| Автор: | Рид Т. М. |
| Категории: | Роман, Детская литература, Приключения |
Глава XXVIII
В ПОИСКАХ ТИТУЛА
- Мне до смерти надоела Англия - да, надоела!
- Но, кузина, ты говорила то же самое про Америку!
- Нет, только про Ньюпорт. И даже если я говорила, какое это имеет значение? Я жалею, что вернулась сюда. Куда-нибудь в другую страну, только не сюда, не к этим быкам и бульдогам. Нью-Йорк - лучший город в мире.
- Ах! Как я с тобой согласна! В Штатах самые лучшие города.
Первой говорившей была Джулия Гирдвуд, а ее собеседницей - Корнелия Инскайп.
Они находились в прекрасных апартаментах лондонской гостиницы «Кларендон».
- Да, - отвечала первая собеседница, - там каждый может найти для себя подходящее общество, пусть не принадлежащее элите, но достаточно изысканное, в котором можно найти друзей. Здесь нет никого - абсолютно никого - вне пределов аристократического круга. Эти жены и дочери лавочников, с которыми мы постоянно имеем дело, богатые и важные, - я не выношу их. Они думают только о своей королеве.
- Да, это так.
- И я говорю тебе, Корнелия, что если только супруга пэра, или кто-то еще с титулом «леди» встретится им на пути, они запомнят об этом на всю жизнь и каждый день будут говорить о своих связях. Вспомни хотя бы этого старого банкира, о котором рассказывала мама и у которого мы обедали на днях. Он хранит одну из тапочек королевы в стеклянной коробке, и эту коробку поместил на видном месте в гостиной, на каминной полке! И с каким удовольствием старый сноб рассказывает об этом! Как он пришел, чтобы приобрести это, сколько заплатил и какую замечательную и ценную семейную реликвию он оставил своим детям - такую же снобистскую, как он сам! Тьфу! Это поклонение вещам невыносимо! У американских лавочников нет ничего подобного. Даже самые скромные владельцы магазинов не опустились бы до такого!
- Верно, верно! - согласилась Корнелия, которая вспомнила своего отца, скромного владельца магазина в Поукипси[49] - она знала, что он действительно не опустился бы до такого.
- Да, - продолжила Джулия, возвращаясь к основной теме, - из всех городов мира мне нравится только Нью-Йорк. Я могу сказать о нем, как Байрон говорил об Англии: «Несмотря на все его недостатки, я все же его люблю!» - хотя я думаю, что когда великий поэт сочинял эту строку, он, возможно, очень устал от Италии и от глупой графини Гвиччиоли[50].
- Ха-ха-ха! - засмеялась кузина из Поукипси. - В этих словах я узнаю тебя, Джулия! Но я рада, что ты так любишь наш дорогой Нью-Йорк.
- Кто же его не любит, с его веселыми, дружелюбными, никогда не унывающими людьми? У него есть много недостатков, я допускаю, что там плохой мэр и процветает коррупция. Но это всего лишь внешнее - пятна на его лице, и они рано или поздно будут выведены. Его большое, щедрое ирландское сердце свободно от пороков.
- Браво! Браво! - закричала Корнелия, вскакивая с места и хлопая в свои маленькие ладоши. - Я очень рада, кузина, услышать от тебя такие добрые слова об Ирландии!
Стоит напомнить, что Корнелия была дочерью ирландца.
- Да, - сказала Джулия в третий раз. - Из всех городов больше всего мне по душе Нью-Йорк! Я убеждена, что это самый прекрасный город в мире!
- Не торопись со своими выводами, любовь моя! Подожди, ты еще не видела Париж! Возможно, после посещения Парижа ты изменишь свое мнение!
Это сказала миссис Гирдвуд, войдя в комнату и услышав от своей дочери последнюю из хвалебных фраз в адрес Нью-Йорка.
страны одинаковы.
- О чем ты говоришь, дитя мое? Франция теперь республика.
- Хороша республика, с племянником императора в роли президента - точнее говоря, диктатора! Ежедневно, как пишут газеты, он урезает права граждан!
- Хорошо, дочь моя, но с этим мы ничего не можем поделать. Ведь горячие революционные головы надо остудить, и Наполеон, наверное, сумеет это сделать. Я уверена, что Париж будет очень приятным пунктом нашего путешествия. Старинные титулованные семейства, чуть не уничтоженные революцией, снова поднимают голову. Говорят, новый правитель способствует этому. Мы должны постараться познакомиться с некоторыми из них. Во Франции это проще, чем в холодной аристократичной Англии.
Последняя фраза была сказана с горечью. Миссис Гирдвуд была в Лондоне уже несколько месяцев; она остановилась в отеле «Кларендон» - там, где останавливаются аристократы, но так до сих пор и не сумела войти в аристократическое общество.
В американском посольстве с ней были учтивы. И посол, и секретарь (секретарь особенно) отличались учтивостью ко всем, но особенно - к своим соотечественникам или соотечественницам, без различий в социальном положении. Посольство сделало все, чтобы американская леди могла путешествовать без бюрократических проблем. Но, несмотря на богатство и хорошее образование, несмотря на то, что ее сопровождали две красивые девушки, миссис Гирдвуд не могла быть представлена ко двору, поскольку ее родители и прародители не были известны там.
Безусловно, это препятствие могло было быть устранено при наличии протекции, но американский посол в те дни лебезил перед английской аристократией, намереваясь сам войти в клуб избранных, кроме того, он боялся скомпрометировать себя неудачной рекомендацией.
Мы не станем называть его имя. Читатель, знакомый с дипломатическими отчетами того времени, без труда поймет, о ком мы говорим.
Все эти обстоятельства сильно огорчали честолюбивую вдову.
Конечно, она без труда могла завести знакомства с простыми англичанами. Ее богатство легко расположило бы их. Но аристократы! С ними здесь было еще сложнее, чем в Ньюпорте с этими Дж., Л. и Б. Она обнаружила, что простой сквайр[51] ей так же не доступен, как и пэр или соответствующий по положению граф, маркиз или герцог!
- Не принимайте это близко к сердцу, девочки мои! - утешала она дочь и племянницу, когда стало очевидно такое положение дел. - Его светлость скоро будет здесь и все устроит.
Под «его светлостью» понимался мистер Свинтон, который должен был прибыть следующим за ними пароходом.
«лорд». И последующий, и пришедший следом за ним, и еще около полудюжины пароходов, - никакого Свинтона нет. Нет и в газетах информации о прибытии лорда, и в «Кларендоне» он не появляется!
Уж не произошла ли какая-нибудь неприятность с лордом, путешествующим инкогнито? Или он просто забыл свое обещание, что, конечно, было бы очень неприятно для миссис Гирдвуд? В любом случае он должен был написать. Джентльмен поступил бы именно так, если только он не мертв.
Однако никаких сообщений о смерти в газетной хронике также не появлялось. Подобное сообщение не было бы пропущено вдовой лавочника, которая каждый день читала лондонскую «Таймс» и обращала особое внимание на списки прибывших.
Она пришла к убеждению, что представившийся ей дворянин, случайно встреченный в Ньюпорте и затем посетивший ее на Пятой авеню в Нью-Йорке, либо никаким дворянином не был, либо в одиночку вернулся в свою страну под другим именем и теперь почему-то избегал продолжения знакомства.
То, что многие из ее знакомых соотечественников, путешествующих в одиночку, регулярно прибывали в Англию, было для нее слабым утешением. Среди них были мистер Лукас и Спайлер - такова была, кажется, фамилия друга Лукаса. Но ни один из них не мог удовлетворить интереса миссис Гирдвуд. Никто из них ничего не знал о местонахождении мистера Свинтона. Они не видели его со времени обеда в доме на Пятой авеню, и ничего о нем с тех пор не слышали.
Это был вполне достаточный повод, чтобы покинуть страну. Так она и решила, отчасти для того, чтобы продолжить поиски титула для своей дочери (с этой целью она и прибыла в Европу), отчасти для того, чтобы продолжить «тур по Европе», как это называли многие из ее соотечественников.
Дочь отнеслась к ее решению безразлично, а племянница, конечно, не возражала.
И они продолжили свое путешествие.
49
50
Возлюбленная Байрона.
51
Сквайр (эсквайр) - английский дворянский титул, которым обозначались все дворяне, не имеющие более значимого титула (такого как пэр или рыцарь).