| Автор: | Лу Синь, год: 1925 |
| Категория: | Повесть |
I. ВСТУПЛЕНИЕ
Вот уже год или два, как я собираюсь написать подлинную историю А-Кея, С одной стороны, я хотел это сделать, с другой - колебался, из чего достаточно очевидно, что я не из числа знаменитостей. Ибо в старину кисти бессмертных художников передавали потомству образы бессмертных людей, эти люди оставляли после себя произведения, а произведения, в свою очередь, сохраняли потомству их имена, но что от чего зависело - постепенно перестало быть ясным. Что же касается моего прежнего желания написать об А-Кее, то словно какая-то сверхъестественная сила понуждает меня к этому. Однако, желая написать это очень даже "смертное" сочинение, я не успел взяться за кисть, как уже сразу наткнулся на неисчислимые затруднения.
Первым было заглавие произведения. Еще Конфуций сказал: "Если название не соответствует, то и слова не послушны". На это следует обратить особое внимание. Заглавий для исторических трудов весьма много: биография, автобиография, эзотерическая биография, экзотерическая биография, особая биография, семейная хроника, сокращенная биография... [Термины специальных жанров в китайской историографической литературе.] Жаль только, что все они не подходят.
"Биография"? Но это мое произведение не годится помещать, наравне с биографиями знаменитостей, в основную историю. "Автобиография"? Но, ведь, я не А-Кей. Если сказать, что это "экзотерическая биография", то где же тогда эзотерическая? Бели же все-таки обозначить ее как эзотерическую, то ведь А-Кей вовсе не святой, для которых они пишутся. "Особая биография"? Но А-Кей никогда не удостаивался правительственной награды в форме приказа Историографической комиссии составить его жизнеописание.
Хотя и говорят, что в исторических анналах Англии нет биографий игроков, но знаменитый писатель Диккенс все же написал такую историю. Однако то, что разрешается столь известному писателю, никак не позволительно таким, как я.
Следующей идет "семейная хроника". Но я вовсе не знаю, есть ли у меня общие предки с А-Кеем, тем более, что я никогда не удостаивался почтительного обхождения со стороны его сыновей и внуков.
Быть может, "сокращенная биография"? Но, ведь, у А-Кея не было другой, полной. В конце концов, это будет скорее "личной биографией", жизнеописанием. Но в виду особенностей изложения, из-за грубости моего стиля и языка, какая бывает у возчиков и уличных торговцев, я не осмеливаюсь назвать свое произведение даже так.
И вот я решил взять два слова: "подлинная история" - из любимой фразы тех писателей, которые не принадлежат ни к трем религиозным школам, ни к девяти философским течениям, [Три религиозные школы, т. е. конфуцианство, даосизм и буддизм, и девять философских течений, т, е. ряд философских школ феодального периода, включавших в себя всю литературу и науку придворного типа.] и обычно пишут: "Довольно праздных слов, перейдем к подлинной истории!" --и сделал их заглавием. Если же это внешне похоже на то заглавие, которое присваивали в древности сочинениям других жанров, например: "Подлинная история каллиграфического искусства", - то что ж поделать!..
Мое второе затруднение состояло в том, что, согласно традиции, каждое жизнеописание начинается обыкновенно словами: "Такой-то, по прозвищу какой-то, оттуда-то родом..." Но я не знал даже фамилии А-Кея.
Однажды мне показалось, что его фамилия Чжао, но на следующий же день это опять стало сомнительным. Дело в том, что когда сын почтенного Чжао добился ученой степени кандидата и под звон гонгов эта новость достигла деревни, А-Кей, который только-что влил в себя две чашки желтого вина, заявил, жестикулируя и притоптывая, что это событие весьма почетно и для него, так как он, в сущности, однофамилец почтенного Чжао, и что, если разобраться в родстве поподробнее, так он на три степени старше, чем кандидат. При таком заявлении, присутствовавшие почувствовали некоторое уважение. Кто же мог знать, что на следующий день старшина вызовет А-Кея в дом почтенного Чжао? Едва завидев его, почтенный Чжао весь вспыхнул и, задыхаясь, крикнул:
- А-Кей, дрянь ты этакая!.. Ты говоришь, я твой однофамилец?
А-Кей не раскрывал рта.
Чем больше почтенный Чжао на него глядел, тем больше раздражался и, подскочив на несколько шагов, продолжал:
- Как ты смеешь нести такую чепуху? Как эго я могу быть из одного рода с таким, как ты? Разве тебя зовут Чжао?
- Как ты смеешь называться Чжао?! Разве ты можешь быть достойным такой фамилии?..
А-Кей, не пытаясь доказать, что его фамилия действительно Чжао, только потирал левую щеку и, наконец, вышел со старшиной вон. Там он получил должное "внушение" и от него и отблагодарил его за это двумястами чохов [Чох - около 1/8 копейки.] на вино.
Узнав об этом, все решили, что А-Кей совсем дурак и сам напросился на пощечину. Вряд ли его фамилия Чжао; но даже если это и так, то, раз уже есть один почтенный Чжао, все равно не следовало болтать глупости. После этого случая никто не дал себе труда выяснить его настоящую фамилию, так что я в конце концов так и не знаю, что за фамилия была у А-Кея.
Третье затруднение состояло в том, что я не знал, как пишется его имя. При жизни все звали его А-Кей, а после смерти называть так перестали. Где ж тут быть "древним записям на бамбуке и полотне". [Т. е. прямых свидетельств древнего происхождения.]
Я уже подробно обдумывал, как пишется это самое А-Кей: через иероглиф "кей", обозначающий "лунное дерево", или через "кей", означающий "благородство".
Если бы его прозвище было "Юэ-тин" "лунный павильон", или если бы он родился в августе, я, конечно, написал бы его имя через иероглиф "кей" в значении "лунного дерева". Но ведь у него не было прозвища (может быть и было, но никто его не знал), а кроме того, никогда не рассылались извещения по случаю его рождения, как принято, так что писать его имя через "кей" в значении "лунного дерева" было бы совершенно произвольно.
Вот если бы у него был старший брат или младший, по прозвищу А-фу - "богатство", в таком случае, по аналогии, можно было бы написать его имя иероглифом "кей", означающим "благородство". Но ведь он был одинок и, значит, писать так - тоже неосновательно.
Другие знаки на звук "кей" еще менее обоснованы. [При односложности китайского языка и иероглифическом письме, на одно и то же слово, произносимое одинаково, но с различным значением, существует несколько иероглифических начертаний, благодаря чему возможна богатейшая игра слов, основанная па различном начертании знаков в применении к одинаково произносимому комплексу.]
Правда, он добавил, что исследовать нужный мне вопрос нельзя вследствие того, что Чень Ду-сю, основав журнал "Новая молодежь", ввел в обиход иностранные слова, и от этого национальная культура погибла.
Тогда я поручил одному из моих земляков обследовать судебные документы, связанные с делом А-Кея. Только восемь месяцев спустя я получил письмо, что в тех документах нет человека с именем, похожим на звук "А-Кей".
Не знаю, действительно ли там не было этого имени, или он не сумел выяснить его, - во всяком случае, других способов у меня больше нет.
Мне очень стыдно, но если даже ученый кандидат не знает, то что же можно требовать от меня?
Если бы его фамилия была Чжао, то на основании обычая согласовывать имена с названиями провинций, можно было бы справиться по фамильным записям в провинциях, где говорится, например, "Лун-си, родом из Тянь-шуя". Жаль только, что фамилия его не совсем определенна; поэтому нельзя решить, где его родина. Хотя он больше всего проживал в деревне Вей-чжуан, он часто бывал и в других местах, так что нельзя сказать, что он вейчжуанец. Если же написать "родом из Вей-чжуана", то это будет противоречить точному историческому методу.
Утешением для меня является то обстоятельство, что по крайней мере приставка "А" вполне достоверна. В ней нет никакой ошибки, и ее можно рекомендовать всем. [Приставка "А" к именам, практикующаяся главным образом в деревнях, иногда соответствует нашему суффиксу "ка" в именах, например - Гришка, Ванька...] Что касается остального, то с такой неглубокой эрудицией, как моя, выяснить это невозможно. Остается одна надежда, что помешанные на истории и археологии будущие исследователи смогут, пожалуй, открыть много новых данных, но к тому времени моя "Подлинная история А-Кея", боюсь, будет предана забвению.
Все вышесказанное можно считать предисловием.