Охотники за черепами.
Глава X. Обсуждение военного плана

Охотники за черепами

Глава X. ОБСУЖДЕНИЕ ВОЕННОГО ПЛАНА

Не успел еще прекратиться всеобщий смех над неудачей, постигшей старого Рубе, как раздался звук рожка, и все двинулись в середину лагеря, к палатке капитана. Это Сэгин созывал свою армию. Толпа почтительно остановилась, дожидаясь приказаний.

- Товарищи, - сказал Сэгин, - завтра утром мы выступаем из лагеря, идем на врагов наших. Я созвал вас, чтобы сообщить свое решение и выслушать ваше мнение.

Толпа одобрительно загудела в ответ. Людям, живущим войной, всегда приятно слышать весть о выступлении.

Капитан продолжал:

- Нам не предстоит в скором времени битвы. Самым опасным представляется теперь переход через пустыню; для этого мы запасемся должным образом. Я знаю из достоверного источника, что наши враги отправляются на разграбление городов Соноры и Чигуагуа. Если их не остановит правительственное войско, они проникнут до Дюранго. Забираясь так далеко на юг, они оставляют свой лагерь беззащитным. Пользуясь этим, я хочу проникнуть в самую столицу навагоев.

- Браво! Ура! Отлично!

Такие возгласы сопровождали все предложения капитана.

- Некоторые из нас знают уже, какую я при этом преследую цель. Пусть же знают все, чего я хочу…

- Набрать как можно больше скальпов, конечно, - грубо закончил его речь один из охотников.

- Нет, Киркер, вовсе нет! - возразил капитан недовольным тоном. - Мы делаем нападение на лагерь, где будут одни только женщины, и никто из вас под страхом наказания не должен касаться индейских женщин. Я буду платить вам за каждую спасенную женщину, за каждого спасенного ребенка.

- Но какая же нам тогда прибыль будет от похода, - возразил Киркер, - если даже на пленных мы не можем рассчитывать? Из-за чего же, спрашивается, будем мы претерпевать муку в пустыне?

Это замечание показалось справедливым большинству, в толпе послышался ропот.

- Вы ничего не потеряете, - продолжал спокойно Сэгин. - Там, на месте, будут сосчитаны пленные, и каждый получит соответственную награду.

- Этак мы согласны.

- Значит, дело решенное. Ни женщинам, ни детям не будет причинено ни малейшего вреда. Добыча будет принадлежать тому, кто ее захватит, это - как всегда. Но ни одной капли крови не должно быть пролито. Мы уж достаточно ее пролили. Кто со мною не согласен, пусть говорит.

Все кругом молчали, послушные воле своего начальника.

- Я рад, что встречаю в вас такое единодушие. Теперь я объясню вам цель похода.

- А вот что: мы идем на поиски наших родных и друзей, которые давно уже томятся в плену у навагоев. Мы идем выручать наших жен, сестер и дочерей.

Жалобные возгласы со стороны мексиканцев подтвердили истину сказанных слов.

- Я тоже из числа пострадавших, - взволнованным голосом продолжал Сэгин. - Немало лет прошло с тех пор, как навагой украли мою дочь. Недавно я узнал, что она жива и находится в их столице со многими другими белыми пленницами. Мы освободим их всех и возвратим их неутешным семьям.

- Браво! - кричала толпа. - Да здравствует капитан! Мы с радостью последуем за ним.

Когда опять водворилась тишина, Сэгин продолжал:

- Теперь, когда мы все согласны с целью похода, я сообщу вам и план его, причем охотно выслушаю и ваше мнение… Существуют три дороги, по которым мы можем вступить на индейскую территорию. Во-первых, дорога через Пуэрко, на восток, это самая прямая дорога.

- По ней и следует идти, - сказал один мексиканский охотник. - Я отлично знаю города, которые лежат на этом пути.

- Но города-то и могут служить нам препятствием. Там наверно есть индейские шпионы, и прежде, чем мы дойдем до истока Дель-Норте, навагой будут предупреждены, и мы потерпим неудачу.

- Это верно! Совершенно верно! - закричали со всех сторон.

- По той же причине мы не можем избрать Польвидерский проход. К тому же по обеим этим дорогам немного нашли бы мы дичи в эту пору года. Так как запасов у нас мало, то нам нужно, прежде чем вступить в пустыню, идти по такому пути, который изобилует живностью. Итак, мы направимся сначала на юг, потом повернем на восток, оттуда подымемся на север и вступим в землю апахов. Наше путешествие продолжится довольно долго, но зато будет безопасно. В долинах мы найдем буйволов. Но что всего важнее, мы можем выждать благоприятный момент для нападения. Из-за гор мы увидим, куда и когда удалится неприятель. Лишь только он скроется на юге, мы переправимся через Гилу и подымемся к лагерю по реке Азул или Приэто. На обратном пути мы, разумеется, выберем кратчайшую дорогу.

Все приветствовали с восторгом этот план; никто ничего не имел против. Особенно же обрадовались охотники при упоминании о реке Приэто. Название этой реки действует на них магически: в легендах охотников она является каким-то Эльдорадо, золотым дном. Все легенды сводятся к тому, что золото в Приэто лежит большими кусками на берегах реки и покрывает все ее дно.

Охотники часто совершали экспедиции в эти неведомые страны, немногие добирались до них, и никто не возвращался назад.

Теперь представлялась возможность проникнуть в такую даль, не подвергаясь большой опасности, и у многих при этой мысли разгоралось воображение. Ведь многие только потому и поступили на службу к Сэгину, что надеялись когда-нибудь под его водительством проникнуть в эту сокровищницу золота. Какова же была их радость, когда они услышали о намерении капитана! Восторг выразился громким «ура».

- Завтра на рассвете мы выступаем, - закончил свою речь к подчиненным Сэгин, - будьте же готовы.

Охотники тотчас рассеялись и принялись за приготовления. Солнце скрылось, и наступила темная ночь, так как в этой широте нет сумерек.

В костры подбросили новых деревьев, и пламя ярко осветило весь лагерь. Генрих залюбовался тем поэтическим беспорядком, какой представлял этот пестрый лагерь, то освещенный ярким светом, то уходивший в тьму тропической ночи. Сэгин положил ему руку на плечо и сказал:

- Пойдемте, ужин готов, и доктор нас дожидается.

Молодой человек был очень рад этому приглашению, так как долгое пребывание на воздухе возбудило у него сильный аппетит. Они направились к палатке капитана, перед которой горел огонь. Около очага доктор Рихтер с помощью Годэ и еще одного мексиканца заканчивал стряпню ужина. Когда кушанье было подано в палатку, компания разместилась на маленьких тюках вокруг большого тюка, служившего вместо стола.

За ужином Генрих узнал историю доктора. Он эльзасец, уроженец Страсбурга, где с успехом занимался медициной. Любовь к ботанике увлекла его в Новый Свет. Сначала он изучал растительность на западе Соединенных Штатов, потом стал углубляться в северо-восточные пределы, тогда еще мало исследованные, чтобы изучить тамошнюю флору и классифицировать ее. Рихтер провел несколько лет в долине Миссисипи. Примкнув к каравану, шедшему из Сент-Луи, он дошел с ним через степи и пустыни до оазиса Новой Мексики. Во время своих ученых странствований по берегам Дель-Норте он встретился с охотниками за черепами и просил у Сэгина позволения примкнуть к ним, чтобы иметь возможность попасть в такие места, которые оставались до сих пор совершенно чуждыми естествоиспытателям. Просьба его была уважена, так как взамен того он, доктор, мог оказать важные услуги отряду. В продолжение двух лет он не расставался с Сэгином, сделался его лучшим другом и был введен в его семейство. Там он пребывал в промежутках между походами. Доктор вполне оправдал оказанное ему доверие, у него была твердая воля и доброе сердце. Он разделял с Сэгином опасности и умел хранить его тайны, он с удовольствием руководил образованием Зои и умел успокаивать жену Сэгина, когда та допрашивала его об отлучках мужа. Среди такой беспокойной жизни доктор сумел сохранить веселый нрав. Его мечтой было появление в свет обширного труда - описания еще незнакомой ученому миру флоры.

Отряд был готов к выступлению еще до рассвета. При первом звуке рожка двинулись, переехали вброд речку, затем миновали лес и вступили в песчаные степи, тянувшиеся на восток, к Мимбрским высотам. Сыпучий песок был так глубок, что лошади уходили в него чуть не до колен.

Ехали, вытянувшись в длинную нитку, как это делают индейцы: такое расположение всего удобнее и благоразумнее не только в узких проходах и лесных тропинках, но и в степи.

Шли целый день, так как песчаная местность не располагала к остановкам. После обеда на горизонте показалась черная линия; к закату солнца добрались до нее. Это был каштановый лес. Отряд вступил в него и скоро добрался до светлого ручья, на берегу которого предполагалась ночевка.

Палаток не было, их оставили на месте и спрятали в лесу, так как нельзя было тащить в поход слишком много багажа. У каждого был плащ, служивший и одеялом. Зажгли огни, изжарили мясо, после ужина все улеглись.

На другой день поднялись рано, опять по первому звуку рожка: отряд имел военную выучку и слушался сигналов. Наскоро приготовленный завтрак был проворно съеден, затем тронулись в дальнейший путь.

Следующие дни не ознаменовались ничем особенным. Ехали по равнине, покрытой шалфеем, кактусами и креозотом, издававшим одуряющий запах. На четвертый день расположились на берегу ручья под названием Коровий Глаз. Это была граница. На востоке возвышалась гора Пиньон, мимо которой пролегала военная дорога апахов.

Сэгин имел намерение спрятаться у подошвы горы в известном ему одному месте и там выждать, когда индейцы пройдут. Но при выполнении этого плана встретилось важное препятствие. Чтобы достигнуть горы, необходимо был пересечь тропу индейцев. Как скрыть при этом от зорких индейцев следы целого отряда?

Сэгин воспользовался остановкой, чтобы созвать всех людей на совет.

- Рассыплемся по равнине и в разных местах перейдем в одиночку их тропинку. Они не обратят внимания на рассеянные кое-где следы, - предложил один.

- Как бы не так, дожидайся! - сказал другой. - Найди мне, пожалуйста, индейца, который, увидав след лошади, не проследил бы его до конца. Если ты найдешь такое чудо, я готов отдать тебе столько золота, сколько он будет весить.

- Можно для этого перехода завернуть во что-нибудь ноги лошадей.

- Это еще хуже, - возразил Гарей. - Я пробовал однажды это средство и едва не лишился скальпа. Разве только слепого индейца можно поддеть на такую хитрость.

- Они вовсе не так осторожны, когда отправляются на войну, - сказал еще кто-то, - и я не вижу, почему бы нам не прибегнуть к этому средству.

Но большинство охотников было на стороне Гарея. Обилие замаскированных следов непременно наведет индейцев на мысль о засаде. Однако что же предпринять?

Рубе, до сих пор только слушавший других, издал свое обычное восклицание: пш!..

- Ну, говори, что придумал, - сказал ему Гарей.

- Прежде всего скажу, что все вы самые наивные ребята. Я сделаю так, что лошади перейдут тропинку, не оставив никакого следа и не возбудив никакого подозрения у индейцев.

- Как же ты это сделаешь? - спросил Сэгин.

- Сейчас объясню, капитан; но скажите на милость, зачем нам переходить эту дорогу?

- Но как же мы там проживем без воды?

- У подошвы горы есть источник.

- Знаю; но, проходя этим местом, индейцы пойдут к нему, чтобы наполнить свои меха. И вот чего Младенец вовсе не понимает: как вы скроете свои следы около ручья?

- Вы правы, Рубе: в этом-то и заключается вся трудность.

там, где целый эскадрон кавалерии непременно будет открыт.

- Но куда вы направите остальных, Рубе?

- Пускай они идут на северо-запад до высот Москитов. Там есть удобное место, богатое и водою, и травою, где они могут оставаться до тех пор, пока не решится дальнейшая судьба.

- Но ведь воды и травы достаточно и здесь, у этого ручья.

- Индейцы захотят, пожалуй, сделать здесь привал, поэтому, мне кажется, лучше отсюда убраться.

с сестрой, Рубе, Герей и еще с полдюжины охотников.

Прежде чем отъехать от стоянки, они расковали своих лошадей и наполнили отверстия от гвоздей песком, чтобы след лошади походил на след мустанга. Это была предосторожность необходимая: жизнь всех этих людей зависела, может быть, от оставленного на земле отпечатка железа. Приблизившись к военной тропинке индейцев, они разъехались на широкое пространство так, чтобы их отделяло друг от друга, по крайней мере, по полмили. Съехались только у подошвы Пиньона.

Солнце садилось, когда они подъезжали к ручью, из осторожности они не стали поить своих лошадей и спрятались в горном ущелье.

На другой день, оглядевшись, они заметили маленький горный хребет, скалистый и лесистый, с которого не только видны были ручей и тропинка, но открывался еще и широкий обзор на три стороны. Это был превосходный наблюдательный пункт.

Нужно было заблаговременно запастись водою, поэтому два охотника отправились к ручью и наполнили все емкости. Никаких индейцев не было видно.

непременно бы обратили внимание на пролитую кровь.

Весь следующий день Сэгин напрасно провел в наблюдении, его подзорная труба ничего не открыла. Когда же и на третий день никто не показался, он стал опасаться, не избрали ли навагой другой путь. Была еще другая причина беспокойства: съестные припасы истощались. Приходилось довольствоваться орехами, которые ели сырыми, так как боялись разложить огонь.

Кто-то предложил поохотиться на антилоп.

- Следы крови нас погубят.

- Я берусь доставить вам дичь, не пролив ни капли крови, - сказал один мексиканец-охотник. - У меня есть лассо, а потом я тщательно уничтожу все следы борьбы со зверем.

Мексиканец с товарищем направился к ручью. Со своего возвышенного места Сэгин и Генрих могли наблюдать за их действиями.

Через четверть часа показалось стадо антилоп, они подходили к ручью гуськом. Вдруг антилопы остановились и стали нюхать воздух. Они почуяли опасность, но было уже поздно. Петля свистнула в воздухе и затянулась на шее передней антилопы; остальные обратились в бегство. Охотник вышел из засады, взвалил животное себе на спину и направился к ущелью; товарищ следовал за ним, уничтожая следы. Антилопу съели в сыром виде. Несмотря на отвращение, Генрих принял участие в этой дикой трапезе.

Ночь, следовавшая за четвертым днем, была светлая, лунная. Стража, поставленная из предосторожности, в полночь разбудила всех. На северной стороне горизонта показались какие-то черные фигуры. То могли быть буйволы. Но вдруг сверкнуло оружие, обрисовался силуэт лошади: это были, несомненно, индейцы.

- А что если наши лошади заржут! - воскликнул Сэгин. Охотники поспешно бросились вниз, в чащу леса, где привязаны были лошади. Эта спешка была необходима, так как лошади чуют друг друга на расстоянии нескольких миль, а на высоте малейший звук передается необыкновенно отчетливо. Охотники взяли попоны, которыми покрывают спину и зад лошади, и накинули их им на головы. Сделав это, все вернулись на наблюдательный пункт.