Гете, изображенный Лафатером
(Старая орфография)

Текст в старой орфографии, автоматический перевод текста в новую орфографию можно прочитать по ссылке: Гете, изображенный Лафатером

Историку столь же трудно изобразить Генiя, какъ и Живописцу лице великаго человека. Генiй есть целое, столь обширное, что умственный взоръ нашъ не въ силахъ обнять вдругъ разнообразныхъ частей его: раздроби ихъ и каждую замечай отдельно, естьли желаешь въ изображенiи своемъ сохранить некоторое сходство. Надобно уловить ту быструю минуту, въ которую великiй человекъ открывается передъ тобою во всей своей силе, и действуетъ всеми необычайными своими средствами - тогда соедини въ единый образъ частныя черты сiи, бери свою кисть и пиши.

Гете... вотъ человекъ, котораго смело называю великимъ! Какъ прiятно его разсматривать, когда, оживленный огнемъ своего Генiя, онъ устремляется въ высоту полетомъ быстрымъ; или когда, спокойный въ душе, разливаетъ вокругъ себя ясную тишину и безмятежное веселiе! Все открыто пронизающему его глазу. Въ минуту постигаетъ онъ дальнейшiя следствiя. Онъ Ванъ-Дикъ въ великомъ, и Клодовикъ въ частномъ. Говоря, онъ повелеваетъ, однимъ словомъ возвеличиваетъ себя, или обращаетъ въ ничто. При немъ суетное самолюбiе унижено, a скромное достоинство блистаетъ.

вопрошаетъ съ опытностiю Мудреца, решитъ какъ Мужъ, действуетъ какъ Герой. Онъ одинаковъ во всехъ измененiяхъ !

Слова мои не пустое велеречiе оратора: кто зналъ Гете, тотъ верно удивлялся, не менее меня, чрезвычайности его духа. Въ немъ образованный вкусъ и тонкое чувство представляются вамъ чудесно соединенными съ силою, твердостiю и простодушiемъ. Горе неосторожному его оскорбителю! гневъ его ужасенъ - гневъ его, не будучи ни досадою женщины, ни бешенствомъ изступленнаго, ни яростiю педанта, приводитъ въ трепетъ безумца, который осмелился возпламенить его, и никогда уже не подумаетъ онъ вооружиться противъ великаго человека, имъ оскорбленнаго!

себя не на месте, замечаетъ свою ничтожность; человекъ благоразумный, простой и скромный, веселъ при немъ и щастливъ - никто не оставлялъ его, не сделавшись или выше, или ниже, Гете однимъ разительнымъ словомъ объясняетъ тысячи темныхъ понятiй; вы видите глазами те предметы, которые онъ описываетъ, они остаются въ вашемъ воображенiи неизгладимы на веки. Не приближайтесь къ нему, естьли не искренно желаете сделаться лучшими, естьли совершенство моральное не есть любимый предметъ вашего исканiя, бойтесь доставить ему случай къ сравненiю, для васъ унизительному. Въ важныхъ делахъ онъ действуетъ благоразумно; искусенъ, простъ, неизтощимъ въ средствахъ. Въ разговоре забавенъ, свободно предается натуральной своей веселости: его остроумiе пленяетъ, ни чьи эпиграммы не могутъ иметь такой остроты, колкой и вместе прiятной, онъ никогда не льститъ, но похвалы его нравятся: оне удовлетворительны для самолюбiя. Человекъ, постоянный въ правилахъ, твердый и неизменяемый, хотя несходный съ нимъ въ характере, будетъ конечно имъ уваженъ. О какое почтенiе заслуживаетъ въ глазахъ моихъ Гете! Умея такъ быстро замечать странное и такъ искусно его осмеивать, онъ никогда не позволяетъ себе сказать колкость на счетъ человека почтеннаго, хотя съ другой стороны смешнаго. Я виделъ самъ, съ какою воздержностiю слушалъ онъ разсужденiя одного мечтателя, впрочемъ достойнаго уваженiя по характеру - никогда глубокое знанiе человеческаго сердца не обнаруживалось въ такой силе: ожидали отъ него насмешекъ, острыхъ словъ; и напротивъ ни что не могло сравниться съ его умеренностiю, съ его добродушiемъ. Быть можетъ, имеетъ онъ некоторые предразсудки - но должно удивляться тому постоянству, съ какимъ старается онъ ихъ въ себе изкоренить; той простоте, съ какою всегда признается въ нихъ передъ другими. Таковъ характеръ Гете! Мое начертанiе не совершенно ---- чувствую! но человеку, котораго я осмелился изобразить, не найдете въ миллiоне людей равнаго умомъ, силою духа, деятельностiю, добродетелями сердца.