Гаргантюа и Пантагрюэль.
Книга I.
Глава X. О том, что обозначают цвета белый и голубой !

Оригинал этого текста в старой орфографии. Ниже предоставлен автоматический перевод текста в новую орфографию. Оригинал можно посмотреть по ссылке: Гаргантюа и Пантагрюэль. Книга I. Глава X. О том, что обозначают цвета белый и голубой ! (старая орфография)

X.

О том, что обозначают цвета белый и голубой¹).

Итак белый цвет обозначает радость, счастие и веселие: и обозначает не зря, а по праву и вполне основательно. В чем можете убедиться, если, оставив предубеждения, выслушаете то, что я вам изложу.

Аристотель говорит, что если предположить две противоположных по существу вещи, как, например, добро и зло, добродетель и порок, холод и тепло, белое и черное, радость и печаль и тому подобное, - и если их совокупить таким манером, что контраст одного рода разумно сходится с контрастом другого, то это значит, что и другие контрасты сойдутся между собой. Например: добродетель и порок суть два контраста одного рода, равно как добро и зло. Если один из контрастов первого рода подходит к одному из контрастов второго, как добродетель и добро (потому что несомненно, что добродетель - добра), то также сойдутся и два других контраста: зло и порок, потому что порок зол.

Условившись в этом логическом правиле, возьмем два других контраста: радость и печаль; затем еще два: белое и черное, потому что они физически противоположны друг другу. Итак если черное обозначает печаль, то белое по праву будет означать радость.

все народы, все нации (за исключением древних сиракузян и некоторых греков-кривотолков), все языки, желая наружно выразить свою печаль, надевают черное платье, и всякий траур обозначается черным цветом. И такое всемирное согласие только тогда возникает, когда сама природа указывает для него аргументы и причины. И эти причины каждый сам может понять, не нуждаясь в том, чтобы кто-нибудь его надоумил, и их-то мы называем естественным правом. По такому указанию природы весь свет считает белый цвет выразителем радости, веселия, счастия, удовольствия и наслаждения.

В прошедшия времена фракийцы и критяне обозначали счастливые и веселые дни белыми камнями, печальные же и несчастные - черными. И разве ночь не пагубна, не печальна и не меланхолична? Она черна и мрачна от отсутствия света. А свет разве не радует всю природу? Он белее всего-на свете. И в доказательство я мог бы отослать вас к книге Лоренса Валле {Гуманист XV столетия.}, которую он написал в опровержение Бартоля {Знаменитый юрисконсульт.}, но свидетельство евангельское лучше убедит вас. В Евангелии от Матфея (XVII) сказано, что во время Преображения Господня vestimenta ejus facta sunt alba sicut lux {Одежды же его сделались белыми, как свет.}. И эта светозарная белизна давала понять трем апостолам идею и образ вечного блаженства. Ибо свет радует всех смертных. И это доказывается словами старухи, которая лишилась уже всех зубов, а все-така говорила: Bona Lux. И словами Товия, который, потеряв зрение, ответствовал на приветствие архангела Рафаила:. "Какая радость возможна для меня, когда я не вижу дневного-света?" Этим цветом засвидетельствовали ангелы радость, всего мира при Воскресении Господа (от Иоанна XX). И при Его Вознесении (Деяния Ап. I), Такое же одеяние видел св. Иоанн евангелист (Апок. IV и VII) на праведниках в небесном и блаженном Иерусалиме.

Прочитайте историю, как греческую, так и римскую, и вы увидите, что город Альба (первообраз Рима)-был выстроен и назван по указанию белой свиньи. Вы увидите, что если кому-нибудь, после победы над врагами, присуждали триумфальный въезд, в Рим, то он въезжал на колеснице, запряженной белыми конями. Тоже самое было и при овациях: так как считалось, что никаким другим знаком и цветом нельзя вернее выразить радость, как белым. Вы увидите, что Перикл, предводитель афинян, позволял тем из своих воинов, которые вынули по жребию белые бобы, проводить день в радости, веселии и отдыхе, между тем как другие должны были сражаться {При осаде Самоса (Плутарх).}. И я мог бы привести вам тысячу других примеров на этот счет, да только здесь им не место.

Путем этих сведений, вы можете решить задачу, которую Александр Афродизский {Комментатор Аристотеля.} считал неразрешимой: почему лев, который уже одним своим криком и рыканием приводит в трепет всех животных, боится и почитает только одного белого петуха? Потому что, как сказал Прокл {Философ V столетия.} (Libro de Sacrificio et Magia), сила солнца, источника всякого земного и звездного света, более присуща белому петуху, чем льву, как по цвету, так по свойству и специфическим качествам, и петух служит лучшим её символом, нежели лев. Говорят даже, что часто видали бесов в львином образе, которые внезапно исчезали в присутствии белого петуха.

γάλα) охотно носят белые перья на шапках. По природе они веселы, искренни, ласковы и всеми любимы, а своим символом и гербом избрали цветок лилию, с которым никакой другой не сравнится по белизне.

Аристотеля (в его Проблемах и О восприятиях); да и сами вы можете убедиться на опыте, переезжая горы, покрытые снегом, когда вы жалуетесь, что не хорошо видите. Об этом Ксенофонт пишет, что так было с его людьми, а Гален подробно излагает в libr. X De usu partium. Так и сердце от радости внутренно расширяется и может даже от избытка сил перестать биться, и следовательно самая жизвь может угаснуть от радости, как говорит Гален, libr. XII Method; lib. V, De Locis affectis, и lib. II, De Symptomaton causis. О подобных случаях, имевших место в древния времена, свидетельствуют Марк Туллий, lib. I Quæstion. Tuscul., Верр, Аристотель, Тит-Ливий, после сражения при Каннах, Плиний, lib. VII cap. XXXII и LIII, А. Геллиус, lib. III, XV, и другие, удостоверяющие, что Диагор Родосский, Хилон, Софокл, Дионисий, тиран сицилийский, Филиппид, Филемон, Поликрат, Филистион, Джувенти и другие, которые умерли от радости. И как говорит Авиценна {Знаменитый арабский врач, жив. в 980--1036 гг.} in II cаnone, et librо de Viribus cordis про шафран, который так оживляет сердце, что даже, если его принимать в чрезмерных дозах, лишает его жизни, от излишняго растяжения и напряжения. Справьтесь об этом у Алекс. Афродизского, lib. I Problem аtum, cap. XIX. Но, однако, я больше распространился об этом предмете, чем предполагал вначале. А потому складываю свои паруса и обо всем остальном поговорю в своем специальном сочинении, а пока коротко скажу, что голубой цвет означает несомненно небо и все небесное, в силу тех же символов, на основании которых белый цвет означает радость и веселие.

Сноски

¹) Цвета Франции.