Песня о Гайавате.
VI. Сватовство Гайаваты.

Оригинал этого текста в старой орфографии. Ниже предоставлен автоматический перевод текста в новую орфографию. Оригинал можно посмотреть по ссылке: Песня о Гайавате. VI. Сватовство Гайаваты. (старая орфография)

VI [1]. Сватовство Гайаваты.

"То, что тетива для лука,

То жь и женщина мужчине:

Хоть она его сгибает,

Но сама ему покорна,

Хоть она его и тянет,

Но сама за ним стремится,

И как тот, так и другая

Друг без друга безполезны."

Так с собою Гайавата

Разсуждал и думал думу,

С сердцем полным чувств различных,

Опасений и надежды

И желаний и томленья,

Грезя все о Миннегаге,

О смеющейся той струйке

Что жила в стране Дакотов.

Наставительно Нокомис

"Ты себе невесту должен

Взять из нашего народа;

Не ходи, о, Гайавата,

Ни к востоку, ни на запад:

Дочь хорошого соседа

Очага огню подобна,

А красавица чужая -

Точно лунный светь иль звездный -

Только светит, а не греет".

Но на это Гайавата

Отвечал ей: "о, Нокомис,

Свет огня весьма приятен,

Но свет лунный и свет звездный

Я люблю гораздо больше."

И тогда ему Нокомис

С видом строгим говорила:

"Не бери, о, Гайавата,

В жоны праздную девчонку;

Не вводи в наш дом ленивой,

А возьми себе такую,

У которой гибки пальцы,

Сердце влад с рукою ходит,

Ноги движутся охотно."

Улыбаясь, Гайавата

Отвечал: "В земле дакотов

Есть один старик почтенный,

Стрелоделатель искусный;

У него есть Миннегага

Дочь, Смеющаяся Струйка,

Из красавиц всех прекрасней.

Я возьму её в вигвам твой,

И она охотно будет

Делать всё, что ты захочешь,

Будет для тебя, Нокомис,

Светом лунным, светом звездным,

Огоньком твоим домашним,

Светом солнца для народа!"

Но его разубеждая,

"Не женись на чужеземке

Из земли дакотов диких:

Это злой народ, свирепый,

Мы ведём войну с ним часто,

Между нами были распри,

Что ещё не позабыты,

Застарелые есть раны,

Заживлённые лишь с виду."

Но, смеяся, Гайавата

Отвечал: "Ужь по этой

По одной причине должен

И желаю я жениться

На дакотянке прекрасной;

Чтобы наше племя было

С этим племенем в союзе,

Чтобы старые раздоры

Были преданы забвенью,

И гноившияся раны

Залечилися на веки."

За невестой Гайавата

Чрез луга, болота, степи,

Нескончаемые дебри,

Чрез пустыни, где царило

Непробудное молчанье.

В башмаках своих волшебных

В каждый шагь он делал милю,

Но ему дорога долгой,

Очень долгой показалась:

Шаг не мог поспеть за сердцем,

И он шёл не отдыхая

По тех пор, пока услышал

Дальний грохот водопадов,

Водопадов Миннегаги[2].

Вот стада оленей красных

Он увидел на опушке,

Между лесом и лугами.

Не заметили олени,

Как подкрался к ним охотник;

"не выдай!"

А стреле: "не промахнися!"

И пустил её он прямо

В сердце робкое оленя.

И, взвалив его на плечи,

Он опять вперёд пустился

И спешил не отдыхая.

У дверей вигвама, молча,

За своей сидел работой

Стрелоделатель почтенный;

Делал он головки к стрелам,

Острия из халцедона;

Рядом с ним сидела тоже

Миннегага за работой,

И плела она циновки

Из тростин и трав болотных.

Оба думали в молчаньи,

Он - о том что прежде было,

А она - о том, что будеть.

Думал он о днях минувших,

Убивал он на охоте

И оленей и бизонов,

Как однажды подстрелил он

Гуся Вэву, в лёт ударив,

И о воинах он думал,

Что толпами приходили

Покупать такия стрелы,

И без них не шли сражаться.

"Нет таких бойцов ужь ныньче,

Не найдёшь их в целом свете;

Нам оружия не надо,

Все теперь мужчины стали

Точно бабы, и работать

Языком одним горазды."

А она всё размышляла

Об охотнике красивом,

Молодом, высоком, стройном,

Приходившем издалёка

Запастись у них стрелами.

Отдохнувши встал, и долго

После медлил у порога,

И, отправясь в путь обратный,

Оборачивался часто.

И слыхала Миннегага

Как отец хвалил ей гостя,

Восхвалял в нём ум и храбрость:

"Не придёт ли за стрелами

Молодой охотник снова

К водопадам Миннегаги?"

И, при этой мысли, праздно

Руки девушки лежали

На неконченной циновке;

Взгляд дакотянки прекрасной

Был задумчив и разсеян.

Шум шагов прервал их мысли,

Ветви леса зашумели,

И, с пылавшими щеками,

На плечах неся оленя,

Гайавата перед ними.

И старик с своей работы

Поднял голову; стрелу он,

Не донончив, отодвинул,

Встал на встречу Гайавате,

Приглашал его в вигвам свой,

Говоря: "а! Гайавата!

Очень рад тебя я видеть!"

Пред Смеющеюся Струйкой

Гайавата сбросил ношу;

Он у ног её оленя

Положил; и Миннегага

На него взглянула с лаской

И приветливо сказала:

"Будь нам гостем, Гайавата!"

Очень был вигвам обширен,

Из оленьей сделан кожи,

Побелён и занавески

Размалёваны в нём были

Вход был так высок, что еле

Гайавата наклонился,

Чтоб войти; едва коснулся,

Проходя, его вершины

Головным своим убором

Из больших орлиных перьев.

И Смеющаяся Струйка,

Отложив свою циновку,

Не доконченную, встала,

Тотчас сбегала за пищей,

Принесла воды холодной

Из ручья, и подавала

Пищу в глиняных сосудах,

Воду в ковшиках из липы,

Молча слушая беседу

Старика-отца и гостя.

Как во сне она внимала

Всем рассказам Гайаваты:

О Нокомис, доброй бабке,

О друзьях его сердечных -

Силаче и музыканте,

И о счастьи, изобильи

На земле его родимой,

В этой мирной и весёлой

Стороне оджибуэев.

И рассказ свой Гайавата

Заключил такою речью:

"После многих лет раздора,

Многих лет войны кровавой

Между племенем дакотов

И народом оджибвейским,

Мир настал, давно желанный."

А потом прибавил тихо:

"Чтобы этот мир был вечен,

Чтобы крепче наши руки

Были сжаты, и прочнее

Наш союз установился,

Дочь отдай свою мне в жоны,

Всех дакотянок прекрасных".

Помолчал старик с минуту,

Покурил, в раздумье, трубку,

Посмотрел на Гайавату,

Посмотрел на Миннегагу,

И ответил очень важно:

"Да, когда она желает.

Что ты скажешь, Миннегага?"

И ещё милей, прекрасней

Показалась Миннегага

В ту минуту, как стояла

В нерешимости стыдливой,

После жь прямо к Гайавате

Подошла, с ним рядом села

И сказала, вся зардевшись:

"Я пойду с тобою, муж мой!"

И пошол он из вигвама,

Взяв Смеющуюся Струйку,

А старик один остался,

Их глазами провожая.

Шли они рука с рукою

По лесам и по долинам,

Между тем как издалёка

Нёсся к ним приветь прощальный

Водопадов Миннегаги:

"Добрый путь, О Миннегага!"

Грохотали водопады.

И старик осиротевший

Сел на солнце, у порога,

За свою работу снова;

И шептал он сам с собою:

"Так нас дочери бросают

Те, которых мы так любим,

И что нас так любят тоже.

Только что оне успеют

Научиться помогать нам,

Быть опорой нам под старость,

Как откуда ни возьмётся

Он побродит по деревне,

Да пошнырит, да посмотрит,

Лучшей девушке кивнёт он -

И она за ним покорно

Ужь идёт, для незнакомца

Всё на свете оставляя!"

Весел был их путь далёкий

По лесам и по долинам,

Через горы, через реки,

По холмам и по ущельям.

Он коротким показался

Гайавате, хоть и долго

Шли они, хоть принужден был

Гайавата шаг свой быстрый

Замедлять для Миннегаги.

Через бурные потоки

И стремительные реки

На руках он нёс невесту;

И она ему казалась

В головном его уборе.

Очищал для ней тропинку,

Отклонил с дороги ветви,

На начлег шалаш построил

И постель из гибких веток

И стеблей болиголова,

И развёл огонь у входа

Из сухих сосновых шишек.

Перелётный ветер мчался

Вместе с ними; звезды ночи

С высоты на них смотрели,

И не спящими очами

Крепкий сон их сторожили.

Притаясь на тёмном дубе,

Из своей засады белка

На любовнивов глядела;

Белый кролик, их завидя,

Улепётывал с тропинки

И, в свою забившись норку,

Он выглядывал оттуда

Любопытными глазами.

Весел был их путь далекий!

Птицы громко, сладко пели

Песни счастья и веселья.

Пел овейса синепёрый:

"Ты счастлив, о, Гайавата,

Ты счастлив такой женою!"

Пел опечи красногрудый:

"Ты счастлива, Миннегага,

Гайаватой обладая!"

С неба солнце благосклонно

Через лес на них смотрело

И сказало им: "о, дети!

Злоба - тень, любовь - свет солнца.

Всё есть в жизни: свет и тени.

Правь любовью, Гайавата!"

Месяц тоже с неба глянул,

Их шалаш наполнил блеском,

"о, дети!

День тревожен, ночь спокойна,

Склонны властвовать мужчины,

Жоны - слабые созданья:

Правь терпеньем, Миннегага!"

Так домой опять вернулся

Гайавата с Миннегагой

И принёс, как обещался,

Свет луны, свет звезд небесных,

Свет огня в вигвам Нокомис

И свет солнца для народа

Из страны дакотов дальней

Из страны красивых женщин.

Примечания.

1. В оригинале песнь X. Песни восьмая и девятая Д. Михаловским опущены. (Прим. ред.)

"малые водопады" в 40 фут. вышиною на реке, впадающей в Мисиссипи. Индийцы называют их Миннегага - т.-е. смеющияся воды. (Прим. перев.)