Господин де Пурсоньяк. Действие второе. Автор произведения

Первый доктор. Он преодолел все воздвигнутые мною преграды и убежал от лечения, которое я начал было к нему применять.

Сбригани. Надо быть самому себе врагом, чтобы спасаться от столь целительных лекарств, как ваши.

Первый доктор. Нежелание выздороветь есть признак больного мозга и помраченного рассудка.

Первый доктор. Несомненно, даже при наличии двенадцати осложнений.

Сбригани. Однако по его милости вы теряете пятьдесят пистолей, которые вы заработали честным трудом.

Первый доктор. Я вовсе не намерен их терять: хочет он или не хочет, а я его вылечу. Он привязан и прикован к моим лекарствам, и, где бы я его ни нашел, я велю схватить его, как дезертира медицины и нарушителя моих предписаний.

Сбригани. У милейшего Оронта, конечно: это ведь на его дочери он собирается жениться. Боюсь только, как бы тот, ничего не зная о болезни будущего зятя, не вздумал поспешить со свадьбой.

Первый доктор. Мне его отдали под залог моей лечебной помощи. Больному нельзя позволять издеваться над врачом.

Сбригани. Правильно. Послушайтесь вы моего совета: не давайте ему жениться до тех пор, пока досыта не напичкаете его своими снадобьями.

Сбригани (вполголоса). А я, со своей стороны, придумаю какую-нибудь другую махинацию и оставлю в дураках и тестя и зятя. (Уходит.)

Первый доктор. Милостивый государь! Правда ли, что некий господин де Пурсоньяк женится на вашей дочери?

Оронт. Да, он должен приехать из Лиможа. Вероятно, уже здесь.

Первый доктор. Да он уже приехал, его поместили ко мне, а он сбежал. Именем медицины я запрещаю вам заключать брачный договор, пока я должным образом не подготовлю жениха, дабы он был в состоянии производить здоровое и телом и душой потомство.

Первый доктор. Ваш будущий зять был вверен моим попечениям в качестве пациента. Его недуг - это моя собственность, входящая в состав моего движимого имущества. Так вот, я заявляю вам, что не допущу этого брака, прежде чем он не возместит убытков, нанесенных медицине, и не примет всех лекарств, которые я ему назначу.

Первый доктор. Не трудитесь расспрашивать…

Мы, медики, обязаны соблюдать тайну. Достаточно того, что я приказываю вам и вашей дочери без моего согласия не заключать с ним брачного договора, дабы не навлечь на себя гнев медицинского факультета и не пасть жертвой болезней, которые нам угодно будет на вас наслать.

Оронт. В таком случае я не настаиваю на этом браке.

Первый доктор. Мне его поручили, и он обязан быть моим пациентом.

Первый доктор. Сколько бы он ни убегал, я по суду заставлю его у меня лечиться.

Первый доктор. Пускай он сдохнет, а я его вылечу.

Первый доктор. А если я его не разыщу, то примусь за вас и стану вместо него лечить вас.

Меня это не касается. Мне нужен больной, возьму первого попавшегося.

Оронт, Сбригани, одетый фламандским купцом.

Сбригани. Мосье! Разрешайте порекомендоваться: я иностранная фламандская купца, и я очень желательна поспрашивать у вас небольшая сведения.

Сбригани. Наденьте ваша шляпа на ваша голова, мосье, попрошу вас.

Сбригани. Я ничего не сказал, мосье, если вы не надевал ваша шляпа на ваша голова.

Оронт. Пусть будет по-вашему. Так в чем же дело, сударь?

Знакомая ли вам в этот город некая господин Оронт?

Сбригани. Какая она человек, мосье, разрешайте спросить?

Сбригани. Я вас спросить, мосье, богатая ли она ли состояние?

Сбригани. На это есть небольшой причина, очень важный для нас.

Сбригани. Дело то, мосье, что эта господин Оронт отдаст своя дочь замуж за некая господин де Пурсоньяк.

Сбригани. А эта господин де Пурсоньяк, мосье, очень много задолжала десять или двенадцать фламандская купца, которая сюда приехала.

Оронт. Господин де Пурсоньяк много задолжал десяти-двенадцати купцам?

Сбригани. Да, мосье, и восемь месяц уже, как мы получили исполнительная лист, а она отложила расплата со свой кредиторы из приданая, что господин Оронт будет давать за своя дочь.

Оронт. Гм-гм! Он отсрочил свою расплату с кредиторами до этого времени?

Сбригани. Да, мосье. И мы все с большая нетерпения ожидаем эта свадьба.

Оронт (в сторону). Недурное известие! (Громко.)

Сбригани. Я благодарна мосье за большая любезность.

Сбригани. Я, мосье, больший чем обязан вам за добрая известия.

Оронт уходит. Сбригани снимает накладную бороду и фламандский костюм, надетый поверх обыкновенного.

Дела идут недурно. Скинем наш фламандский наряд и подумаем о новых кознях. Постараемся посеять между тестем и зятем столько розни, столько подозрений, что затеянная свадьба расстроится. Оба они готовы клюнуть на любую удочку, какую им ни закинь, так что для нашего брата, первостатейного мошенника, поймать такую легкую добычу - это детская игра, не больше.

Господин де Пурсоньяк. «Поставь сие, синьор мосье, поставь, поставь, поставь сие!» Что за белиберда? (Увидев Сбригани.) Ой!

Господин де Пурсоньяк. Куда ни взгляну, мне всюду мерещится промывательное.

Вы не знаете, что со мной случилось в том доме, к которому вы меня подвели?

Господин де Пурсоньяк. Я надеялся, что меня там как следует угостят.

Господин де Пурсоньяк. «Я вас оставляю на попечение этого господина…» Лекари в черном… Усаживают в кресло… Щупают пульс… «Сомнений нет: он помешан». Двое каких-то толстомордых… в широкополых шляпах… «Добрый день, добрый день…» Шестеро шутов… «Та-ра-та-та, та-ра-та-та… Не унывайте, мосье Пурсоньяк!..» Аптекарь… Клистир… «Вам надобно его поставить, сударь, легонький клистирчик, нежный-пренежный. Чтоб вас прочистило, прочистило, прочистило! Поставь сие, синьор мосье, поставь, поставь, поставь сие!» Никогда в жизни мне не приходилось слышать столько глупостей.

Господин де Пурсоньяк. Это значит, что человек, который лез ко мне обниматься, просто обманщик: он пригласил меня к себе, чтобы посмеяться надо мной и устроить мне гадость.

Господин де Пурсоньяк. Я в этом не сомневаюсь. За мною по пятам гнались человек десять полоумных, и мне стоило огромного труда вырваться из их лап.

Сбригани. Подумайте только, до чего наружность обманчива! Я был уверен, что это один из самых близких ваших друзей. Неужели на свете могут быть такие мошенники? Мне это представляется невероятным.

Скажите, пожалуйста, от меня не пахнет промывательным?

Господин де Пурсоньяк. У меня и обоняние и воображение полны этим запахом. Мне все чудится, что в меня нацеливаются десятки клистирных трубок.

Сбригани. До чего доходит людская злоба! Бывают же такие мерзавцы, такие злодеи!

Господин де Пурсоньяк. Укажите мне, ради бога, дом господина Оронта: я хочу прямо сейчас пойти к нему.

Сбригани. Эге, да вы, оказывается, влюбчивы? Слышали, должно быть, что у господина Оронта есть дочка?

Господин де Пурсоньяк. Да. Я собираюсь на ней жениться.

Сбригани. А, тогда другое дело, прошу прощения.

Господин де Пурсоньяк. Что вы этим хотите сказать?

Сбригани. Право, ничего. Это я так, не подумав.

Господин де Пурсоньяк. Я вас очень прошу мне сказать, что за этим кроется.

Сбригани. Уверяю вас, в этом нет необходимости.

Сбригани. Нет-нет. Умоляю вас, увольте меня от этого!

Господин де Пурсоньяк. В таком случае вы ничего не должны от меня скрывать.

Сбригани. Здесь затронуты интересы другого лица.

Господин де Пурсоньяк. Вот перстенек, я прошу вас принять его в знак любви ко мне; быть может, он побудит вас быть со мною откровенным.

Сбригани. Дайте мне немного подумать, не иду ли я против совести. (Отходит на несколько шагов от господина де Пурсоньяка и говорит вполголоса, но так, что тот его слышит.) Вот, например, человек устраивает свои дела, старается как можно выгоднее пристроить дочь, но ведь вредить-то никому не следует. Дела эти, по правде сказать, ни для кого здесь не тайна, но я-то их собираюсь открыть человеку, который о них не знает, а порочить своего ближнего возбраняется. Все это так, но, с другой стороны, представьте себе приезжего человека, которого хотят поймать, а он по простоте душевной собирается жениться на девушке, не зная ее и сроду в глаза не видав. К тому же он дворянин, хороший человек, я к нему расположен, он считает меня другом и тем оказывает мне особую честь, доверяет мне и в знак любви дарит перстень. (Господину де Пурсоньяку.) Да, я считаю, что вправе сказать вам все - совесть мне это позволяет. Постараюсь, однако, быть как можно мягче, чтобы по возможности не обижать людей. Сказать, что эта девушка ведет себя недостойно, было бы, пожалуй, слишком сильно. Поищем выражения помягче. Слова «легкомысленная» недостаточно. «Прожженная кокетка» точней всего, мне кажется, выразит нашу мысль, и я осмеливаюсь воспользоваться этим определением, чтобы честно вам сказать, кто она такая.

Господин де Пурсоньяк. Что же, меня хотят обвести вокруг пальца?

Сбригани. Видите ли, возможно, что, в сущности, она не так уж порочна, как о ней думают. К тому же, на худой конец, найдутся ведь люди, которые стоят выше этого и не считают, что их честь зависит…

Господин де Пурсоньяк. Здравствуйте, сударь, здравствуйте!

Господин де Пурсоньяк. Вы господин Оронт, не так ли?

Господин де Пурсоньяк. А я господин де Пурсоньяк.

Господин де Пурсоньяк. Вы думаете, господин Оронт, что лиможцы - глупцы?

Оронт. А вы думаете, господин де Пурсоньяк, что парижане дураки?

Господин де Пурсоньяк. Уж не воображаете ли вы, господин Оронт, что такой мужчина, как я, возьмет в жены первую попавшуюся девушку?

Оронт. Уж не воображаете ли вы, господин де Пурсоньяк, что такая девушка, как моя дочь, возьмет в мужья первого попавшегося мужчину?

Жюли. Мне сказали, батюшка, что господин де Пурсоньяк приехал. Ну конечно, это он - мне подсказало сердце! Как он сложен! Как хорош собой! Как я довольна, что у меня будет такой супруг! Позвольте мне обнять его и засвидетельствовать ему…

Господин де Пурсоньяк (в сторону). Батюшки, как влюбчива! Так сразу и загорелась!

Жюли (приближается к господину де Пурсоньяку, смотрит на него томным взглядом и хочет взять за руку). Как я счастлива вас видеть, и как я горю нетерпением…

Господин де Пурсоньяк. Ого, какая бойкая девица!

Оронт. Желал бы я знать, повторяю, на каком основании, позвольте вас спросить, вы берете на себя смелость…

Господин де Пурсоньяк (в сторону). Господи, пошли мне сил!

Оронт (к Жюли). Опять? Да что же это такое, наконец!

Жюли. А почему мне нельзя ласкать супруга, которого вы сами для меня выбрали?

Оронт. Нет, не позволю, и если ты сию минуту не уйдешь…

Оронт. Моя дочь - дура: она ничего не понимает.

Господин де Пурсоньяк (в сторону). До чего я ей понравился!

Оронт (к Жюли, которая сделала несколько шагов и остановилась). Уйдешь ты или нет?

Жюли. Когда же вы наконец обвенчаете меня с господином де Пурсоньяком?

Жюли. А я мечтаю за него выйти, да вы и сами этого хотели.

Господин де Пурсоньяк (в сторону). Как ей не терпится прибрать меня к рукам!

Жюли. Сколько бы вы ни противились, а мы с ним наперекор всему свету непременно поженимся.

Оронт. Ничего, я сумею вас обоих приструнить, можете мне поверить! Вот нашла на девчонку блажь!

Господин де Пурсоньяк. Ах, боже мой, нареченный тестюшка, не волнуйтесь! Никто не собирается похищать вашу дочь, своими уловками вы никого не проведете!

Как вы могли подумать, что Леонард де Пурсоньяк купит кота в мешке, что у него не найдется и крупицы разума, чтобы осмотреться, порасспросить людей и удостовериться, что, вступая в брак, он не порочит своей чести?

Оронт. Не знаю, что вы этим хотите сказать. Но вы-то как могли подумать, что человек в шестьдесят три года может быть таким безмозглым и так мало уважает свою дочь, что выдаст ее за человека, который вы сами знаете чем болен и отдан доктору на излечение?

Господин де Пурсоньяк. Это подвох, я решительно ничем не болен.

Господин де Пурсоньяк. Врач вам солгал. Я дворянин и готов с ним встретиться со шпагой в руке.

Оронт. Я знаю, чему мне должно верить, и обмануть меня вам не удастся, так же как и по части долгов, которые вы собирались покрыть приданым моей дочери.

Оронт. Перестаньте притворяться. Я виделся с фламандским купцом: он вместе с прочими кредиторами восемь месяцев назад получил на вас исполнительный лист.

Господин де Пурсоньяк. Какой фламандский купец? Какие кредиторы? Какой исполнительный лист?

Оронт. Вы отлично понимаете, о чем я говорю.

Люсетта (господину де Пурсоньяку). А, вот ты где? Наконец-то я тебя разыскала. Что, негодяй, можешь ты мне в глаза смотреть?

Господин де Пурсоньяк. Что этой женщине от меня нужно?

Люсетта. Что надо, бессовестный? Ты еще притворяешься, будто меня не знаешь, и не краснеешь, бесстыжий, на меня глядя? (Оронту.) Не знаю, господин хороший, о вас ли идет молва, будто выдаете вы за него свою дочку, только смею вас уверить, что я ему жена, что семь лет назад он проездом через Пезенас сумел ко мне подольститься, и уж не знаю, как это ему удалось, только покорил он мое сердечко, и стала я его женушкой!

Люсетта. А через три года бросил меня, подлец! Наплел, будто едет по каким-то делам на свою сторону, и с той поры о нем ни слуху ни духу. Вдруг добрые люди говорят, будто объявился он в нашем городе и собирается жениться на другой, а родители ее отдают, потому что не знают про его первый брак. Как услышала я, все бросила и кинулась сюда, чтоб помешать этому незаконному браку и осрамить перед всем честным народом этого неслыханного злодея.

Господин де Пурсоньяк. Удивительная нахалка!

Люсетта. А то, скажешь, нет, низкий ты человек? Ты сам хорошо знаешь, что все это истинная правда. Уж как же я жалею, что все это так вышло: была бы я теперь невинной девушкой, жила бы себе спокойно, горюшка не зная, - на беду мою ты мне подвернулся, улестил, да и обманул меня. Если б не ты, не терпела бы я сейчас такого срама, не пришлось бы мне смотреть, как злодей муж гнушается моей любовью. Вся душа у меня изныла из-за его коварной измены, а ему меня нисколечко не жаль.

Оронт. Не могу удержаться от слез! (Господину де Пурсоньяку.) Какой же вы злой человек!

Господин де Пурсоньяк. Ничего не могу понять.

Нерина. Ой, мочи нет! Совсем запыхалась! Ах, обманщик, заставил же ты меня побегать! Теперь уж ты от меня не уйдешь! Правосудия, правосудия требую! Этой свадьбы нельзя допускать! (Оронту.) Это мой муж, сударь, и я не я буду, коли его не повесят, висельника этого!

Люсетта. Что это ты тут наговорила: не допускать, повесить? Этот человек - твой муж?

Люсетта. Врешь ты, это я его жена, и коли быть ему на виселице, так уж повешу его я и никто другой.

Люсетта. Я про то толкую, что я ему супружница.

Люсетта. А мы с ним лет уж семь как поженились.

Нерина. Я приведу очевидцев - они подтвердят.

Люсетта. Весь Пезенас был на нашей свадьбе.

Нерина. Весь Сен-Кентен присутствовал на нашем венчании.

Нерина (господину де Пурсоньяку). Откажешься ты от меня, злодей?

Господин де Пурсоньяк. Обе вы одинаково правы.

Люсетта. Ну и бессовестный! Неужто ты, мерзавец, забыл про бедненькую Фаншон и про несчастного Жане, которые у нас родились?

Нерина. Посмотрите на этого подлеца! Как! Ты не помнишь наше бедное дитя, крошку Мадлену, которую ты мне оставил в залог своей верности?

Господин де Пурсоньяк. Бессовестные нахалки!

Люсетта. Поди сюда, Фаншон, поди и ты, Жане, подите сюда оба, подите, поглядите на этого зверя отца, которому не жаль своих детищ!

Нерина. Подойди, Мадлена, подойди, дитятко, пристыди своего бессовестного отца!

Люсетта. Ты что, изменник, последней совести лишился: не признаешь своих детей? И в тебе не говорит отцовская любовь? Нет, ты от меня так не отделаешься, негодяй! Я от тебя не отстану, буду попрекать тебя твоим злодейством, пока тебя не повесят, изверг, пока тебя не повесят!

Нерина. И не стыдно тебе говорить мне такие слова и быть таким бесчувственным к ласкам этого несчастного ребенка? Нет, ты не уйдешь из моих рук! Как ни вертись, а я докажу, что я твоя жена, и добьюсь, что тебя повесят.

Господин де Пурсоньяк. Караул! Караул! Куда мне бежать? Не могу больше!

Оронт (Люсетте и Нерине). Вы действительно хорошо сделаете, если его накажете. Он заслуживает, чтобы его повесили.

Сбригани. Я слежу за всем издали: дела идут недурно. Мы так доймем нашего провинциала, что он, честное слово, рад будет унести отсюда ноги.

Ах, я совсем разбит! Что за мучение! Вот проклятый город! Напали со всех сторон!

Сбригани. Что с вами, сударь? Опять что-нибудь стряслось?

Господин де Пурсоньяк. Да. В этом городе хоть пруд пруди женами и клистирами.

Господин де Пурсоньяк. Две мерзкие трещотки явились ко мне с обвинением, будто я женат на обеих, и грозят судом.

Сбригани. Скверно ваше дело! Местный суд дьявольски строг по части таких преступлений.

Господин де Пурсоньяк. Да, но если б даже и состоялось следствие, разбор дела, предварительное решение и вступление его в силу по неявке одной из сторон, то у меня остается еще возможность обжаловать приговор, приостановить его действие и отменить ввиду нарушения процессуальных норм.

Сбригани. Вот что значит изъясняться на языке чисто юридическом! Сразу видно, что вы с этим делом знакомы.

Господин де Пурсоньяк. Я? Ничего подобного. Я дворянин.

Сбригани. Чтобы так изъясняться, нужно иметь опыт.

Ничего подобного. Просто здравый смысл подсказывает мне, что мои доводы не могут не быть приняты во внимание и что меня не осудят по одному лишь голословному обвинению, без проверки свидетельских показаний и без очной ставки.

Сбригани. Какое знание всех юридических тонкостей!

Сбригани. Мне думается, что здравый смысл может помочь дворянину разобраться в вопросах права и судопроизводства, но не в крючкотворном языке.

Господин де Пурсоньяк. Слова эти встречались мне в романах, и я их запомнил.

Господин де Пурсоньяк. В доказательство того, что крючкотворство мне чуждо, я попрошу вас направить меня к какому-нибудь адвокату, чтобы посоветоваться с ним о моем деле.

Сбригани. поют. Вы примете их разговор за пение.

Господин де Пурсоньяк. Не все ли мне равно, как они говорят? Лишь бы сказали то, что мне важно от них услышать.

Те же, два адвоката, из которых первый тянет слова, а второй говорит скороговоркой, два прокурора и двое полицейских.

Многоженство, без сомненья, -

Смертный грех и преступленье.

Ваш вопрос

Любой защитник прав,

Суть дела разобрав,

Всецело будет прав.

Так скажет любой цивилист,^[33]

Юстиниан, Папиньян,^[34] Ульпиан,

Бартоло, Имола и Трибоньян,

Альчиа, Кастр, Ребюф, Фернан,

Пишут все, без расхожденья,

Одного держась сужденья:

Многоженство, без сомненья, -

Смертный грех и преступленье.

Танец двух прокуроров и двух полицейских, а второй адвокат между тем продолжает.

Все просвещенные народы

Высоконравственной природы:

Французы, немцы и британцы,

Испанцы, венгры, итальянцы,

Поляки и фламандцы -

Все приняли один закон,

Непререкаемый и ясный:

И петлей наказуем он.

Господин де Пурсоньяк, выйдя из терпения, прогоняет их.

Юстиниан, Папиньян… - забавное перечисление имен известных юристов различных стран.

Автор:	Мольер Ж.
Категория:	Комедия


Предыдущая страница	Оглавление	Следующая страница