Варфоломеевская ночь.
Глава Х

Х

Мы уже знаем, каким присутствием духа, находчивостью и способностью к притворству обладал Генрих Наваррский, а потому не будем удивляться, если увидев Рене, наваррский король с удивлением воскликнул: - Боже мой, господин Рене, в каком вы виде!

Если Генрих не ожидал встретить здесь Рене, то и Рене не ожидал встретить Генриха; более того, присутствие наваррского короля в прихожей короля Карла казалось ему совершенно необъяснимым, странным, невозможным после всего того, что только произошло. Поэтому он с трудом смог выговорить: - Как?.. Вы здесь, ваше величество?

-- Где же мне быть, как не здесь? -- флегматично ответил Генрих.

-- Но... я не знаю... - пролепетал Флорентинец, теряясь все больше в догадках.

-- Да и вообще с вами что-то неладное! -- продолжал Генрих. -- Вы говорите несуразные вещи, а про вид и говорить нечего. -- Мне пришлось выдержать ожесточенный бой.

-- Вот как? Верно, вы хотели по привычке ткнуть кого-нибудь сзади, а это было замечено и вас отделали как следует? Эх, милейший господин Рене, пора бы вам оставить свою манеру! -- и с этими словами Генрих, отдернув портьеру, спокойно вошел к королю.

Здесь он с первых же слов стал жаловаться королю, что Маргарита жестоко поступила с ним, покинув его из-за пустой шалости. Король, бывший в отвратительном настроении духа, стал иронизировать над супружеским несчастьем зятя и уверять, что на Маргариту вообще никогда нельзя было положиться, потому что еще до брака...

Не успел король кинуть эти ядовитые слова, заставившие Генриха вспыхнуть, как в комнату вошел Пибрак. Бросив украдкой многозначительный взгляд на Генриха, он доложил:

-- Ваше величество, Рене Флорентинец просит быть допущенным к вашему величеству. Он в ужасном виде, но уверяет, что явился с поручением от королевы-матери.

-- Впустить его! -- крикнул король, радуясь, что наконец - то он может узнать что-либо об исчезновении матери.

Рене, войдя, поклонился чуть ли не до земли. Король сказал ему: - У тебя письмо? Дай его!

-- Ее величество дала мне словесное поручение к вашему величеству, -- ответил Рене. -- Это почему? Что она писать разучилась, что ли? -- Ее величество опасно ранена... . -- Ранена? Кем? -- Наглыми похитителями, государь!

Карл вскрикнул и вскочил со стула. Генрих и Пибрак тоже вскрикнули, и на этот раз совершенно искренне: они ничего не знали о покушении Гектора, который почему-то не сказал о нем никому ни слова.

-- Ранена? -- с рычанием в голосе повторил король Карл. -- Негодяи! Они осмелились!.. Да я прикажу сжечь дотла все Нанси вместе с герцогом Гизом!

 Простите, ваше величество, но герцог Гиз совершенно не при чем в этом деле. -- Так кто же осмелился?

-- Четыре неизвестных замаскированных всадника похитили королеву-мать; двое из них бежали после сражения, когда я напал на них с рейтарами, причем один из бежавших нанес королеве опасную рану. Двое других взяты нами в плен и связаны. -- Кто это такие?

-- Два гасконца: одного зовут Лагир, другого - граф Амори де Ноэ.

Последнее имя опять вызвало крик у короля, Генриха и Пибрака. Последние двое негодующе запротестовали: - Это неправда! Этого не может быть!

-- Но ведь граф де Ноэ - ваш друг! -- с угрозой сказал король Карл, обращаясь к Генриху.

 Ваше величество, -- ответил тот, -- разве можно верить таком; человеку, как Рене? Я не допускаю мысли, чтобы мой друг Ноэ решился на подобную дерзость. Да и к чему ему это? Поэтому мне кажется существенно необходимым сначала узнать все подробно из уст ее величества, а потом уже составлять себе окончательное мнение. -- Вы правы! -- сухо сказал король Карл. -- Где ее величество? -- опросил он у Рене.

-- Ее величество, изнемогая от полученной раны, была принуждена остановиться вблизи Парижа, в маленьком домике, расположенном в Медонском лесу... Ее величество заклинает его величество сейчас же отправиться к ней.

 И я поеду, клянусь небом! -- крикнул король, а затем, обращаясь к Пибраку, сказал: - Оседлать мою лошадь и собрать гвардию! Скорее, Пибрак, я хочу выехать сейчас же. А вы, -- обратился он к Генриху Наваррскому, -- вы последуете за мною, и там, на месте, мы разберемся, где правда, где ложь... Но берегитесь! Виновным нечего ждать пощады от меня!

-- Мое искреннейшее желание, чтобы виновные в этом преступлении понесли должное возмездие! -- ответил Генрих.

-- Там увидим! -- мрачно сказал король Карл, нетерпеливо расхаживая по комнате.