность утонуть вместе с нами выкупается возможностию спастись и ускользнуть, если удастся достигнуть берега."

-- "Сержант Дунгам!"

"Батюшка!"

Эти восклицания были произнесены в одно и то же время, но различным тоном, обличавшим различные чувствования. В Джаспере преобладало удивление, в Мабели упрек. Но старый солдат, привыкший к нецеремонному обращению с своими подчиненными, оставил это без внимания и, подумав с минуту, продолжал, как-будто никто не прерывал его:

-- К-тому же, и брат Кап не такой человек, чтобы дать себя учить на борте корабля.

"Но, батюшка, когда жизнь всех нас находится в величайшей опасности.."

-- Именно тогда. Начальствовать над кораблем в хорошую погоду не велика важность; когда дела идут дурно, тогда-то и показать себя хорошему офицеру. Чарльз Кап вряд-ли покинет руль, потому-что корабль в опасности. Сверх-того, Джаспер Пресная-Вода, он говорит, что ваше предложение имеет в себе что-то подозрительное, и что оно больше отзывается изменою, чем знанием дела.

-- "Он может так думать, но пусть же пошлет он за кормчим и выслушает его мнение. Известно всем, что я не видался с ним со вчерашняго вечера."

-- Это кажется мне благоразумно, и мы попробуем. Ступайте за мною на палубу: надобно, чтоб все это происходило открыто и честно.

Джаспер повиновался, и участие Мабели во всем этом было так сильно, что она решилась последовать за ними до самой верхушки лестницы, где была достаточно защищена от свирепства ветра и от брызгов волн. Здесь девическая скромность заставила ее остановиться, но она тем не менее вся отдалась вниманию.

Кормчий скоро явился, и нельзя было не прочесть на его лице безпокойства, когда он успел окинуть взором все вокруг себя. Правда, слухи об опасности, которой подвергался "Бегун", распространились и под палубой; но опасность была непреувеличена, как обыкновенно водится, а уменьшена в этих слухах. Ему дали время оглядеться, потом спросили, что он почел бы теперь за лучшее.

-- Я не вижу другого средства спасти куттер, как стать на якорь, - отвечал он просто и без замедления.

"Как, здесь на озере?" воскликнул Кап, повторяя вопрос, сделанный уже им прежде Джасперу.

-- Нет, но там ближе к берегу, возле передней цепи подводных камней.

Этот ответ не оставил никакого сомнения в уме Капа, что начальник куттера и кормчий тайно сговорились выбросить судно на берег, вероятно надеясь ускользнуть при сем случае. В-следствие этого, он с таким же презрением встретил мнение последняго, как и мнение первого.

-- Я говорю тебе, брат Дунгам, сказал он в ответь на представление сержанта, советовавшого обратить внимание на это сходство мнений: - я тебе говорю, что ни один моряк не даст по совести такого совета. Бросить якорь у подветренного берега, в бурю, значило бы поглупеть, и я никак бы не мог оправдаться в такой глупости перед страховщиками судна; но бросить якорь у подводных камней - это совершенное безумство!

"Его величество король страховщик этого судна, брат, и на мне лежит ответственность за жизнь моих подчиненных. Эти люди лучше нашего знают озеро Онтарио, и так-как они рассказывают одну и ту же сказку, то мне кажется нельзя им отчасти не поверить."

-- Дядюшка! воскликнула Мабель с живостию. Но движение Джаспера заставило ее удержаться.

"Нас так быстро относит к подводным камням" сказал молодой человек: "что об этом больше нечего толковать. Через полчаса дело должно решиться так или иначе; но я предуведомляю мэстэр Капа, что человек с самыми твердыми ногами из нас не устоит ни минуты на палубе этого низкого судна, когда оно набежит на подводные камни. Я даже не сомневаюсь, что оно пойдет ко дну, не успев пройдти второй их цепи."

"По-крайней-мере, он не испортит дела" возразил с кротостию Джаспер. "Поставив куттер носом против ветра, мы уменьшим силу дрейфа; если жь мы и будем дрейфовать между камнями, то в этом гораздо-менее опасности. Я надеюсь, мэстэр Кап, что вы дозволите мне и кормчему приготовить все к бросанию якоря, - только приготовить, а там, пожалуй, хоть не бросайте. От этого ведь не будет худа?"

-- Разводите ваши бухты, если хотите; приготовляйте ваши якори: дозволяю от всего сердца. Наше положение не будет ужь хуже от того. Сержант, слова на два.

Кап отвел своего зятя в сторону, и обнаруживая, как в своем голосе, так и во всей фигуре гораздо-более человеческого ощущения, чем обыкновенно бывало с ним, откровенно заговорил о настоящем положении.

-- Это чувствительное дело для нашей бедной Мабели, сказал он сморкаясь и голосом слегка-дрожавшим. - Ты и я, сержант, мы люди старые и привыкли ко встречам с смертию, если не к самой смерти; ужь таков наш промысел, брать Дунгам. Но бедная Мабель! она славная девушка, с нежным сердцем; я надеялся, что увижу со-временем, как она устроится и будет матерью семейства...Ну, да что об этом говорить! Надо принимать и дурное и хорошее, все, что случается в путешествии, и лишь одно сожаление позволительно старому моряку, сожаление, что такое несчастие приключилось на этой проклятой пресной луже.

Сержант Дунгам был человек неустрашимый и показал свое мужество в обстоятельствах гораздо-более страшных; но во всех этих обстоятельствах он имел возможность защищаться от врагов, а теперь ему нечем было защититься от врага, его теснившого. О себе он вовсе не так заботился, как о своей дочери, чувствуя в себе ту самоуверенность, которая редко покидает человека мужественного и крепкого, привыкшого к напряжению силы в трудных обстоятельствах; но, помышляя о Мабели, он не находил для нея никакого средства к спасению и решил, повинуясь родительской нежности, что если ужь гибнуть ей, так гибнуть и ему вместе с нею.

-- Так ты думаешь, что опасность неизбежна? спросил он Капа, и хотя голос его был тверд, но в нем слышалось сильное ощущение.

"Через двадцать минут мы войдем в подводные камни; и посмотри сам, сержант, есть ли какая-нибудь надежда для самого крепкого из нас в этом клокочущем котле, что у нас под ветром?"

В-самом-деле, этот вид мог мало внушить надежды. "Бегун" был тогда на милю от берега, и ветер нес его по прямой линии с такою силою, которая не позволяла и думать о поднятии еще нескольких парусов для того, чтобы удалиться от берега. Небольшая частица грота, которая не была зарифлена и служила только к тому, чтобы держать нос куттера поближе к ветру, через то не давая волнам разбиваться об его борты, дрожала и билась, так-что крепкие узлы, которыми она держалась, казалось, готовы были порваться. Дождь перестал, но воздух на пятьдесят футов над поверхностию озера был наполнен водяными частицами, походившими на блестящий туман, над которым торжественно горит солнце в безоблачном небе. Джаспер заметил эту перемену и предсказал скорое прекращение урагана; но, не смотря на то, судьба их все же должна была решиться через час или через два. Пространство между куттером и берегом все еще представляло зрелище дикое и страшное. Цепь подводных камней простиралась почти на полмили; между ими кипела вода совершенно-белая от пены; над ними воздух был весь наполнен брызгами и парами, так, что земля позади являлась в каком-то смутном и неопределенном виде. Можно было только различить, что она была возвышена, - это редко случается на берегах Онтарио, - и что она была покрыта зеленою мантиею бесконечного леса.

Пока сержант и Кап молча смотрели на это зрелище, Джаспер с своими подчиненными деятельно работал на баке. Только-что был он введен в свои прежния права, как тотчас же, позвав к себе на помощь несколько человек солдат с пятью или с шестью помощниками, живо приготовлял то, что так долго откладывалось. На озерах якори никогда не принайтовливаются и канаты остаются неотвязанными; Джасперь таким-образом был освобожден от половины того труда, который был бы необходим на море. Бухт и плехт были уже совсем готовы к бросанию, бухты разведены и Джаспер, приостановив работу, оглянулся вокруг. Никакой перемены к лучшему не произошло в это время: куттер продолжал понемногу дрейфовать и с каждою минутою становилось достовернее, что он не мог подвинуться на вершок ближе к ветру.

Еще раз оглядев пристально озеро, Джаспер дал новое приказание с такою поспешностию, что можно было заключить, как дорого ценил он время. Два якоря были поставлены на палубе и все приготовлено к тому, чтоб бросить их когда потребуется. После всего этого, вид Джаспера переменился: сначала он весь был тревожное движение, весь забота; теперь он казался спокойнее, хотя брови его все еще были нахмурены. Сойдя с бака, на который хлестали волны всякий раз, как спускался нос "Бегуна", и на котором работал он большую часть времени в воде, Джаспер отправился на шканцы, где было посуше. Там нашел он Патфайндера, стоявшого подле Мабели, и квартирмейстера. Большая часть других пассажиров была внизу: одни искали на своих постелях какого-нибудь облегчения от физических страданий, другие хватились за поздний разсчет с совестью. Первый раз, может-быть, с-тех-пор, как киль "Бегуна" коснулся прозрачной воды Онтарио, голос молитвы слышался на его борте.

-- Джаспер, начал друг его, Путеводитель: - я ни к чему не был полезен все это утро, потому-что способности мои, как ты сам знаешь, вовсе не такия, чтоб работать на этом куттере; но если Богу будет угодно, чтобы дочь сержанта вышла живая на берег, то мои лесные сведения могут еще благополучно довести ее в гарнизон.

"Но ведь это ужасно далеко, Патфайндер" сказала Мабель: "и я опасаюсь, что никто из нас не увидит больше крепости."

-- Лесной путь точно не без опасности, Мабель, и к-тому жь мы должны сделать большой крюк; однако бывали женщины, которые ходили в этой пустыне еще более-опасным и более-продолжительным путем. Джаспер, послушай: или ты, или я, или оба мы спустим эту пирогу; остается одна возможность спасти Мабель: провести ее в этой лодочке через камни.

-- "Я готов сделать все, чтоб только спасти Мабель" отвечал Джаспер с грустною улыбкой: "но человеческая рука, Патфайндер, не в-силах провести лодку через те камни в такой ураган. У меня есть еще, однако, надежда на якорь: раз удалось нам таким же образом спасти "Бегуна" от неменьшей беды."

-- Если ужь бросать якорь, Джаспер, сказал сержант: так от-чего же не бросить его сей-час же? Каждая четверть, которую мы теперь теряем, могла бы вероятно нам послужить в пользу, когда мы будем дрейфовать на якоре.

Джаспер подошел к сержанту, взял его руку и крепко сжал ее, обнаруживая этим чувство сильное и почти неодолимое.

-- Сержант Дунгам, сказал он торжественно: я уважаю вас, хотя вы оскорбили меня. Вы любите дочь свою?

"В этом нечего сомневаться, Джаспер" отвечал сержант задыхающимся голосом.

-- Хотите ли вы дать ей, дать нам-всем единственную вельможность спасти жизнь свою?

"Что жь должен я делать? что жь делать мне, скажите? Я поступал до-сих-пор согласно с тем, что казалось мне лучше; теперь скажите что мне делать?"

-- Поддержите меня минут на пять, не более, против мэстэра Капа, и все, что человек может сделать, будет сделано для спасения "Бегуна".

уважение к корабельному искусству своего шурина. Пока он раздумывал, Кап отошел от штурвала, возле которого стоял вместе с рулевым, и приблизился к ним.

-- Мэстэр Пресная-Вода, сказал он: - я пришел спросить вас, не знаете ли вы какого-нибудь места здесь на берегу, куда бы можно было удобнее выбросить куттер? Пришла минута, в которую не остается нам ничего, кроме этого жестокого средства.

"Я возьму руль" сказал он Капу: "и посмотрю, нельзя ли как-нибудь достигнуть той бухты, что у нас под ветром."

-- Ступайте, возьмите, отвечал Кап, откашливаясь, чтобы прочистить горло, потому-что он чувствовал на себе всю тяжесть ответственности, которая еще сильнее давила его при сознании своего невежества в озерной навигации. - Делайте то, что вы говорите, Пресная-Вода, потому-что, скажу вам откровенно, я не могу приискать ничего лучшого. Надобно выброситься на берег или идти ко дну.

парус. Джаспер положил руль право; конец топсейля напереди был отдан, и легкий куттер, как-будто чувствуя себя под властию знакомой руки, наклонился и упал в промежуток валов. Это опасное мгновение прошло благополучно, и через минуту легкое судно неслось уже на подводные камни с быстротою, которая грозила немедленною гибелью. Разстояние было так невелико, что пяти или шести минут было достаточно для того, чего хотелось Джасперу. Он снова положил руль лево и нос "Бегуна" снова обратился к ветру, не смотря на ярость воды, с такою же грациею, с какою лебедь меняет свои направления на поверхности пруда. По знаку Джаспера, все пришло в движение на баке, и с каждой стороны было брошено по якорю. Сила потока открылась тогда ясно даже Мабели, потому-что оба каната быстро бежали и крутились. Джаспер бросил два верпа, закрепив кабельтов почти у самого конца. Было нетрудно удержать столь легкое судно с помощию превосходных орудий; не прошло десяти минуть с-тех-пор, как Джаспер взялся за руль, куттер оборотился уже носом против ветра; два каната тянулись от него прямыми линиями, твердые, как железные брусья.

-- Это нехорошо, мэстэр Джаспер! сердито вскричал Кап, заметив хитрость: - это нехорошо, сэр! Я вам приказываю обрезать канаты и без малейшого отлагательства выбросить на берег куттер.

Никто однакожь не спешил исполнять это приказание, потому-что, как только Пресная-Вода вступил в свои прежния права, экипаж не был расположен повиноваться никому, кроме его. Увидев, что матросы оставались неподвижными и почитая куттер в величайшей опасности, Кап с гневом обратился к Джасперу:

-- От-чего вы не правили к бухте, о которой говорили? сказал он после некоторых бранных замечаний, которых нет никакой нужды передавать здесь: - а? для чего вы правите к этому мысу, о которой в дребезги расшибется судно и который погубить нас всех?

"Так зачем же вы хотите обрубить канаты и попасть на землю именно в этом самом месте?" сказал Джаспер, смотря на него насмешливо.

дыхание, что окажется. Свинец еще не успел коснуться дна, как линь вытянулся и через две минуты оказалось, что куттер дрейфовал к мысу. Джаспер принял важный вид: он хорошо знал, что ничто не могло бы спасти куттера, еслиб он вошел в водоворот подводных камней, которые то показывались, то скрывались на разстоянии кабельтова.

-- Изменник! вскричал Кап, грозя с яростию пальцем молодому начальнику: - Ты жизнию заплатишь за это! Еслиб я был начальником этой экспедиции, сержант, я сейчас повесил бы его на грот-мачте, чтобы он не улизнул вплавь.

-- "Умерь себя, брат, я прошу тебя, успокойся. Джаспер, как мне кажется, сделал все к лучшему, и дело может-быть вовсе не в таком дурном положении, как ты думаешь."

-- От-чего он не правил к бухте, о которой говорил? Зачем он привел нас сюда на ветер этого проклятого мыса и в такое место, где подводные камни вполовину меньше отстоят друг от друга, чем в других местах, как-будто его так и подмывает утопить нас скорее?

"Я правил к этому мысу именно по той причине, что камни здесь теснее" отвечал Джасперь, стараясь быть хладнокровным, хотя из него так и рвались оскорбительные слова на встречу оскорбительных слов.

"Нет, сэр, не хочу. Я думаю, что он пошел бы ко дну, еслиб наткнулся на переднюю цепь этих камней, и что, еслиб он проник далее, то на берег были бы выброшены только обломки его. Я надеюсь однако, что он уцелеет и избегнет подводных камней."

-- Дрейфуя всею длиною в минуту?

"Якорь не произвел еще всего своего действия, а я надеюсь, что действие его будет спасительно."

-- А на чем же основывается ваша надежда, и не думаете ли вы ошвартовить куттер, прикрепив его к вере, надежде и любви?

"Нет, сэр, моя надежда основана на нижнем потоке. Я правил к этому мысу, зная, что в этом месте нижний поток особенно силен, и что мы можем подойдти ближе к земле, не входя в средину подводных камней."

Все это было выговорено горячо, но без всякого гнева. Слова Джаспера произвели заметное впечатление на Капа; но господствовавшее чувство в нем было удивление.

"Нижний поток?" повторил он. "Какой же дьявол до-сих-пор слышал, что можно избегнуть кораблекрушения посредством какого-то нижняго потока?"

-- Этого, может-быть, никогда не бывало на океане, сэр; но здесь бывало.

-- "Джаспер прав, брать" вмешался сержант: "хотя я и не слишком-много смыслю в этом деле, мне случалось однако слышать об этом от озерных моряков. Лучше будет, если мы на эту пору доверимся Джасперу."

это так: вода, гонимая к берегу ветром, по необходимости должна стремиться назад к своему уровню и возвращаться к озеру скрытными каналами. Она не может возвращаться сверху, где ветер и волны безпрестанно гонять ее к земле, и потому, образуя внизу нечто в роде водоворота, она отливает посредством его назад к своему прежнему, собственному ложу. Потому-то этот поток и называется нижним потоком; и так-как его действие необходимо должно было давать себя чувствовать судну, выдавливавшему столько воды, как "Бегун", то Джасперь и надеялся, что с помощию этого противодействия воды снизу, канаты уцелеют. Одним словом, оба потока, верхний и нижний, нейтрализировали таким-образом свою силу. Как ни проста и ни остроумна была эта теория, однако не было большой очевидности, что практика подтвердит ее. Дрейф продолжался, хотя по мере того, как якоря начали забирать, он ощутительно уменьшался. Наконец матрос, державший лот, провозгласил радостное известие, что якоря перестали уже чертить лапою и что судно остановилось на них. В эту минуту передняя цепь подводных камней была на сто футов разстояния от "Бегуна", и казалась еще ближе, когда волны, удаляясь, уносили с собою пену, покрывавшую их. Джаспер бросился на бак, кинул взгляд на томбуи и улыбнулся с видом торжества, показывая на канаты. Они не были уже протянуты, как прежде, подобно железным брусьям: теперь они ослабли и скривились вниз, доказывая этим взору всякого моряка, что куттер поднимался и понижался вместе с волнами, в той мере, как они набегали, так же легко, как корабль находящийся на течении прилива, когда сила ветра встречает себе противодействие в давлении воды.

опасности!

"Да, да, Провидение - добрый моряк" бормотал Кап: "и часто помогает невеждам высвобождаться из опасности. Нижний ли поток, верхний ли поток, только ветер начинает стихать и к счастию для нас, якори нашли грунт. Но ужь эта проклятая пресная вода выходит совсем из порядка природы и делает совершенно-противоестественные вещи."

Люди редко бывают расположены к ссоре в счастливую минуту, только в дурную становятся они сварливы и задорны Почти все были уверены, что их спасло от гибели только искусство Джаспера и не обращали внимания на замечания Капа.

Правда, что еще с полчаса оставались некоторые сомнения, и в-продолжение этого времени безпрестанно справлялись с лотом; но потом чувство совершенной безопасности распространилось, и утомленные крепко заснули, не видя уже перед собою смерти наяву.