Путеводитель в пустыне, или Озеро-море (Следопыт). Часть вторая.
Глава X

Оригинал этого текста в старой орфографии. Ниже предоставлен автоматический перевод текста в новую орфографию. Оригинал можно посмотреть по ссылке: Путеводитель в пустыне, или Озеро-море (Следопыт). Часть вторая. Глава X (старая орфография)

ГЛАВА X.

С разсветом дня, Патфайндер и Кап снова взошли на кровлю с тем, чтобы еще раз обозреть положение дел на острове. Кровля имела вид террасы, окруженной парапетом, который был достаточною защитою для находившихся в середине, и был устроен с тем, чтобы стрелкам укрываться за ним и палить через него. Из-за этой-то ограды, хотя низкой, но достаточно-твердой и толстой для защиты, Патфайндер и Кап могла обозревать почти весь остров, за исключением мест, покрытых лесом, и большую часть протоков, ведших к острову.

Ветер свежо дул с юга, и в некоторых местах реки поверхность воды была зелена и сердита, хотя ветер едва был в силах взбивать легкую пену. Маленький остров имел почти-овальную форму, и самое большое протяжение его было от востока к западу. Плывя при попутном ветре по каналам, омывавшим его, большое судно легко могло обогнуть остров с обеих главных его сторон и имело всегда возможность лечь в дрейф. Кап тотчас усмотрел все это и открыл своему товарищу, потому-что они оба могли надеяться только на помощь из Освего. В эту минуту, когда они с безпокойством смотрели вокруг себя, Кап закричал своим громким и зычным голосом:

-- Гей, парус!

Патфайндер обернулся в ту сторону, в которую смотрел его товарищ, и мгновенно увидел предмет, вызвавший восклицание у старого моряка. Возвышенность, на которой они стояли, позволяла им видеть низменные места многих соседних островов, и паруса судна сквозили между кустарников, окаймлявших берег одного из островов, лежавших к югу и западу. Из парусов были подняты только те, которые моряки зовут нижними парусами; но так велика была сила ветра, что белая форма парусов "Бегуна", виднеясь сквозь прогалины зелени, казалось, летела с быстротою скаковой лошади и походила на облако, бегущее по небу.

-- Это не может быть Джаспер, сказал с видом неприятного разочарования Патфайндер, который не признал в этом быстром воздушном явлении куттера своего друга: - нет, нет, Джаспер упустил время, и это какое-нибудь судно, посланное Французами на помощь своим друзьям, проклятым Мингам.

"На этот раз вы промахнулись, друг Патфайндер; что делать? промахнулись!" возразил Кап с своим всегдашним догматизмом, не смотря на критическия обстоятельства, в которых они находились. "Пресная вода, или соленая, только это верхний угол грота на "Бегуне"; у него грот хорошо стоит, я согласен с этим, только гафель слишком-задрайен, и вот по-этому-то не трудно его узнать."

"Как? не видите? это удивляет меня. Я думал, что ваши глаза могут-таки кое-что видеть! А для меня самый ясный признак этот грот и этот гафель. Признаюсь, мой почтенный друг, на вашем месте я стал бы бояться, не портится ли у меня зрение."

-- Если это точно Джаспер, то ужь нам нечего больше опасаться. Мы можем защищаться против всего племени Мингов по-крайней-мере в-продолжение восьми или десяти часов; а если еще Пресная Вода будет прикрывать наше отступление, так тогда решительно ужь не в чем отчалваться. Дай Бог только, чтоб он остерегся и не попал в засаду, как сержант!

"Вот в этом-то и вся опасность; должно было бы условиться в сигналах, увериться в якорном месте, даже карантин и лазарет были бы полезны нам, если б эти Минки, или Минги, уважали законы. Если этот молодец станет где-нибудь в окружности острова - кончено дело, куттер погиб. Да еще вот что, друг Патфайндер, не должно ли в-самом-деле почитать Джаспера скорее тайным союзником Французов, нежели нашим другом? Я знаю, сержант именно так смотрит на это дело, и должно сознаться, что оно отзывается изменою."

-- Мы скоро узнаем, мы скоро узнаем, друг Кап: вот уже куттер обогнул соседний островок и через пять минут дело будет ясно как день. Не худо бы, однакожь, подать Джасперу какой-нибудь предостерегательный знак. Будет несправедливо, если он попадет в западню потому только, что мы не предостережем его.

с наветренной стороны острова так быстро, что некогда было думать. К-тому же, на палубе не видно было никого; даже руль был оставлен, хотя судно бежало с такою же уверенностию, как и быстротою.

Кап безмолвно удивлялся этому зрелищу, столь необыкновенному. Но когда "Бегун" подошел ближе, опытный глаз моряка открыл, что руль приводился в движение посредством штур-троссов, хотя не видно было того, кто приводил его в движение. Так-как на куттере сетки были довольно-высоки, то тайна объяснилась, и не оставалось никакого сомнения, что экипаж укрывался за ними в безопасности от неприятельских ружей. Это также доказывало, что на борте "Бегуна" не было другой силы, кроме его малочисленного экипажа; и когда Патфайндер выслушал это объяснение от своего товарища, он печально покачал головой.

-- Это доказывает, что Змей не дошел до Освего, и нам нечего ожидать помощи от гарнизона. Я надеюсь, что Лэнди не забрал себе в голову вздорной мысли заместить кем нибудь Джаспера. Джаспер Уэстерн один стоит целой армии в таком деле... Мы втроем, друг Кап, должны будем крепко защищаться. Вы, как моряк, вы будете поддерживать сношения с куттером. Джаспер, как озерной плаватель, сделает на воде все, что нужно будет сделать, а я с моими способностями, которые не уступят способностям любого Минга, я... ну, да что об этом говорить, я знаю, что делать. Говорю вам, нужно будет крепко защищаться, чтоб спасти Мабель.

"Разумеется, разумеется" отвечал Кап с некоторым жаром, потому-что он начинал более веровать в безопасность своих волос, когда увидел солнце. "Я почитаю прибытие "Бегуна" за обстоятельство, а честность этого О-Дьюс за другое. Этот Джаспер молодой человек не без благоразумия; он держится поодаль острова и, кажется, решился прежде узнать, как здесь обстоят дела, а там уже причалить."

-- Нашел, нашел! вскричал Патфайндер с каким-то восторгом: - вон, вон змеева лодка на палубе куттера; вождь, стало-быть, теперь на борте, и разумеется, он известил как-нельзя-лучше наших друзей о нашем положении; Делавар не то, что Минго: он или скажет всю правду, или ни слова не скажет.

"Но, может-быть, эта лодка принадлежит куттеру" сказал недоверчивый моряк. "У Джаспера О-Дьюс была лодка за борте, когда мы плыли."

-- Это правда, друг Кап; но если вы знаете ваши парусы и мачты, ваши гроты и ваши гафели, то я знаю мои лодки и лесные следы. Если вы можете узнать новую парусину на парусе, то я могу узнать, из новой или из старой коры лодка. Эта лодка Змея. Благородный Делавар, он отправился тотчас же в Освего, как только заметил, что крепость осаждена. Он повстречался с "Бегуном" и, рассказав свою историю, привел куттер сюда. Дай Бог только, чтоб Джаспер Уэстерн был еще на борте!

"Да, да, это точно было бы не худо: изменник он или честный человек, только надобно признаться, он ловко умеет извернуться в ураган."

-- А также и тогда, когда нужно переправиться через водопад," сказал Патфайндер, толкнув локтем своего товарища, и от души засмеявшись по-своему. - В этом ему должно отдать справедливость даже и тогда, когда бы он сам стал сдирать шкуру, с ваших черепов.

"Бегун" в это время подошел так близко, что Кап не отвечал ничего. Зрелище, представлявшееся в эту самую минуту глазам, было так странно, что даже заслуживает особенное описание. Это описание поможет также читателю вернее представить себе картину, которую мы сбираемся изобразить

вдали колесниц.

еще здесь: это можно было заключать из того, что лодки их и боты 55 полка, собранные вместе, находились в маленькой береговой выемке, служившей вместо пристани. Кроме этого не было никаких других признаков их присутствия. Хотя они были застигнуты совершенно врасплох неожиданным прибытием куттера, но так глубоко вкоренена была в них привычка к предосторожности в военное время, что в-минуту все они успели попрятаться с инстинктом и хитростью лисицы, уходящей в свою нору. Такая же тишина царствовала в блокгоузе; ибо Патфайндер и Кап, совершенно видя канал, приняли однакожь предосторожности, необходимые для-того, чтоб не быть самим замеченными. Отсутствие всякой жизни на палубе "Бегуна" было при этом еще поразительнее. Индийцы, смотря на его движения, по-видимому ничем не управляемые, ощущали невольное смущение, смешанное с страхом, и самые смелые из них начинали сомневаться в благополучном исходе предприятия, которое пошло-было так счастливо. Сам Арроугед, привыкший к сношениям с белыми по обе стороны озер, находил дурное предзнаменование в появлении корабля без людей; в эту минуту он даже желал бы снова быть на материке.

Во все это время, куттер шел с прежнею уверенностию и быстротою. Он держался середины протока, то наклоняясь при шквале, то снова поднимаясь, подобно практическому философу, сгибающемуся пред бедствиями жизни, с тем, чтоб снова воспрянуть, когда они минуют, - но под форштевнем куттера все еще пенилась вода. Хотя у парусов его были взяты не все рифы, он бежал очень-быстро, и не прошло более десяти минуть с-тех-пор, когда он виднелся вдали подобно белому облаку в зелени деревьев и кустарников, как он уже находился против крепости. Кап и Патфайндер, когда куттер подходил под самыми их глазами, наклонились вперед, чтоб лучше увидеть его палубу, и тогда, к радости их обоих, Джаспер Пресная-Вода вскочил на ноги с громким восклицанием. Кап, забыв все опасности, вспрыгнул на парапет и отвечал восклицанием на восклицание. К-счастию для него, неприятели были слишком-осторожны и, не дерзая показываться, не сделали ни одного выстрела.

Патфайндер же, имея в виду более полезную, нежели драматическую сторону дела, в ту самую минуту, как увидел своего друга Джаспера, закричал ему голосом стентора:

-- Помоги нам, Джаспер, и день будет наш! Пошли им перцу вон в те кусты, и ты поднимешь их, как стаю куропаток

"Бегун" прошел уже мимо блокгоуза, и чрез минуту скрылся из вида за деревьями, которыми отчасти маскировался блокгоуз.

Минуты две проведены были в тревожном ожидании; но по прошествии их, снова блеснули паруса между деревьями; Джаспер поворотил через фордевинд и другим галсом пошел под ветром острова. Ветер был довольно-силен, как уже было сказано, и куттер, дрейфуя по течению с подветренной стороны, мог, по выходе из маленького пролива, попасть на наветренную сторону острова без всякого затруднения. Вся эта эволюция была исполнена с величайшею легкостию; ни одна из снастей не была тронута, паруса направлялись сами, и лишь один руль господствовал над движением грациозного судна. Цель Джаспера была по-видимому рекогносцировать место. Но когда "Бегун" обогнул кругом всего острова и, снова обратившись к ветру, вступил в тот самый проток, по которому он прежде приблизился, руль положен был лево, и он поворотил на другой галс. Грот, хотя зарифленный, так сильно заполоскал, что шум от него был подобен пушечному залпу, и Кап испугался, чтобы не распоролись его швы.

-- Его величество дает хорошую парусину, надобно признаться, бормотал старый моряк: - надобно также признаться, что ваш молодец управляет своим судном как человек совершенно-знающий свое дело, как опытный капитан! Годдем, Патфайндер, что вы ни толкуйте, чорт меня возьми, если я поверю, чтобы этот мэстэр О-Дьюс научился своему искусству на этой пресной луже.

"Но все же это так, а не иначе; все же он научился здесь, а не где-нибудь. Он никогда не видал океана, и научился своему искусству здесь, на Онтарио. Я часто думал, что у него в натуре есть способности управляться со шкунами и шлюпами, - думал, и потому уважал его. Что жь касается до измены, до лжи и до всех черных и подлых пороков, друг Кап, Джаспер Уэстерн так же свободен от них, как самый доблестный из делавэрских воинов, а Делавары таковы, что если вы захотите увидеть истинно-честного человека, ступайте в их племя, и найдете там."

-- Вот он поворачивает! воскликнул восторженно Кап, увидя, как "Бегун" наполнял паруса на прежний галс. - Теперь мы увидим, что замышляет молодец; конечно, он не будет ходить взад и вперед по этим протокам, как девушка, которая пляшет в контрдансе.

Паруса у "Бегуна" так обезветрились, что оба наблюдателя с минуту опасались, чтоб Джаспер не вздумал лечь в дрейф. И дикие смотрели на него из своих нор с такою же кровожадною радостию, какую должен ощущать тигр, когда видит неосторожное приближение жертвы к своему логовищу. Но у Джаспера было не такое намерение: совершенно зная берег и глубину воды во всех протоках, омывающих остров, он, стало-быть, хорошо знал, что Бегун без всякой опасности мог приближаться к берегам острова. Без малейшого опасения он вошел в малую бухту, отвязал оба ошвартовленные здесь бота буксиром и повлек их за собою в канал. Так-как все лодки были привязаны к двум ботам Дунгама, то этим отважным и успешным покушением дикие были лишены всех средств оставить остров, кроме разве вплавь, и они тотчас же увидели и поняли это. В-мигь поднялись они все, наполнили воздух своими воплями, и выстрелили, не имея однако возможности повредить никому. Но в ту самую минуту, как они обнаружились, забыв предосторожность, со стороны их противников было сделано два выстрела: сначала раздался выстрел с кровли блокгоуза, и один из Ирокезов упал мертвый с раздробленным черепом. Другой выстрель был сделан с борта "Бегуна" Делаваром, который, не стол меткий, как его друг, изувечил на всю жизнь другого Ирокеза. Экипаж "Бегуна" испустил крик торжества, и дикие снова исчезли все, будто провалились сквозь землю.

-- Это Змей подал голос! - сказал Патфайндер, как только раздался выстрел с "Бегуна": - я так же знаю звук его ружья, как звук моего лане-боя. Славное дуло, хоть и не всегда шлет верную смерть. Хорошо, хорошо! Чингачгук с Джаспером на воде, а мы с вами, друг Кап, здесь в крепости, мы поучим бродяг Мингов, что значит разумное сражение.

"Бегун" между-тем подвигался. Лишь только он достигнул оконечности острова, Джаспер отпустил захваченные суда во течению и ветер отнес их к берегу другого острова на полмилю оттуда. Тут он поворотил на другой галс и, снова держась течения, вошел в другой канал. Кап с Патфайндером заметили, что что-то готовится на палубе "Бегуна", и, к величайшей их радости, как только куттер очутился у главной бухты противетого места, где скрывалась большая часть диких, вдруг выставилось жерло единственного орудия, бывшого на борте "Бегуна" - гаубицы, и град картечи посыпался в кусты. Стая перепелов не поднимается так быстро, как поднялись Ирокезы от этого железного града; посол лане-боя снова свалил одного дикаря, а другой пополз в куст, поцалованный пулею Чингачгука. Дикие быстро бросились в другие кустарники, и обе стороны начали, по-видимому, приготовляться к новому бою. Но вдруг появилась Июньская-Роса с белым флагом в реках, сопровождаемая Французским офицером и Мюйром, и остановила руки всех, как предвестница нового переговора.

и гаубица была нацелена на переговорщиков так, что осажденные и друзья на куттере, за исключением человека; державшого фитиль, могли без всякого опасения обнаружить себя. Один лишь Чингачгук держался в своей западне более по привычке, нежели из предосторожности.

-- Вы восторжествовали, Патфайндер, начал квартирмейстер: - и капитан Санглие является предложить вам свои условия: вы не откажете храброму врагу в честной ретираде после того, как он законно сражался с вами, и сделал все, чего требовала честь его короля и отечества. Вы сами верный подданный и не захотите поступить слишком-жестоко с тем, кто действовал честно и верно. Неприятель обещает через меня очищение острова, размен пленников и возстановление волос. Не имея багажа и артиллерии, вы не можете требовать большого.

Так, как все это было сказано очень-громко, сколько по причине ветра, столько и по причине разстояния, то все слова равно были услышаны в блокгаузе и на куттере.

"Что ты скажешь на это, Джаспер?" закричал Патфайндер: "ты слышал предложение: отпустить ли нам этих бродяг, или не заклеймить ли нам их, как клеймят баранов в поселениях, чтоб можно было узнать, когда опять встретимся?"

"Что случилось с Мабелью Дунгам?" спросил молодой человек, и брови его нахмурились, и прекрасное лицо его приняло выражение угрозы, что могли видеть бывшие в блокгаузе: "если хоть один волос на голове её погиб, то горе всему племени Ирокезов!"

-- Нет, нет; она теперь внизу, жива и здорова, ухаживает за своим умирающим отцом, как и прилично её полу. Сержант ранен, но за рану его нам не следует мстить: его постигла общая участь войны; что жь касается до Мабели...

-- Она здесь! воскликнула молодая девушка, которая взошла на кровлю, как только узнала, какое направление приняли дела. Она здесь! и во имя нашей святой религии, во имя Бога, которому все мы покланяемся, не проливайте больше крови! довольно уже было пролито её. Если эти люди хотят оставить остров, Патфайндер, если они хотят мирно удалиться, Джаспер... о, не удерживайте ни одного из них! Мой бедный отец при последнем издыхании; дайте ему умереть спокойно, примиренному со всем и со всеми. Ступайте, ступайте, Французы, Индийцы - все! Мы ужь более не враги ваши, и не хотим никому из вас зла.

"Ну, ну, хорошо, Магнит" вмешался Кап: однакожь неприятель озадачен; Джаспер на якоре, готовый дать лихой залп; рука у Патфайндера не дрожит, а глаз его верен и меток, как всегда. Мы можем набрать денег, назначить выкуп с головы, да сверх-того добыть и честь, и славу, и все; дай нам только срока полчаса."

-- Ну, сказал Патфайндер: - я перехожу на сторону Мабели. Довольно уже было пролито крови, и мы сделали все, что требовал долг. Что жь касается до чести и славы, в том смысле, как вы говорите, друг Кап, то искать такой чести приличнее молодым прапорщикам и рекрутам, чем людям разсудительным, людям опытным, христианам. Честь в том, чтобы сделать справедливое, безчестье же в том, что несправедливо; и мне кажется, несправедливо отнять жизнь даже у Минго без пользы; да, я так думаю; я думаю также, что разума должно слушаться во всякое время. Итак, поручик Мюйр, посмотрим, что предлагают нам ваши друзья, Французы и Индийцы.

"Мои друзья!" сказал Мюйр содрогнувшись: "не-уже-ли вы будете называть врагов короля моими друзьями, Патфайндер, потому-что судьба войны ввергла меня в их руки? Многие из величайших воинов древних и новых времен бывали военнопленными; а вон мэстэр Кап, он может засвидетельствовать, что мы сделали все, зависевшее от нас, чтоб избежать этого бедствия."

-- Да, да! - сухо отвечал Кап: - только надобно сказать: не избежать, а убежать. Мы убежали вниз, в самый трюм и так запрятались, что могли бы оставаться в нашей норе до самого этого часа, еслиб не почувствовали необходимости наполнить наши опустевшие хлебные закромы. Вы влезли, квартирмейстер, в нору, будто лисица; и ужь чорт-знает как вы успели отъискать эту нору? Это по истине чудо для меня. Лентяй матрос не пробирается так ловко куда-нибудь в уголок назади корабля, когда нужно отдать фок, как вы забились в вашу нору.

"Разве вы не последовали за мною? Есть минуты в жизни человека, когда разсудок восходить до инстинкта..."

-- А люди низходят в норы, возразил Кап захохотав. Патфайндер, по своему обыкновению, засмеялся беззвучно; даже Джаспер, хотя все еще полный заботы о Мабели, не мог не улыбнуться. - Говорят, что сам чорт не сделает человека матросом, если он не умеет смотреть вверх; а теперь, кажется, солдат не солдат, если не смотрит вниз.

Эта внезапная веселость, хотя вовсе не была приятна Мюйру, очень однакожь содействовала к установлению мира. Кап был доволен, сказав острое слово, и это расположило его уступить в главном пункте, лишь бы только товарищи его признали в нем новое притязание на остроумие. После небольших переговоров, все дикие были собраны в одно место, безоружные, на разстоянии ста сажен от блокгауза, на выстрел от гаубицы "Бегуна"; тогда Патфайндер вышел в двери блокгауза, и объявил условия, на которых остров окончательно долженствовал быть очищен неприятелем. При соображении всех обстоятельств, эти условия не были невыгодны ни одной из договаривавшихся сторон. Индийцы получили приказание выдать все свое оружие, не изключая ножей и томагоуков; французский офицер, мосьё Санглие свидетелем индийской резни и знавший ненадежность обещаний диких, которые вынуждены у них необходимостию и противны их выгодам, был непреклонен. Второе условие было неменее-важно; оно требовало, чтобы капитан Санглие выдал всех своих пленников, которые содержались в той самой норе или ущелии, где укрывались Кап и Мюйр. Когда пленники были приведены, оказалось, что четверо из них были вовсе не ранены: во время нападения они бросились на землю, и тем спасли свою жизнь: - обыкновенная уловка в войне с дикими. Двое других были так легко ранены, что могли продолжать свою службу. Они принесли с собою ружья, - и Патфайндер вздохнул еще свободнее, когда увидел, что сила его так значительно увеличилась. Собрав все неприятельское оружие в блокгаузе, он отправил своих солдат занять его и поставил часового у двери. Остальные солдаты умерли; раненые из них были добиты дикарями, жаждавшими овладеть скорее их волосами. Как-скоро Джаспер был извещен о заключенных условиях и увидел, что мог отлучиться без опасности для остававшихся на острове, он направил "Бегуна" к тому месту, где стояли боты. Взяв их на буксир, он ввел их в проток с подветренной стороны; тут, велев всем диким сесть в них, он взял снова на буксирь лодки и, быстро побежав по ветру, заставил их продрейфовать целую милю под ветром острова. Индийцам дано было только по одному веслу на каждое судно: молодой моряк очень хорошо знал, что, держась по ветру, они пристали бы еще до вечера к берегам Канады. Капитан Санглие, Арроугед и Июньская-Роса оставались одни, между-тем, как всех прочих Джаспер угонял в озеро. Санглие нужно было подписать некоторые бумаги с поручиком Мюйром, который в его глазах имел все свойства, сопряженные с офицерским патентом; а Арроугед не хотел сам, по каким-то своим причинам, отправиться с свой мы друзьями Ирокезами. Оставлены были однакожь лодки для, отправления их в свое время.

В-продолжение этого времени, Патфайндер и Кап, вспомоществуемые другими своими товарищами, занимались приготовлением завтрака: они почти ничего не ели в-продолжение целых суток. Большой промежуток времени, проведенный таким-образом до возвращения куттера, мало прерывался разговорами. Патфайндер улучил однако минуту навестить сержанта, сказать несколько дружеских слов Мабели и сделать некоторые распоряжения для того, чтоб облегчить последния минуты умиравшого. Он упросил Мабель хоть сколько нибудь подкрепить пищею свои силы, и не находя более причин удерживать солдат в крепости, распустил их, чтобы они не могли как-нибудь обезпокоить Мабель в её заботах об отце. Сделав все эти распоряжения, наш герой возвратился к огню, вокруг которого собралось уже все общество, не исключая и Джаспера.