Похождения валета треф.
Глава XV

XV

Нет языка, на котором можно было бы выразить остолбенение пажа Амори. Он смотрел на Нанси и не верил своим глазам; он слушал ее речь, но не понимал ее. -- Вот что, милочка, -- сказала тем временем безжалостная Нанси, -- время красивых слов и любовных клятв миновало. Нам нужно объясниться. Прежде всего скажу вам, что меня зовут Нанси.

-- Я знаю это, -- пролепетал паж.

-- Я первая камеристка ее величества королевы наваррской.

-- Мне это говорили.

 Так вот сегодня вечером на меня вдруг кинулись неизвестные мне люди, связали меня, усадили в экипаж и доставили сюда, где доверили вашей охране. Я считаю этот поступок актом величайшего насилия, ну а против насилия допустимо бороться всеми доступными средствами!

-- Иначе говоря, -- с рыданьем вырвалось у бедного пажа, -- я просто несчастный глупец, которого обошли как ребенка? -- и, подчиняясь вспыхнувшему в нем бешенству, он сделал шаг вперед к Нанси.

-- Берегитесь! -- крикнула та. -- Я убью вас! Инстинкт самосохранения взял верх над бешенством пажа, и он остановился.

А Нанси, по-прежнему спокойная, продолжала, улыбаясь:

-- И позвольте спросить вас, за кого же вы меня приняли? Ведь и у меня тоже имеется старик отец, владеющий старым замком. Я девушка из хорошего дома, и было бы неслыханным обстоятельством, если бы женщина моего ранга вдруг вздумала бежать с хорошеньким пажом навстречу разным приключениям. Фи!.. Я была узницей; мне надо было во что бы то ни стало вернуть свободу, и случай помог мне сделать это... Конечно, я очень сожалею, что это неприятное приключение случилось именно с вами. но что поделаешь, если сегодня меня во что бы то ни стало ждут в Лувре?

 Ну, что же, -- рыдая воскликнул паж, -- в таком случае убейте меня.

-- Полно!.. Вы слишком милы, чтобы не послушаться меня. А я хочу предложить вам следующее: я запру вас в доме, так что дело получит такой вид, будто вы уступили силе.

-- Нет, -- крикнул паж, -- лучше убейте меня, потому что я слишком люблю вас, чтобы перенести разлуку... И, раз вы меня не любите...

-- Вы с ума сошли? -- остановила его Нанси. -- На каком основании вы так отчаиваетесь? В данный момент я - камеристка королевы наваррской, которую грубо похитили и которая хочет вырваться на свободу, а вы - паж герцогини Монпансье.

-- Как? -- воскликнул паж. -- Вы знаете это?

 Я знаю все, знаю, у кого, где и зачем я очутилась. Ну, так вы сами понимаете, что при этих обстоятельствах я не могу видеть в вас друга. Для меня вы - враг, по отношению к которому позволительны все военные хитрости. Но если в один прекрасный день я стану просто Нанси, а вы - просто Амори, то... как знать? Быть может, я и вспомню о наших сегодняшних мечтах и проектах!

-- Вы опять смеетесь надо мной!

-- К чему стала бы я делать это теперь? Ведь я свободна, и вы не сможете удержать меня.

-- Я и не стану удерживать... Я люблю вас, и для меня единственный закон - ваша воля!

-- Нет, я не могу уехать так! Завтра вернется герцогиня и потребует у вас отчета, куда я девалась.

 Ну что же? Я скажу ей всю правду!

-- Ну, и герцогиня кликнет людей, которые повесят вас на первом суку?

-- О, нет, этого не будет! Я - дворянин, и люди моего звания умирают не на виселице, а под топором!

-- Ну а что за благо умереть под топором?

-- Я умру, думая о вас, Нанси!

 Нет, я не хочу, чтобы вы умерли; я хочу еще рад видеть вас... Я хочу, чтобы на вас не пала ответственность за мое бегство.

-- Вы хотите невозможного! -- Ну вот еще! Вы сейчас увидите! Вернитесь в дом и принесите вина и две кружки! Они прошли в дом, и Амори исполнил желание девушки.

-- Отлично! -- сказала она тогда. -- Теперь налейте вина в оба стакана. Так! А теперь отойдите в сторону и не шевелитесь!

и сказала:

-- Выпейте вино!

-- Вы все еще ничего не понимаете?

 Нет.

-- Ну, так слушайте меня внимательно! Вы только что приняли снотворный порошок, совершенно такой же, которым угостили в этом доме гасконца Лагира.

-- Как, вы и это тоже знаете?

 Я все знаю, говорю вам! Теперь слушайте, что вам надо отвечать на расспросы о моем бегстве. Мне захотелось пить, и я попросила вас принести мне вина. Я предложила вам выпить со мной, вы не нашли причин отказать мне, но вскоре после того, как вы выпили вино, вами овладела непреодолимая сонливость и вы больше ничего не помните. Поняли, милочка?

 Понял, но...

 Тут не может быть никаких "но", и, если вы любите меня, вы сделаете так, как я вам говорю... Конечно, герцогиня будет взбешена, но взыскивать с вас она не может, так как никакой вины за вами не окажется... Однако как быстро действует это средство! Вы уже пошатываетесь, ваши глаза слипаются...

-- В самом деле, -- пробормотал Амори, -- мною овладевает странное опьянение.

Он не договорил. Его глаза внезапно закрылись, и он рухнул на стул в глубоком сне. Тогда Нанси закуталась в плащ герцогини Монпансье, вернулась в конюшню, распахнула ворога, вскочила в седло и погнала лошадь полным карьером, думая: