Гаргантюа и Пантагрюэль.
Книга IV.
Глава XXI. Буря продолжается, и на море произносится краткая речь о завещаниях.

Оригинал этого текста в старой орфографии. Ниже предоставлен автоматический перевод текста в новую орфографию. Оригинал можно посмотреть по ссылке: Гаргантюа и Пантагрюэль. Книга IV. Глава XXI. Буря продолжается, и на море произносится краткая речь о завещаниях. (старая орфография)

XXI.

Буря продолжается, и на море произносится краткая речь о завещаниях.

- Писать завещание в этот час, - сказал Эпистемон, - когда нам следует стараться изо всех сил помогать экипажу, чтобы избегнуть кораблекрушения, кажется мне таким же глупым и несвоевременным делом, как поведение капитанов и любимцев Цезаря {Aen. VI, 600 и т. д.} по вступлении в Галлию, когда, вместо того, чтобы взяться за оружие и напрягать все силы для сокрушения своего врага Ариовиста, они забавлялись писанием завещаний, оплакивали свою судьбу и горевали об отсутствии своих жен и римских друзей. Это такая же глупость. как глупость того извозчика, который, когда его воз опрокинулся на вспаханном поле, стал на колени и молил Геркулеса помочь ему, вместо того, чтобы самому поднять воз и подогнать волов. К чему послужит вам, если вы составите теперь свое завещание? Ведь мы или спасемся, или потонем. Если мы спасемся, то завещание окажется ненужным. Завещание имеет силу лишь по смерти завещателей. Если мы потонем, то и оно потонет вместе с нами. Кто будет приводить его в исполнение?

- А какой-нибудь добрый вал, - отвечал Панург, - может выбросить его на берег, как Улисса, и какая-нибудь царская дочь, гуляя по морскому берегу, его найдет и велит привести его в исполнение! А затем воздвигнет мне на берегу великолепный памятник, как Дидона своему супругу Сихею; Эней - Дейфобу {Caesar. De bello gall. I, 39.} на Траянском берегу, близ Рэты; Андромаха - Гектору {Idem. III, 292--302.} в городе Бутроте; Аристотель - Гермию и Эвбуазу {Диоген Лаэрций.}; афиняне - Эврипиду {Павзаний, Att. II.}; римляне - Друзу {Свет. Claud., I.} в Германии, а своему императору Александру Северу {Lampridius.} в Галлии; Аргентарий - Каллару {Греческ. Антол. VII, 395.}; Ксенокрит - Лизидике {Id. VI, 291.}; Тимор своему сыну Телетагору {Id. VII, 662.}, Евполис и Аристодика сыну их Феотиму {Id. VII, 639.}; Онест - Тимоклу {Id. VII, 274.}; Каллимах - сыну Диоклида, Сополису {Id. VII, 271.}; Катулл - своему брату {Epigr. CI.}; Стаций - своему отцу {Stacii Epice dion in patrem.}; Жермен де-Бри - британскому полководцу Герве {Павшему в сражении с английским флотом в 1612 г.}.

- Ты бредишь, - сказал брат Жан. Чтобы тебя черти взяли! Чтобы проказа тебя съела! Разве наш корабль стоит в гавани? Ради Бога, каким образом мы выберемся отсюда? Все черти развозились на море! Нам ни за что не спастись, или пусть меня сожрут черти!

Тут послышалось жалобное восклицание Пантагрюэля, громко возопившого:

- Господи Боже, спаси нас! Мы погибаем. Но да будет воля твоя!

- Бог и святая Богородица Дева спаси нас, - сказал Панург. Увы, увы! Я тону. Бебебебу, бебе, бу, бу! In manns. Боже правый, пошли мне какого-нибудь дельфина, который перенес бы меня на землю, как миленького душку Ариона. Я с удовольствием заиграю на арфе, если она не сломана.

- Чорт бы меня побрал! - говорил брат Жан.

- Господи помилуй нас! - отвечал Панург сквозь зубы.

нам, тюлень? Фи! Какой он урод, этот плакса!

- Ну, веселая бутылка, ко мне на помощь, дай я тебя поглажу против шерстки! Beatus vir qui non abiit. Я все это знаю наизусть. Вот, например, легенда про святого Николая угодника.

Horrida teinpestas inontem turbavit acutum.

Tempeste был строгий педагог в коллеже Монтецо. Если педагогов осуждают на вечную погибель за то, что они секут розгами бедных деток, невинных школьников, то, клянусь честью, он привязан к колесу Иксиона и должен сечь кургузую собаку... которая его вертит; если, же сечением невинных детей они спасают душу, то он должен быть над.......