| Автор: | Ливер Ч., год: 1859 |
| Категория: | Роман |
ГЛАВА VII.
Полночный прiездъ.
Ночь только что спустилась на озеро Комо. Если характеръ местности и при дневномъ свете напоминалъ собою сценическiе эффекты, то темъ сильнее было это сходство теперь, когда тьма покрыла весь ландшафтъ. Громадныя Альпы едва обрисовывались на звездномъ небе; слабо мерцавшiе огоньки покрывали темныя берега светлыми тонами, и нежные звуки музыки медленно волновались въ ночномъ воздухе, тишина котораго нарушалась плескомъ весла какого нибудь гондольера, скользившаго по озеру.
Вилла д'Эсте была залита светомъ. Большая зала, выходившая на воду, сiяла огнями; террасы были освещены рядами разноцветныхъ фонарей, одинокiя свечи мерцали изъ оконъ многихъ уединенныхъ комнатъ; и даже сквозь темныя кусты и цветники виднелись фонари, освещавшiе тропинку для техъ, которые предпочитали ароматный ночной воздухъ многочисленному и блистательному собранiю въ комнатахъ. Между поклонниками гидропатiи редко можно найдти людей, серьезно больныхъ. Это вообще - или истощенные поклонники, или поклонницы светскихъ удовольствiй, изношенные жители большихъ городовъ, или усталые труженики возбуждающихъ профессiй - политики, литераторы, юристы. Для такихъ людей жизнь, исполненная спокойной безпечности, отсутствiе всякаго стесненiя, свобода, происходящая отъ смешенiя съ обществомъ, где ни одно лицо имъ не знакомо - составляютъ главную прелесть; имъ нравится также возможность снисходить до забавъ и короткихъ знакомствъ, на которыя въ более правильномъ обычномъ теченiи своей жизни они не обратили бы никакого вниманiя. Для англичанъ этотъ последнiй элементъ составлялъ не маловажную долю удовольствiя. Въ ихъ отечестве все разряды общества определены и такъ строго разделены на классы, что никто не можетъ выйдти изъ границъ, указанныхъ ему рожденiемъ; и они чувствуютъ какой-то просторъ въ этой новой свободе, - можетъ быть единственное новое ощущенiе, къ воспрiятiю котораго способна ихъ натура. Въ видахъ наслажденiя этою свободой довольно многочисленное общество собралось теперь въ салонахъ виллы. Тамъ были русскiе и австрiйскiе аристократы, отличавшiеся своею спокойною и величественною вежливостью; одинъ или два шумливыхъ француза; несколько бледныхъ итальянцевъ съ задумчивымъ видомъ, которыхъ благородные лбы поводимому обещали такъ много, но которыхъ действительная жизнь представляла такъ мало; толпа американцевъ, имеющихъ, такой особенный, отличительный видъ, какъ будто бы ихъ нацiональность запечатлена многими столетiями существованiя; наконецъ тамъ были англичане, уже представленные нашимъ читателямъ въ первыхъ главахъ - леди Лаккингтонъ и леди Грэсъ, - которымъ пришла минутная фантазiя взглянуть - "что тамъ такое!"
- Не нужно никакихъ представленiй, милордъ, решительно никакихъ, - сказала леди Лаккингтонъ, поправляя складки своего платья и принимая въ высшей степени комильфотную поозу. Мы пришли только на несколько минутъ, и не думаемъ заводить знакомствъ.
- Кто эта маленькая бледная женщина съ бирюзовыми украшенiями? - спросила леди Грэсъ.
- Княгиня Л... - отвечалъ милордъ, любезно кланяясь.
- Не та ли, которую подозреваютъ въ отравленiи...
- Та самая.
- Я желала бы съ нею познакомиться. А мужчина? кто этотъ высокiй смуглый мужчина съ высокимъ лбомъ?
- Глумталь, известный франкфуртскiй милльонеръ.
- Ахъ, представьте его, пожалуйста. Приведите его къ намъ, - съ живостью сказала леди Лаккингтонъ. - Чего этотъ маленькiй человечекъ такъ ухмыляется? кто онъ такой? - спросила она, когда мистеръ О'Рейли прошелъ мимо нея несколько разъ, делая страшныя гримасы, съ претензiей понравиться. - Ни подъ какимъ видомъ, милордъ, - прибавила леди Лаккингтонь, въ ответъ на умоляющiй взглядъ милорда.
- Но это бы васъ очень позабавило, - сказалъ онъ, улыбаясь. Это превосходная сцена простонародной комедiи.
- Я презираю простонародную комедiю.
- Это, кажется, отецъ вашихъ хорошенькихъ прiятельницъ? томно спросила леди Грэсъ.
- Да. Твиннингъ въ восторге отъ нихъ, - сказалъ милордъ съ некоторымъ лукавствомъ. - Осмелюсь ли...
- О нетъ, не надо, по крайней мере для прервала леди Грэсъ, вздрогнувъ. - Я не терплю того, что называется любопытными характерами. Вы можете представить своего друга - еврея, если вамъ угодно.
- Онъ сейчасъ будетъ танцовать съ княгиней. Но вотъ идетъ Твиннингъ съ одною изъ моихъ красавицъ, - сказалъ лордъ Лаккингтонъ. - Спайсеръ, что это тамъ за темная кучка возле двери?
- Это американскiе рысаки, милордъ; они только что прiехали,
- Вы знакомы съ ними?
- Я виделъ ихъ вчера за обедомъ и буду очень радъ представить ихъ вамъ, милордъ. Они спрашивали меня - не тотъ вы лордъ, который быть въ такихъ короткихъ отношенiяхъ съ принцемъ Уэльскомъ.
- Какъ это глупо! они могло бы знать даже безъ помощи календаря перовъ, что я учился еще въ школе, когда принцъ былъ уже взрослымъ мужчиной. Эта высокая девушка не дурна; кто она такая?
- Ужасъ! - вздохнула леди Грэсъ, обмахиваясь вееромъ.
- Оне делаютъ такую кашу изъ того, что могло бы быть очень хорошенькимъ туалетомъ. Не можете ли вы сказать ей, что ея волосы спереди убраны такъ, какъ ихъ следовало бы убрать сзади.
- Нетъ сэръ; я никогда не играю въ карты, - сказалъ лордъ Лаккингтонъ сухо, когда одинъ американскiй джентльменъ предложилъ ему колоду.
- Только маленькую партiю по четверти доллера, или еще меньше, если угодно.
Милордъ холодно поклонился въ знакъ отказа.
- Я говорилъ вамъ, что онъ лордъ, - сказалъ другой американецъ протяжно.
- Онъ смотритъ такъ, какъ будто хочетъ насъ скосить точно траву.
Докторъ Лафрдики, директоръ заведенiя вмешался и несколькими словами убедилъ американцевъ отойдти и оставить другихъ въ покое.
- Благодарю васъ, докторъ, сказала леди Лаккингтонъ съ признательностью: - вы всегда внимательны и поспеваете во-время.
- Эти вещи у насъ никогда не случаются, - сказалъ онъ съ очень легкимъ иностраннымъ акцентомъ: - и только въ подобное время этотъ народъ... превосходный и любезный и народъ безъ сомненiя...
- Я уверена, что любезный, - прервала она нетерпеливо, - но будемъ говорить о чемъ нибудь другомъ. Здесь ли ваша ясновидящая княгиня?
- Да, миледи, она только что открыла намъ - что делается въ Крыму. Она говоритъ, что две изъ англiйскихъ передовыхъ батарей ослабили свой огонь по недостатку боевыхъ припасовъ, и что въ эту минуту одинъ дезертиръ разсказываетъ Тотлебену о причине этого событiя. Она находится въ сношенiяхъ съ своей сестрою, которая теперь въ Севастополе.
- И неужели воображаютъ, что мы веримъ этому? спросимъ милордъ.
- Я могу только утверждать, что я верю, милордъ, - сказалъ Лафранки, котораго массивная голова и очень проницательныя черты показывали человека далеко не глупаго.
- Я желала бы, чтобы вы спросили ее зачемъ мы остаемся въ этомъ скучномъ месте, - вздохнула леди Лаккингтонъ угрюмо.
- Она ответила уже вчера на этотъ вопросъ, миледи, спокойно сказалъ Лафранки.
- Какъ это было? Кто ее спрашивалъ? Что она сказала?
- Спрашивалъ баронъ Глумталь, и ответъ ея былъ: "чтобы дождаться разочарованiя въ надеждахъ".
- Очень прiятное известiе, надо признаться. Слышали, милордъ?
- Да; и причисляю это известiе къ одной категорiи съ ея крымскими новостями.
- Не можетъ ли она сообщить намъ, когда мы уедемъ отсюда? спросила леди Лаккингтонъ:
- Она сказала, что завтра вечеромъ, миледи, хладнокровно отвечалъ докторъ.
- Въ этихъ вещахъ больше правды, чемъ мы хотимъ верить; можетъ быть самое чувство нашего ничтожества въ виду подобнаго предсказанiя поставляетъ преграду нашей вере. Мы неохотно признаемъ теорiю, которая исключаетъ насъ изъ числа избранныхъ, обладающихъ даромъ пророчества.
- Не можетъ ли она сказать намъ, кто выиграетъ призъ на скачкахъ въ Дерби? - спросилъ Спайсеръ, вмешиваясь въ разговоръ. Но взглядъ миледи разомъ заставилъ его прекратить свою нескромную фамильярность.
- Какъ вы думаете, не можетъ ли она сказать, кто это тамъ прiехалъ съ такимъ шумомъ и громомъ? - сказалъ лордъ Лаккингтонъ, когда страшное щелканье бича возвестило прибытiе чего-то очень важнаго, и докторъ бросился навстречу новому посетителю. Большой дорожный экипажъ, везомый восемью лошадьми и сопровождаемый фургономъ въ четыре лошади, подкатилъ къ главному подъезду, и курьеръ съ золотою перевязью, съ бакенбардами и съ денежною сумкой, набитой до последней степени, громко звонилъ у двери. Обменявшись несколькими словами съ курьеромъ, докторъ Лафранки подошелъ къ окну кареты, и вежливо поклонившись, приветствовалъ новоприбывшаго.
- Ваши комнаты готовы еще съ 16-го числа, сэръ, и мы каждый день ожидали вашего прiезда.
- Ваши посетители все разъехались? - спросилъ незнакомецъ тихимъ, спокойнымъ тономъ.
- Нетъ, сэръ; прекрасная погода соблазнила многихъ продолжить свое пребыванiе здесь. У насъ теперь княгиня Л., лордъ Лаккингтонъ, графиня Грембинская, герцогъ Терради-Монте, леди Грэсъ...
Но прiезжiй обратилъ мало вниманiя на этотъ каталогъ, и съ помощью курьера съ одной стороны и камердинера съ другой, медленно вышелъ изъ экипажа. Если онъ пользовался ихъ помощiю, то въ его наружности было мало такого, что могло бы свидетельствовать о необходимости такихъ услугъ. Это былъ массивный, крепко сложенный человекъ несколько более чемъ среднихъ летъ, но котораго сложенiе показывало значительную силу. Онъ былъ несколько сутуловатъ, и этотъ недостатокъ повидимому увеличивалъ настойчивость его взгляда, потому что голова выдавалась такимъ образомъ еще более впередъ, и выраженiе его впалыхъ глазъ прикрытыхъ косматыми бровями съ проседью делалось еще более пристальнымъ и проницательнымъ. Черты его лица были крупны и правильны, характеръ ихъ составляли торжественность и важность и, снявъ свою фуражку, онъ выказалъ высокiй, смелый лобъ, съ выпуклостями, которыхъ френологи назвали бы чрезмернымъ развитiемъ органовъ местности. Въ самомъ деле эти нависшiя массы какъ будто отодвигали на заднiй планъ голову, отличавшуюся необыкновенною прямизною.
- Къ вамъ есть много писемъ; вы найдете ихъ въ своей комнате, сэръ, - продолжалъ Лафранко, провожая его къ лестнице. Въ ответъ на эту речь, прiезжiй спокойно кивнулъ головой и докторъ продолжалъ: Лордъ Лаккингтонъ поручилъ мне передать вамъ, что онъ надеется видеть васъ, какъ только возможно скорее по вашемъ прiезде. Могу ли я сообщить ему когда вы можете его принять?
- Не сегодня; а такъ, завтра утромъ около двенадцати часовъ, или въ половине перваго, если ему угодно, - холодно отвечалъ прiезжiй. - Здесь ли баронъ Глумталь? Скажите ему, чтобы онъ пришелъ ко мне; да велите прислать мне чаю.
- Могу я сказать о вашемъ прiезде милорду? я знаю, что онъ нетерпеливо ожидалъ васъ.
- Какъ вамъ угодно, - отвечать тотъ прежнимъ спокойныхъ тономъ, откланиваясь доктору.
Взглянувъ на адресы писемъ, онъ распечатать только одно или два и бегло прочелъ ихъ; потомъ отворивъ окно, выходившее на озеро, онъ поставилъ на балконе стулъ и селъ какъ бы для того, чтобы отдохнуть и предаться размышленiямъ на свежемъ ночномъ воздухе. Это была тихая и спокойная атмосфера; ни одинъ листъ не шевелился, не было ни малейшей зыби на стеклянной поверхности озера, такъ что, сидя, онъ могъ слышать голосъ диктора Лафранки, который внизу уведомлялъ лорда Лаккингтона объ его прибытiи.
- Если онъ можетъ принять Глумталя, то почему не можетъ видеть меня? - спросилъ виконтъ, съ досадой. Вы должны пойдти и сказать ему, что я очень желаю видеться съ нимъ въ этотъ же вечеръ.
- Если вы хотите, милордъ...
- Да, хочу, повторилъ онъ более решительнымъ тономъ. Леди Лаккингтонъ и я целыя три недели ждали здесь его прiезда, и я не вижу причины, почему наше терпенiе должно быть испытываемо еще долее. Прошу васъ, передайте ему мое желанiе.
Докторь вышелъ, не отвечая ни слова.
Лафранко былъ несколько минутъ въ комнате прiезжаго, прежде чемь нашелъ его. Подойдя къ нему, онъ передалъ просьбу милорда.
- Боюсь, что вамъ придется позволить мне поступать по-своему. Я прiобрелъ эту несчастную привычку, - сказалъ прiезжiй съ спокойно съ улыбкой.
- Передайте мое почтенiе милорду и скажите ему, что завтра въ двенадцать часовъ я къ его услугамъ; а барону Блумталю передайте что я жду его теперь.
Лафранки удалился; и шепнувъ барону о приглашенiи, отправился къ виконту съ отказомъ.
- Очень хорошо, сэръ, - надменно прервалъ его лордъ Лаккингтонъ. Люди этого сорта придаютъ деловой характеръ даже своей вежливости, и мне нетъ необходимости учить ихъ лучшему обращенiю. - Затемъ, относясь къ Твиннингу, онъ прибавилъ: - это прiехалъ Дённъ, котораго мы ждали такъ долго.
- Благодаренiе Богу! мы можемъ уехать изъ этого места завтра или после завтра, - сказалъ лордъ Лаккингтонъ, вздыхая съ выраженiемъ скуки.
- Да, конечно... здесь слишкомъ скучно для васъ, милордъ, никакого общества... и притомъ нечего делать.
- И погода начинаетъ портиться, - проворчалъ милордъ.
- Именно, какъ вы очень справедливо заметили, погода начинаетъ портиться.
- Посмотрите на этотъ табунъ, сказалъ виконтъ, - когда почтальоны, длинною вереницей, проходили подъ окномъ съ лошадьми, только что выпряженными изъ дорожныхъ экипажей. Десять... нетъ, двенадцать лошадей. Онъ путешествуетъ просто по-царски... не правда ли?
- Въ самомъ деле прекрасно; любо смотреть! весело подтвердилъ Твиннингъ.
- Эти господа, при всей своей житейской опытности, имеютъ мало такта, иначе они не делали бы изъ своего богатства такой хвастливой выставки.
- Совершенная правда, милордъ; это действительно неблагоразумно съ ихъ стороны.
- Какъ будто они хотятъ сказать: "теперь на нашей улице праздникъ!" заметилъ виконтъ.
- Именно, милордъ, и они делаютъ его очень веселымъ праздникомъ, надо признаться; умные люди... смышленые люди... знаютъ светъ въ совершенстве.
- Я не въ такой степени уверенъ въ этомъ, Твиннингъ, - возразилъ лордъ Лаккингтонъ съ презрительною улыбкой. Еслибы они действительно обладали полнымъ знанiемъ света, которое вы приписываете имъ, то они едва ли решились бы оскорблять чувства общества такою заносчивостiю. Они имели бы побольше терпенiя, Твиннингъ... побольше терпенiя.
- Имели бы, милордъ. Славная вещь... превосходная вещь терпенiе; всегда награждается подъ конецъ... Забавная штука! И онъ потиралъ свои руки и весело смеялся.
- И они рухнутъ, вотъ что выйдетъ изъ этого, сэръ, - сказалъ лордъ Лаккингтонъ, не обращая вниманiя на слова своего собеседника.
- Я совершенно согласенъ съ вами, милордъ, - подтвердилъ Твиннингъ.
- И сказать вамъ, почему они рухнутъ, сэръ?
- Очень буду вамъ обязанъ, милордъ. Это будетъ большая милость съ вашей стороны.
- По той причине, что они не имеютъ никакого prestige, да Твиннингъ, никакого. Но богатство, сэръ, не соединенное съ престижемъ, это все равно - какъ бы вамъ сказать? - это похоже на какой-нибудь местный чинъ; это въ роде того, какъ напр. вы бригадиръ въ Бомбейской армiи, но не более какъ поручикъ, когда вы въ Англiи; эти люди имеютъ влiянiе до техъ поръ, пока они богаты. Но пусть только изменятся ихъ обстоятельства, во что они превратятся?
- Ужь не могу и придумать, но совершенно уверенъ что вы знаете, милордъ... совершенно уверенъ, - быстро проговорилъ Твиннингъ.
напр., электрическiй телеграфъ, холера или золотые прiиски въ Австралiи. Мы не должны принимать ихъ какъ что-то нормальное, вотъ видите; это не нормальныя явленiя нашего века.
- Вполне справедливо, въ высшей степени справедливо, точь въ точь какъ электрическiй телеграфъ! пробормоталъ Твиннингъ.
- Совершенно верно, влiянiе мгновенное, какъ молнiя.
- И когда они сходятъ со сцены, сэръ, то они не оставляютъ по себе никакого следа. Пузырь лопнулъ и поверхность потока остается гладкою, какъ зеркало. Мы съ вами доживемъ до этихъ временъ, по всей вероятности, доживемъ.
- Впрочемъ, сэръ, это не важно - кому изъ насъ придется быть свидетелемъ уничтоженiя этой плутократiи. И произнеся последнее слово, милордъ отошелъ прочь, какъ человекъ, вполне исчерпавшiй предметъ своихъ разсужденiй.