Приключения Артура Гордона Пима.
Глава Х. - Таинственный бриг

Оригинал этого текста в старой орфографии. Ниже предоставлен автоматический перевод текста в новую орфографию. Оригинал можно посмотреть по ссылке: Приключения Артура Гордона Пима. Глава Х. - Таинственный бриг (старая орфография)

Глава Х. - Таинственный бриг.

Вскоре после этого произошел случай, который, вызвав сначала крайний восторг, а потом крайний ужас, представляется мне по этому самому более потрясающим, чем какое-либо из происшествий, которых мне пришлось быть свидетелем в течении девяти долгих лет. Мы лежали на палубе, у трапа, когда я, взглянув на Огюста, который помещался против меня, заметил, что он вдруг смертельно побледнел и что губы его дрожат. Сильно испугавшись, я заговорил с ним, но он не отвечал, и я начинал уже думать, что он неожиданно захворал, когда обратив внимание на его глаза, заметил, что они необыкновенно блестят и устремлены на какой-то предмет за моей спиной. Я повернул голову, и никогда не забуду восторженной радости, охватившей все существо мое при виде шедшого на нас большого судна. Я вскочил на ноги и, протянув руки к кораблю, стоял недвижим, не в силах произнести слова. Петерс и Паркер также были взволнованы, хотя волнение их выражалось различно. Первый плясал по палубе как сумасшедший, тогда как второй плакал как ребенок. Судно это была шкуна, построенная по голландскому образцу. Она, повидимому, сильно пострадала от бури, так как лишилась бизань-мачты и части штирборда. Волнение было очень слабо, и нас всего более удивило то, что на шкуне не было других парусов, кроме большого и задняго, вследствие чего она подвигалась крайне медленно и нетерпение наше доходило почти до неистовства. Не смотря на наше чрезмерное волнение, все мы заметили неправильность её маневрирования. Никого не было видно на шкуне, пока она не приблизилась на разстояние четверти мили, от нас. Тогда мы увидали трех человек, которых по костюму их приняли за голландцев. Двое лежали на старых парусах у бака, а третий, который как будто с любопытством поглядывал на нас, стоял у бугсприта. Это был высокий, сильный с виду человек, с очень темной кожей. Он, казалось, жестами, приглашал нас вооружиться терпением, весело, но как-то странно кивая нам головой и постоянно улыбаясь. Шкуна медленно шла на нас; сердца наши безумно бились, мы изливали всю нашу душу в криках ликования и признательности в Богу за полное, славное, нежданное избавление. Внезапно, с таинственного корабля донеслось до нас по океану зловоние, адское, невыносимое, неопределимое, для описания которого не хватает слов на языке человеческом.

Взглянув на товарищей, я увидал, что они бледнее мрамора; но нам некогда было разсуждать, шкуна была в пятидесяти футах от нас. Мы кинулись на корму и увидали палубу шкуны. Забуду ли я когда-нибудь весь ужас этого зрелища? Около тридцати человеческих трупов, в том числе несколько конских, были разбросаны на пространстве между кухней и кормой, в состоянии самого ужасного и отвратительного разложения. Мы тотчас поняли, что на этом проклятом судне не было живой души! Тем не менее, мы не в силах были не призывать этих мертвецов на помощь. Ужас и отчаяние заставляли нас бредить, страдание и разочарование свели нас с ума, но тут новое, страшное зрелище представилось вам. В обнаженную спину высокого человека впилась огромная чайка, белые перья которой были обрызганы кровью. Птица с трудом освободила из отверстия свою окровавленную голову, и, взглянув на нас потупившимся взглядом, лениво отделилась от тела, которым упитывалась, взвилась над нашей палубой и повертелась несколько времени в воздухе с куском покрытого запекшейся кровью полуживого мяса в клюве. Наконец, ужасный кусок упал с зловещим шумом в самым ногам Паркера. Когда чайка оставила свою добычу, тело высокого человека покачнулось и упало навзнич, так-что мы могли видеть его лицо. Никогда не встречал я более страшного зрелища. Глав не было, зубы были совершенно обнажены! Но довольно...

удалилась от нас настолько, что нам была видна только половина её кузова, мы серьёвно обсуждали вопрос, как бы вплавь догнать ее?