Приключения семейства, заблудившегося в пустыне.
Часть вторая.
V. Кофейное и хлебное деревья.

Оригинал этого текста в старой орфографии. Ниже предоставлен автоматический перевод текста в новую орфографию. Оригинал можно посмотреть по ссылке: Приключения семейства, заблудившегося в пустыне. Часть вторая. V. Кофейное и хлебное деревья. (старая орфография)

V.
КОФЕЙНОЕ И ХЛЕБНОЕ ДЕРЕВЬЯ.

В этот-же вечер, когда мы садились ужинать, жена объявила что у нас нет больше ни крупинки кофе. Эта весть опечалила нас, потому-что из всех предметов, взятых из Сен-Луи, кофе держался долее всего, и мы так привыкли к этому ароматическому напитку, что он, кажется, поддерживал наши силы, внушал бодрость и развеселял все семейство.

-- Чтож делать, сказал я в утешение детям. Мы привыкнем обходиться без кофе. Слава Богу, что теперь мы можем иметь вкусный, здоровый суп, а то сколько бедных людей не имеют и нашей роскоши. Разве мы смеем роптать? У нас есть мясо, соленье, бобровые хвосты, рыба из озера и реки, зайцы, векши, которых стоит только поймать, и кроме того мы можем, когда захотим, зажарить индейку. Наше положение завидно многим, поверьте мне, дети.

-- Но папа, сказал Гарри с горячностью, я видел, как в Виргинии негры делают кофе из индейской пшеницы. Я пробовал этот напиток и нашел его очень вкусным и похожим на кофе. Неправда-ли, Куджо?

-- Негры и не пьют другого кофе, массе Гарри.

-- Вот видите-ли, папа. Отчего же и нам не употреблять пшеницу вместо кофе?

-- Ты не думаешь о том, что говоришь, милый Гарри. Еслибы у нас была индейская пшеница, то мы-бы сделали из нея хлеб, который еще нужнее кофе. Я не хлопотал-бы ни о чем, еслибы в окружности было хоть зерно пшена.

-- Я знаю, где есть пшеница, сказал Гарри, и даже порядочное количество.

-- Ты ошибся, мой друг; в этой долине нет ни одного колоса, я уже осматривал ее.

-- Да мое пшено совсем не в долине, а гораздо ближе. Оно приехало вместе с нами из Сен-Луи и лежит теперь в вагоне.

-- Что ты говоришь, Гарри, вскричал я с такою радостью, что испугал маленьких детей. Неужели у нас в-самом-деле есть несколько зерен? Какое счастие!

-- Я еще сегодня видел горсточку зерен в старом мешке, отвечал сын.

-- Куджо, скорее бери факел, пойдем осматривать вагон.

Через минуту мы были все в вагоне, стоящем недалеко от двери дома, и начали разбирать его. Тут была сбруя наших быков, старая кожа, разные мелочи, которые я выбросил, и наконец увидел длинный мешок, в каких обыкновенно продают в Соединенных Штатах индейскую пшеницу. Я вспомнил, что взял из Сен-Луи два подобных мешка для корма лошади и быков, но был в совершенной уверенности, что они пусты. Как изобразить мою радость, когда я, приподняв старый мешок, почувствовал, что там осталось много драгоценных семян.

Кроме того несколько зерен, разсыпались по вагону. Мы подобрали все и принесли домой, где высыпали на стол свое сокровище. Гарри радовался больше всех.

-- Теперь у нас будет хлеб! вскричал я.

Жена моя была счастлива, что наконец мы можем иметь самое необходимое в жизни - хлеб. Лишение это было для нас чувствительнее всего, и мы до того не знали, чем замечать его. Напрасно мы собирали и пекли плоды бука, горох, жолуди, павпав - все это был не хлеб, и мы радовались нашей находке больше, чем соли и сахару.

В нашем климате зима не бывает продолжительна; стало-быть мы могли скоро приступить к сеянию хлеба. Через шесть недель он уже созреет, и мы могли сделать новый посев до зимы, как это всегда делают в нашей стране. Стало-быть мы успели запастись и хлебом, потому-что зерен было достаточно на целый акр земли.

Покуда мы разсуждали обо всем этом, смотря на наше богатство, Франк, разбирая зерна маиса, закричал:

-- Тут есть и рожь!

и не отчаивались, что ее мало, зная, что из маленького желудя выростает большой дуб. В уме нашем явилась уже богатая ферма, окруженная полями, засеянными хлебом, и мы не сомневались в успехе, хотя у нас было для начала только несколько зерен.

-- Вы видите, дети мои, сказал я, как об нас заботится Провидение. Мы заблудились в пустыне и должны были погибнуть, но Промысл Божий не допустил нас до несчастия. Здесь мы нашли все необходимое, даже все удобства, которых не могли-бы иметь, живя в обществе людей. Теперь будущность наша обезпечена. Еще немного терпения и труда, и у нас будут мука, хлеб, крупа. Подумайте только, что ваша мать может состряпать из муки, и еще с сахаром.

-- О! мамаша, сделайте нам пирогов с свежим и соленым мясом, вскричал Франк.

-- И пирожного, продолжал Гарри. Плодов у нас много. Я нашел уже много диких яблоков, вишен, малины и винограду. Какие у нас будут пудинги! Не правда-ли, мама?

-- И вы не жалеете теперь о кофе, спросила мать?

-- Нет, нет, закричали дети.

-- Ну так у вас будет и кофе, сказала Мери, улыбаясь.

-- Неужели, мамаша, вы нашли кофейное дерево?

-- Кофе ростет на кусте, заметил Франк.

-- Есть однакоже и кофейные деревья, отвечала мать. Кустарники, плоды которых мы привыкли пить, ростут в тропических странах, но в нашем климате есть большое дерево, доставляющее приятный напиток, похожий на кофе. Вот вам образчик.

И она бросила на стол большой темный стручек, двенадцати дюймов длины и двух ширины, немного согнутый, как новая луна. Открывши стручок, мы нашли там несколько больших горошин серого цвета, которые, изжаренные, измолотые и приготовленные как кофе, имеют вкус этого напитка и полезны для здоровья.

-- Дерево, с которого я сорвала этот стручок, продолажала Мери, ростет почти во всей Америке и вы, вероятно, видели его и здесь.

-- Я заметил его очень хорошо, сказал Гарри, потому-что с-тех-пор, как мамаша научила, как может быть полезен клен, я осматриваю все деревья и растения, придумывая, не могут-ли они принести пользы.

-- Это дерево давно занимает и меня, возразил Франк, любивший ботанику. У него кора очень жестка, отстает от ствола и висит большими кусками. Ветви его то-же очень странны, потому-что кажутся обрубленными;

-- Ты прав; дерево это некрасиво, и французы-канадцы-назвали его осколком. В ботанике оно называется gymnodadus, то есть голые ветви, потому-что зимою на нем не остается ни одного листика. Здесь оно известно под именем кентукского кофе, потому-что первые колонисты в этой стране начали употреблять его вместо кофе, которого никак не могли достать.

-- Мороз истребит все наши семена, и мы останемся совсем без хлеба. Подожди до весны.

-- Да весна еще далеко, а потом надобно опять ждать, чтоб хлеб поспел. Как это долго!

-- Кажется, ты, Гарри, принадлежишь к тем, которые не могут быть ничем довольны, сказала мать серьозно. Вспомни, сколько людей гораздо несчастнее нас и у которых, несмотря на богатство страны, нет куска хлеба. В эту минуту сколько жалких детей ходят по улицам Лондона и жалостно смотрят на окна булочных, где разложены разные булки. У них нет никакой пищи, и они, мучась голодом, смотрят на роскошь и обилие. Вы-же сыты и здоровы. Можете-ли вы жаловаться на судьбу.

-- Я и не жалуюсь, мамаша, возразил Гарри, только думал, что так как у нас есть сахар и кофе, то не худобы достать и сухарей.

-- Утешься, дитя мое, сказала мать любимцу. У нас будут и сухари. Слышал-ли ты еще об одном любопытном и полезном дереве?

-- Не о хлебном-ли дереве?

-- Его можно так назвать, потому-что целые индейския племена питаются им, хотя ученые и ботаники недавно узнали о его существовании. Это род сосны.

-- Разве на сосне есть плоды?

-- На всяком дереве есть плоды.

-- Да уж сосновые-то шишки нельзя назвать плодами.

-- В ботанике не употребляют слово плод, но заменяют его словом семя, стало-быть это одно и то-же. У орешников плод и семя составляет одно, потому-что ядро, которое мы едим служит семянем. Тоже самое можно сказать о горохе и бобах. В других породах плод заключает в себе семя, как например яблоко, груша, апельсин. Сосна-же, как орешник, производит плод-семя.

-- Однако, мамаша, неужели есть возможность употреблять в пищу эти жестокия колючия шишки?

-- В этих шишках заключаются семена, которые имеют вид миндалинки и выпадают в известное время года.

-- Я уж попробовал эти миндалины и нашел их такими горькими, что выплюнул.

-- Это оттого, что тебе попался плод простой сосны. Но есть порода этих деревьев, производящая сладкия, приятные семена. Они ростут в гористых местах Америки и в нашей пустыне. Деревья эти, может-быть самые высокия в свете, называются в Калифорнии Колорадо, то есть красные, потому-что дерево имеет этот цвет. Часто встречаются колорады трех-сот футов вышины, и на горах Сиерры-Невады есть целые леса этих гигантских деревьев, каким подобных мы не видали в долине Миссисипи. На тех соснах шишки огромного размера, в восемнадцать дюймов длины, то есть полтора фута. Вообрази-же себе целый лес громадных деревьев, на ветвях которых висят точно головы сахару.

-- Я-бы боялся остановиться под таким деревом, чтоб на меня не упала шишка, сказал Гарри.

-- И индейцы питаются семянами Колорадо? спросил Франк.

цвета. Шишки этой породы имеют семена или миндалины жирные, как американский орех, и почти такого-же вкуса. Целые племена индейцев не знают другой пищи. Орехи эти можно есть сырые; но жареные они еще вкуснее. В этом виде их мелют или толкут, и потом из муки делают тесто и хлеб, очень приятный и здоровый. Мексиканцы называют это дерево ореховою сосною, но гораздо ближе можно его назвать хлебным деревом,

-- Да разве есть в нашей долине такое дерево, мама? Я не видал ни одного.

-- В долине нет, но я думаю, что на горе должно быть, потому-что когда мы обходили гору, я заметила вдали, у обрыва, необыкновенную породу сосен, и думаю, что это и должно быть хлебное дерево, потому-что оно растет в горах Новой Мексики и на всей полосе между гор и Тихим-Океаном. Так как и наша гора принадлежит к скалистой цепи, то нет ничего мудреного, что и на ней есть эта благодетельная порода.