Рыжик.
Матильда

Матильда

- Знаешь, мама, - еле переводя дух, сообщает сестра Эрнестина, -Рыжик все еще играет на лугу с маленькой Матильдой в мужа и жену. Брат Феликс их одевает. А ведь, если я не ошибаюсь, ты запретила эту игру.

Действительно, на лугу, вся убранная белыми цветами бородавника, неподвижно и чинно стоит маленькая Матильда. В своем цветочном наряде она и впрямь похожа на невесту, разукрашенную флёрдоранжем. И этого флёрдоранжа на ней столько, что его хватило бы для лечения колик на целую жизнь.

Бородавник, венком украшающий ее голову, волнами спадает к подбородку, на спину, касается рук, обвивает гирляндой ее стан и тянется по земле ползучим длинным хвостом, который старший брат Феликс еще и еще удлиняет. Он отступает на шаг и говорит:

- Вот так, не шевелись! Теперь примемся за тебя,Рыжик.

Рыжик наряжен женихом, разукрашен цветущим бородавником, среди которого кое-где мелькает яркий мак, ягодка остролистника, желтый одуванчик, чтобы можно было отличить жениха от невесты. Ему совсем не хочется смеяться, и они все трое настроены очень серьезно. Они знают, какой тон приличествует каждому обряду. На похоронах с начала до конца надо оставаться печальным, а во время венчанья до окончания службы надо быть серьезным. Иначе игра становится совсем неинтересной.

- Возьмите друг друга за руки, - говорит старший браг Феликс. - А теперь марш вперед! Потихонечку!

Они медленно выступают, держась на некотором рас- с мннии друг от друга. Когда Матильда запутывается в своем свадебном наряде, она поднимает шлейф и поддерживает его двумя пальчиками.

А Рыжик, остановившись на полушаге, с поднятой ногой, галантно ждет свою невесту.

Старший брат Феликс ведет их по лугу. Он идет пятясь задом и размахивает руками, отбивая такт. Он воображает себя то мэром - и отвешивает им поклон, то священником - и благословляет их, то другом - и поздравляет новобрачных, то скрипачом - и, как смычком, скребет палкой по другой палке.

Он водит их взад и вперед.

- Стой, - говорит он, - у тебя тут что-то неладно!

Но, пришлепнув сбившийся на голове Матильды венок, он тотчас же продолжает шествие.

- Ай! - гримасничая, вскрикивает Матильда.

Усик бородавника цепляется ей за волосы. Старший брат Феликс срывает с нее венок.

Но игра продолжается.

- Готово! - говорит Феликс. - Вы уже повенчаны; теперь можете лизаться!

И видя, что они колеблются, он повторяет:

- Да ну же! Лижитесь, говорят вам! Когда люди поженились, они начинают лизаться. Ухаживайте друг за другом, объясняйтесь в любви. Что это вы точно окаменели.

Рыжик набирается смелости, находит среди завитков зелени личико Матильды и целует ее в щеку.

- Это не шутка, - говорит он, - я всерьез на тебе женюсь.

Матильда, приняв поцелуй, тотчас же возвращает его Рыжику. Тут оба они приходят в замешательство и краснеют.

Феликс показывает им рожки.

Он смеется и подпрыгивает на месте.

- Ну и дураки! Они думают, что это и вправду...

- Во-первых, - говорит Рыжик, - я не покраснел, а во-вторых, можешь смеяться сколько тебе угодно, но не ты во всяком случае помешаешь мне жениться на Матильде, - конечно, если только мама позволит.

Но тут появляется сама мама, чтобы лично ответить, что она совсем этого не желает. Она отодвигает перекладину ограды, окружающей луг. Входит она в сопровождении ябедницы Эрнестины. Мимоходом отламывает ветку кустарника и, содрав с нее все листья, оставляет только шипы.

- Спасайся! - говорит старший брат Феликс.

Он удирает на другой конец луга. Там он в безопасности и может спокойно наблюдать.

Рыжик никогда не убегает. Обычно он, хотя и трусоват, все же предпочитает поскорее кончить дело. Сегодня же он чувствует себя молодцом.

Трепещущая Матильда, громко всхлипывая, плачет, как вдовица.

Ничего не бойся. Я знаю маму: она обрушится на меня одного. Я один получу всю порцию.

Матильда.

Да, но твоя мама расскажет все моей маме, и моя мама будет меня бить.

Рыжик.

Матильда.

Случается... Как придется...

Рыжик.

Ну, моя-то не упускает случая!..

Но ведь я ничего не сделала.

Pыжик.

Из этого ничего нс следует... Тише! Вот она!

Мадам Лепик приближается.

Торопиться нечего. Она замедляет шаг. Она уже так близко от них, что сестра Эрнестина, опасаясь, как бы рикошетом не попало и ей, останавливается на краю арены, где должно разыграться действие.Рыжик выступает вперед, загораживая свою "супругу", которая плачет пуще прежнего.

Прут в руке мадам Лепик, уже готовый хлестнуть, взвивается в воздухе.

Побледневший Рыжик скрещивает на груди руки и, вобрав голову в плечи, заранее уже чувствуя жар в пояснице и в икрах, имеет еще смелость воскликнуть:

- Ну что ж! А зато повеселились!