Гаргантюа и Пантагрюэль.
Книга IV.
Глава LXIV. О том, как Пантагрюэль оставил без ответа предложенные вопросы.

Оригинал этого текста в старой орфографии. Ниже предоставлен автоматический перевод текста в новую орфографию. Оригинал можно посмотреть по ссылке: Гаргантюа и Пантагрюэль. Книга IV. Глава LXIV. О том, как Пантагрюэль оставил без ответа предложенные вопросы. (старая орфография)

LXIV.

О том, как Пантагрюэль оставил без ответа предложенные вопросы.

После того Пантагрюэль спросил: Что за люди живут на этом собачьем острове?

- Все это лицемеры, - отвечал Ксеноман, - страждущие водянкой, фарисеи, ханжи, пустосвяты, пустынники. Все они бедные люди, живут (как и пустынник в Лормоне, между Влэ и Бордо) только милостынею, которую им подают путешественники.

- Ну, так я туда не поеду, - сказал Панург, - заверяю вас. Если я туда отправлюсь, пусть меня чорт возьмет! Пустынники, лицемеры, ханжи, фарисеи - чорт вас возьми, провалитесь вы совсем! Я еще не забыл встречу с жирными Шезильскими соборянами. Чтобы Вельзевул и Астарот свели вас с Прозерпиной! Сколько беды, грозы и всякой чертовщины испытали мы от встречи с ними! Послушай-ка, мой голубчик, мой капральчик, Ксеноман, скажи ради Бога: эти лицемеры, пустынники, нищенки - что они, такое: девственники или женатые люди? Есть ли между ними женский пол? И нельзя ли с ними лицемерно полицемериться?

- Да, конечно, - отвечал Ксеноман. Там находятся прекрасные и веселые лицемерки, пустосвяточки и все оне большие богомолки. Есть и малютки-пустыннички и лицемерчики. (Долой их! сказал брат Жан, перебивая его. От юного пустынника родится старый чорт. Заметьте эту достоверную пословицу!) В противном случае без приплода давно бы уже остров Ханеф стал необитаем и безлюден.

Пантагрюэль послал им с Гимнастом милостыню в лодке: семьдесят восемь тысяч красивеньких пол-экю фонарных. Затем спросил, - который час.

- Девятый, - отвечал Эпистемон.

- Вот, - сказал Пантагрюэль, - настоящий обеденный час. Священная линия {На солнечных часах.}, которую так восхваляет Аристофан в своей комедии "Predicantes", как раз теперь наступает. У древних персов час обеда был назначен для одних только королей. Для всех остальных смертных часами служили аппетит и желудок. И у Плавта один паразит жалуется и горько сетует на изобретателей часов и курантов, ссылаясь на то, что нет, - это всем известно вернее часов, чем желудок. Диоген, спрошенный о том, в который час человек должен обедать, отвечал: "Богатый, когда голоден; бедный, когда есть что поесть."

"Вставать надо в пять, обедать в девять, ужинать в пять, ложиться в девять часов." Знаменитый король Птозирис {Рtosiris - король древняго Египта, математик и магик. Прим. Раблэ.} придерживался иного рода магии...

Пантагрюэль не успел этого договорить, как оффицианты разставили столы и буфеты, покрыли их благовонными скатертями, салфетками, разставили солонки, принесли кубки, чаши, бокалы, кружки, бутылки, ендовы. Брат Жан, с помощью метрдотелей, хлебопеков, виночерпиев, стольников, мундкохов, внес четыре колоссальных паштета с ветчиной, напомнивших мне своими размерами четыре бастиона в Турине. Боже милостивый, сколько было выпито и съедено! Они не добрались еще до дессерта, как норд-ост принялся надувать паруса и все запели хвалебные гимны Всевышнему Богу.

Когда подали фрукты, Пантагрюэль спросил:

- Скажите, друзья, разсеялись ли все ваши сомнения?

- У меня не темнеет больше в глазах, - отвечал Гимнаст.

- Я не нахожусь больше натощак, - сказал Эстен, - и на на сегодняшний день от моей слюны безопасны, ехидны, скорпионы, пиявки и пр. {По обычаю, Раблэ перечисляет всех существующих и несуществующих ядовитых гадов.}