Любовная досада.
Действие первое

Оригинал этого текста в старой орфографии. Ниже предоставлен автоматический перевод текста в новую орфографию. Оригинал можно посмотреть по ссылке: Любовная досада. Действие первое (старая орфография)

СОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ МОЛЬЕРА

ИЗДАНИЕ О. И. БАКСТА
В ТРЕХ ТОМАХ.

ТОМ ПЕРВЫЙ.

С.-ПЕТЕРБУРГ.

Книжный магазин О. И. Бакста, Невский, 28.
1884

ЛЮБОВНАЯ ДОСАДА
(LE DÉPIT AMOREUX)
КОМЕДИЯ В ПЯТИ ДЕЙСТВИЯХ.
Представлена в первый раз в Безье в 1654 или 1656.

Перевод О. Бакста.

ДЕЙСТВУЮЩИЯ ЛИЦА:

Действие в Париже.

ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ.

ЯВЛЕНИЕ I. - ЭРАСТ, ГРО-РЕНЕ.

Эраст.

Признаться тебе, какая-то смутная тревога не дает мне покоя. Да, что ты ни возражай, а моя любовь боится быть обманутой, опасаясь, чтобы твоя верность не изменила мне для соперника или, по меньшей мере, чтобы тебя самого не обманули вместе со мной.

Гро-Рене.

с таким лицом, как мое, слава Богу, не обвиняют ни в плутовстве, ни в лукавстве, и я во всех отношениях оправдываю эту лестную для нас репутацию. Что касается того, чтобы меня обманули, то это скорее возможно; но я этому не верю. Да и не вижу я, с чего бы вы могли забрать себе это в голову, - или уж я совсем глуп. Люцилия, на мой взгляд, выказывает к вам достаточно любви; она видится и разговаривает с вами во всякое время дня. И наконец, Валера, которого вы боитесь, терпят теперь, повидимому, неохотно.

Эраст.

Часто влюбленного питают ложной надеждой; тот, кто лучше всех принят, не всегда всех милее; иногда вся страсть, выказываемая женщиною, служит только хорошим прикрытием для любви к другому. Наконец, еслибы любовь Валера была отвергнута, то он не был бы так спокоен, как с некоторого времени. Его самодовольство, или, пожалуй, равнодушие, при виде её благосклонности ко мне, в которую ты веришь, ежеминутно отравляет для меня всю прелесть этой любви, причиняет мне эти непонятные для тебя огорчения, держит под сомнением мое счастие и затрудняет для меня полную веру в Люцилию. Еслибы он ревновал хотя немного, я был бы счастливее и в выражениях его неудовольствия и нетерпения почерпнул бы полную уверенность. Да неужели же ты думаешь, что можно смотреть на выказываемую сопернику любовь и оставаться довольным, как это он делает? А если это не так, то скажи, пожалуйста, что же мне думать об этом обстоятельстве?

Гро-Рене.

Может быть, увидав, что вздыхает понапрасну, он полюбил другую.

Эраст.

Отвергнутый влюбленный, порывая со своей привязанностью, старается избегать предмета своей любви и никогда не разрывает своих цепей так легко, чтобы оставаться невозмутимо-спокойным. Роковое присутствие женщины, которая была нам дорога, никогда не дает нам оставаться равнодушными, и если это зрелище не пробуждает в нас презрения, то наша любовь близка к тому, чтобы возвратиться. Наконец, поверь, что, как бы хорошо мы ни потушили свое пламя, в нашей душе остается еще немного ревности, и невозможно без горести видеть утраченное для тебя сердце во власти другого.

Гро-Рене.

Моя философия не заходит так далеко: я попросту доверяюсь тому, что видят мои глаза. Я вовсе не такой смертельный враг самому себе, чтобы терзать себя без причины. К чему выкапывать и выдумывать причины для своего собственного несчастия? Зачем тревожиться безосновательными подозрениями? Чего гулять, коли праздника еще нет! Горе мне кажется неудобной вещью, и я не горюю без основательной причины; если даже перед моими глазами часто открываются сотни причин для горя, я и то стараюсь не замечать их. В любви меня ожидает таже участь, что и вас, и то, что вы получите, получу и я. Обманет ваше доверие госпожа, тоже самое проделает со мною и служанка; но я всячески стараюсь избегать этой мысли. Я хочу верить людям, когда мне говорят: я люблю тебя, и для того, чтобы считать себя счастливым, не стану интересоваться, рвет ли на себе волосы Маскариль или нет. Пусть даже Маринетта в шутку позволяет Жодле наслаждаться её ласками и поцелуями и пусть мой милый соперник радуется этому, как безумный, я "тоже буду хохотать по его примеру, и мы увидим, кому больше пристало смеяться.

Эраст.

Ты вечно так разсуждаешь!

Гро-Рене.

А вот она идет.

ЯВЛЕНИЕ II. - ЭРАСТ, МАРИНЕТТА, ГРО-РЕНЕ.

Гро-Рене.

Эй, Маринетта!

Маринетта.

А, ты тут что делаешь?

Гро-Рене.

А вот спроси, мы только что толковали о тебе.

И вы тут, барин! За этот час вы уходили меня до смерти, точно Баска.

Эраст.

Каким образом?

Маринетта.

Чтобы найти вас, я сделала десять тысяч шагов, и даю вам честное слово...

Эраст.

В чем?

Маринетта.

Что вас нет ни в церкви, ни в рядах, ни дома, ни на большой площади.

Гро-Рене.

Да, в этом стоило поклясться.

Эраст.

Но скажи, пожалуйста, кто послал тебя ко мне?

Маринетта

Кое кто, кто о вас, правду сказать, не очень дурного мнения, - словом, моя барышня.

Эраст.

Ах, дорогая Маринетта, неужели твои слова - истолкователи её сердца? Не скрывай от меня роковой тайны, я не разсержусь за это на тебя. Заклинаю тебя всеми богами, скажи мне, не обманывает ли меня твоя прелестная госпожа притворной нежностью?!

Маринетта.

Э, э! откуда у вас такая забавная мысль? Неужели же она мало выказывает свое чувство? Да какие же вам еще нужны доказательства? Чего вам еще?

Доказательства ему нужны пустячные, - чтобы Валер, ну, хоть повесился, а то он все не будет уверен.

Маринетта.

Как?

Гро-Рене.

Он до того ревнует...

Маринетта.

К Валеру? Вот так удачная мысль! Она только и могла родиться у вас в голове. До сих пор я думала, что вы в здравом уме, и была хорошого мнения о вашем благоразумии, но, как теперь вижу, я жестоко ошиблась! Неужели и твою голову поразило это бедствие?

Гро-Рене.

Я, ревновать? Избави меня Господи! Я не настолько глуп, чтобы худеть из-за такого горя. Во-первых, ты поклялась мне в верности, а во-вторых, я настолько хорошого мнения о себе, что не стану думать, чтобы тебе мог понравиться кто-нибудь другой, кроме меня. Где, чорт возьми, найдешь ты другого такого, как я?

Маринетта.

Дельно сказано; вот как нужно вести себя. Никогда чтобы не было этих ревнивых подозрений! Они только делают человека несчастным и таким образом помогают намерениям противника. Ваши горевания часто открывают глаза возлюбленной на достоинства, блеска которых вы опасаетесь, и я знаю одного человека, который обязан своей счастливой судьбой излишнему безпокойству ревнивого соперника. Во всяком случае, выказывать подозрение значит играть дурную роль в любви и в конце концов терять доверие. Это будь вам сказано мимоходом, господин Эраст.

Эраст.

Ну, ладно! будет об этом. Зачем ты пришла ко мне?

Марианна.

Вас бы стоило заставить подождать и в наказание скрыть от вас важный секрет, ради которого я вас так искала. Возьмите, прочтите это письмо, и не сомневайтесь. Да читайте вслух, здесь никто не услышит.

Эраст (читает).

Давно ли вы клялись, что страстью без конца

Вы любите меня, что сердце в муках тает;

Так будьте же смелей; согласие отца

Вы можете сказать, я разрешаю вам,

Как нежно любим мы давно друг друга оба,

И, если будет рок благоприятен нам,

Я ваша спутница послушная до гроба.

Ах, какое счастие! Я должен смотреть на тебя, принесшую мне его, как на божество!

Гро-Рене.

Моя правда: вы мне не верили, но я редко ошибаюсь в своих предположениях.

Эраст (перечитывает):

Вы можете сказать, я разрешаю вам,

Как нежно любим мы давно друг друга оба,

И, если будет рок благоприятен нам,

Я ваша спутница послушная до гроба.

Маринетта.

Если я ей разскажу о ваших сомнениях, она сейчас же откажется от своего письма.

Эраст.

Ах, скрой от нея, ради Бога, мимолетный страх, в котором душа моя, казалось, видела некоторый свет; еслиже ты ей это разскажешь, то прибавь, что я готов искупить смертью мою безумную ошибку и у её ног принести мою жизнь в жертву её справедливому гневу, если она разлюбит меня за это.

Маринетта.

Не будем говорить о смерти, теперь не время.

Однако я тебе много обязан и хочу в скорости отблагодарить заботы столь благородной и прелестной вестницы.

Маринетта.

Знаете ли, между прочим, где я вас еще искала?

Эраст.

Ну?

Маринетта.

Около самого рынка; знаете где?

Эраст.

Где же?

Маринетта.

А в той лавочке, где еще в тот месяц ваше великолепное сердце сделало мне милость обещать кольцо.

Эраст.

А, понимаю.

Гро-Рене.

Плутовка-же!

Эраст.

Правда, я слишком долго не исполнял своего обещания; но...

Маринетта.

Я вас не тороплю.

Гро-Рене.

Эраст (дает ей кольцо).

Может быть, это чем-нибудь тебе понравится; прими его взамен того, которое я тебе должен.

Маринетта.

Вы, барин, шутите, мне стыдно взять его.

Гро-Рене.

Застенчивая бедняжка, бери, не теряя времени: отказываться от подарков пристало только дуракам.

Маринетта.

Только для того, чтобы иметь какую нибудь вещицу на память от вас.

Эраст.

Когда я могу поблагодарить моего обожаемого ангела?

Маринетта.

Старайтесь склонить на свою сторону отца.

Эраст.

А если он откажет, что тогда?..

Маринетта.

Утро вечера мудренее; на вашу пользу будут употреблены все усилия. Так или иначе, она должна быть вашей: делайте, что вы можете, мы же будем делать, что мы можем.

Эраст.

Прощай, мы сегодня же узнаем, чем все это кончится.

Маринетта (Гро-Рене).

А мы то, мы что скажем о нашей любви? Ты мне ничего не говоришь о ней.

Гро-Рене.

Желанный брак между нашим братом делается живо. Я хочу тебя; а ты меня хочешь?

Маринетта.

С удовольствием.

Гро-Рене.

Ладно, по рукам.

Маринетта.

Прощай, Гро-Рене, мое желанье.

Гро-Рене.

Прощай, моя звезда.

Маринетта.

Прощай, прелестное топливо моего огня.

Гро-Рене.

Прощай, дорогая комета, радуга моей души. (Маринетта уходит). Слава тебе Господи, дела наши идут хорошо. Альбер вам не откажет.

К нам идет Валер.

Гро-Рене.

Зная положение дела, мне становится жалко бедняжку.

ЯВЛЕНИЕ III. - ВАЛЕР, ЭРАСТ, ГРО-РЕНЕ.

Эраст.

Ну что, господин Валер?

Валер.

Ну что, господин Эраст?

Эраст.

В каком положении ваша любовь?

Валер.

В каком положении ваша страсть?

Эраст.

Ростет со дня на день.

Валер.

Моя любовь тоже. К Люцилии?

Эраст.

К ней.

Валер.

Валер.

Ваша стойкость тоже будет редким примером для потомства.

Эраст.

Что касается меня, то такая самоотверженная любовь, которая довольствуется одними взглядами, не в моем характере; мои чувства не настолько возвышены, чтобы постоянно переносить унизительное обхождение; словом, когда я полюблю, я хочу, чтоб и меня любили.

Валер.

Весьма естественно, и я того же мнения. Самое совершенное существо, очаровавшее меня, не пользовалось бы моим поклонением, еслибы меня не любило.

Эраст.

Однако, Люцилия...

Валер.

Люцилия в душе отвечает на мою любовь так, как я хочу.

Эраст.

Вы, однако, довольствуетесь малым!

Валер.

Большим, чем вы думаете.

Эраст.

Но я, не тщеславясь, могу полагать, что пользуюсь её благосклонностью.

Валер

А я знаю, что занимаю в её сердце довольно хорошее место.

Эраст.

Не обольщайтесь, поверьте мне.

Поверьте мне, не ослепляйтесь излишнею уверенностью.

Эраст.

Еслибы я решился показать вам верное доказательство того, что её сердце... Нет, это совсем сразит вас.

Валер.

А я, еслибы я открыл вам секрет... Но лучше промолчу, а то вы разсердитесь.

Эраст.

Право, вы заставляете меня, против моего желания, унизить ваше высокомерие. Читайте.

Валер (прочитав письмо).

Нежные слова.

Эраст.

Рука вам знакома?

Валер.

Да, это рука Люцилии.

Эраст.

Ну-с? Так что же ваша уверенность?

Валер (уходя со смехом).

Прощайте, господин Эраст.

Этот милейший господин с ума сошел. Что тут для него смешного?

Эраст.

Право, он меня изумляет; и между нами будь сказано, тут скрывается какая-то дьявольская тайна.

Гро-Рене.

Кажется, сюда идет его слуга.

Эраст.

Да, вот он, вижу. Заставим его хитростью разговориться о любви своего господина.

ЯВЛЕНИЕ IV. - ЭРАСТ, МАСКАРИЛЬ, ГРО-РЕНЕ.

Маскариль (в сторону).

Да, нет ничего хуже, как служить у влюбленного по уши молодого человека.

Гро-Рене.

Здравствуйте.

Маскариль.

Здравствуйте.

Гро-Рене.

Куда это направляется Маскариль? Что он делает? возвращается ли, идет ли, или остается?

Маскариль.

Нет, я не возвращаюсь, так как никуда не ходил; не иду, так как меня задерживают; и не остаюсь, так как хочу сейчас же уйти.

Суровость необычайная; потише, Маскариль.

Маскариль.

Ах, сударь, честь имею кланяться.

Эраст.

Торопишься же ты уйти от нас! Неужели я тебя пугаю?

Маскариль.

Я считаю вас слишком благовоспитанным для этого.

Эраст.

Пойми, что у нас более нет повода к ревности, мы становимся друзьями, я оставляю свою страсть и освобождаю место для ваших счастливых планов.

Маскариль.

Дай-то Бог!

Эраст.

Гро-Рене знает, что я направился в другую сторону.

Гро-Рене.

Верно, и я тоже уступаю тебе Маринетту.

Маскариль.

Оставим это; наше соперничество не дойдет до такой крайности; но верно ли, что ваша милость разлюбили, или это только шутка?

Эраст.

Я узнал про успехи твоего господина, и было бы глупо с моей стороны требовать чего нибудь от этой красавицы после прямых выражений её благосклонности в нему.

Ну, вы меня радуете этим известием, - не потому только, что я побаивался вас при наших планах, но потому, что вы поступаете благоразумно, извлекая из игры вашу ставку. Да, вы хорошо сделали, что бросили место, где вас ласкали только для вида. Зная ход дела, я тысячу раз жалел, что в вас возбуждали неверную надежду. Обманывая хорошого человека* его оскорбляют. Однако, откуда же, чорт возьми, вы проведали про этот обман? Ведь свидетелями их взаимных обетов были только ночь, да я, да они двое, и мы до последняго времени были уверены, что союз, удовлетворивший страсти наших влюбленных, остается глубокой тайной.

Эраст.

Как! что ты сказал?

Маскариль.

Я говорю, сударь, что меня поражает, кто бы мог вам сказать, что под этой обманчивой внешностью, которая обманывает всех, и вас в том числе, их любовь безпрепятственно заключила узы тайного брака.

Эраст.

Ты лжешь!

Маскариль.

Я бы этого хотел, сударь.

Эраст.

Ты мерзавец!

Маскариль.

Согласен.

Эраст.

Маскариль.

Вы можете все сделать.

Эраст.

Ах, Гро-Рене!

Сударь?

Эраст.

Я отрицаю то, чего слишком боюсь. (Маскарилю).

Маскариль.

И не думаю.

Эраст.

Как! Люцилия - жена...?

Маскариль.

Нет, сударь, я пошутил.

Эраст.

А! ты шутишь, мерзавец!

Нет, я не шучу.

Эраст.

Так это правда?

Маскариль.

Эраст.

Что-же ты говоришь?

Маскариль.

Ах! Я ничего не говорю из боязни сказать что-нибудь не так.

Говори, правда это, или ложь?

Маскариль.

Это как вам будет угодно: я ни в чем вам не противоречу.

Эраст

Заговоришь ли ты? Вот что, без всякого торга, развяжет тебе язык.

Маскариль.

Этоть язык наболтает еще каких-нибудь глупостей. О, сжальтесь, или, если уж вам так хочется, дайте хне поскорее несколько палочных ударов и позвольте убраться по добру по здорову.

Эраст.

Маскариль.

Ах, я скажу; но, может быть, сударь, вы разсердитесь?

Эраст.

Говори; но обдумай то, что хочешь сделать. Если ты скажешь хоть одно лживое слово - ничто не защитит тебя от моего справедливого гнева.

Согласен, обломайте мне руки и ноги, хуже того, убейте меня, если во всем том, что я сейчас сказал - хотя одно слово ложь.

Эраст.

Так брак этот - истина?

Маскариль.

узами; с тех пор Люцилия еще менее выказывает свою бурную любовь к моему господину, и положительно желает, чтобы все, что он увидит и все выражения благосклонности её к вам, он считал делом высокого благоразумия для сохранения их тайны. Если же вы все еще сомневаетесь в правде моих слов, то пусть как-нибудь ночью Гро-Рене пойдет со мной, и я, стоя на часах, покажу ему, что ночью мы имеем к ней свободный доступ.

Эраст.

Прочь с глаз моих, мерзавец!

Маскариль.

С величайшей охотой. Мне этого только и нужно.

Эраст.

Ну, что?

Гро-Рене.

Что сударь? Если он сказал правду, так мы оба в накладе.

Увы! он слишком прав, негодный мучитель! Его слова слишком правдоподобны, и выходка Валера при виде её письма вполне согласуется с ними. Все это хитрость, служащая любви, которою неблагодарная его награждает.

ЯВЛЕНИЕ VI. - ЭРАСТ, МАРИНЕТТА, ГРО-РЕНЕ.

Маринетта.

Я пришла сказать вам, что сегодня вечером моя госпожа разрешает вам видеть ее в саду.

Ты еще смеешь говорить со мной? двоедушная обманщица! Уйди с глаз моих и скажи своей госпоже, чтобы она оставила меня в покое со своими письмами. Я вот что с ними делаю, гадина! (разрывает письмо и уходит).

Маринетта.

Скажи, пожалуйста, Гро-Рене, какая это муха его укусила?

Ты еще смеешь говорить со мной? Скверная женщина, лживая крокодилица, чье неверное сердце хуже сатрапа и даже лестригона! Ступай! передай ответ твоей госпоже и скажи ей коротко и ясно, что, не смотря на её хитрость, ей больше не одурачить ни моего господина, ни меня, и что пусть она убирается к чорту вместе с тобой.

Маринетта (одна).

Не сон ли это, бедная Маринетта? Какой демон обуял их сердца? Так принимать наши преданные заботы! О, как это поразит наших!