Приключения семейства, заблудившегося в пустыне.
Часть вторая.
XVI. Старый поссум и его дети.

Оригинал этого текста в старой орфографии. Ниже предоставлен автоматический перевод текста в новую орфографию. Оригинал можно посмотреть по ссылке: Приключения семейства, заблудившегося в пустыне. Часть вторая. XVI. Старый поссум и его дети. (старая орфография)

XVI.
СТАРЫЙ ПОССУМ И ЕГО ДЕТИ.

Потом случилось с нами происшествие, которое могло иметь важные последствия. В этот раз, я пошел в лес с Франком, а Гарри остался дома с матерью. Мы предприняли экспедицию, чтоб собрать испанского моха, которым покрыты были дубы в нашей долине. Этот мох, высушенный и вычищенный, был превосходною набивкою для тюфяков, так-что мог заменить самый лучший волос. Мы не взяли с собою телеги, потому-что Куджо впряг Помпо в плут, готовясь обработать во второй раз поле. Мы взяли только ремни, чтоб принести на себе, сколько могли, моху.

Мы высматривали дерева пониже, чтоб можно было удобнее влезть на него. Наконец почти у скал нашли мы большой дуб с развесистыми ветвями, покрытый весь серебристым мохом, спускавшимся почти до земли. Обобрав нижния ветки, мы полезли наверх, продолжая собирать мох.

Вдруг наше внимание было развлечено криками птиц, хлопотавших что-то необыкновенно на соседней группе деревьев. Кричали и летали над деревом ориоли или птицы бальтимора, названные так потому, что крылья их, черные с оранжевым, напоминали цвета, выбранные лордом Бальтимором. Мы подумали, что туг должно быть непременно гнездо, потому-что птицы кричали и при нашем приходе, но видя, что мы прошли мимо, оне замолчали. Отчего-же теперь у них такая суматоха? Должно-быть им угрожает опасность.

В ту-же минуту заметили мы, что в кустах близ деревьев что-то шевелится. Трудно было разглядеть, что это за животное, тем больше, что оно было какой-то странной формы. Мы различали лапы, хвост, уши и несколько голов, торчащих со всех сторон тела. Что это могло значить? Животное приближалось, и мы видели больше шести голов. Наконец оно подошло к дубу так близко, что мы могли его разсмотреть.

Вдруг головы отделились от тела, и мы увидели очень много белых мышей, путешествующих, вместо экипажа, на спине матери, старой огромной мыши, называемой поссум. Она была ростом с кошку, светло-серого цвета; морда её походила на свиную, только была уже и украшена усами; уши прямые и короткия, пасть широкая и вооруженная, сколько мы могли заметить, крепкими зубами. Короткия лапы оканчивались длинными, когтями, расходившимися как пальцы на руке. Хвост поссума был тоже замечателен: длинный и узкий, как мышиный, он был совсем без шерсти.

Но любопытнее всего был мешок под животом поссума, куда она прятала детей. Это означало, что она принадлежит к породе двуутробок. Маленькие поссумы были все в мать, только почти белые. Мы насчитали их до тринадцати,

Когда детеныши разбежались по траве, мать начала шевелиться скорее и все вертелась вокруг дерева, где птицы хлопотали и летали с криками. Старая поссум продолжала свои наблюдения, не обращая внимания на птиц, и остановилась под самым гнездом, висящим, как большой мешок, на одной из верхних ветвей.

Через несколько минут поссум испустила звонкий крик, на который собрались все детеныши и начали набираться в мешок матери, цепляясь за бока за шею, кто зубами, кто лапами, а кто хвостом, который был у них чрезвычайно цепок. Это животное, обвешанное со всех сторон маленькими мордочками, представляло самый странный вид.

Мы думали, что мать удалится с своим грузом, но она прямо пошла к дереву, на котором было гнездо, и начала влезать на него. Дойдя до нижней ветки, выходящей почти горизонтально, она остановилась, потом взяла зубами одного из малюток и зацепила его кончиком хвоста за ветку, так что он висел головою вниз. Тоже самое сделала она и с другими, так что через несколько минут все тринадцать поссумов висели как ряд свечей.

Эта картина была до того забавна, что мы невольно засмеялись, стараясь однако не быть замеченными старой мышью, которая могла лишить нас продолжения любопытной пьесы.

Повесив своих детей, поссум начала взбираться одна выше. Она хватала ветви лапами точно также как человек руками, и наконец добралась до ветви с гнездом, которое прикреплено было на самой оконечности. Тут она задумалась, разсуждая вероятно, сдержит-ли тонкая ветка её тело. Эта мысль пришла и нам в голову. В случае несчастия, поссум должна была упасть с большой высоты, и внизу не было других ветвей, чтоб зацепиться.

Между-тем гнездо, наполненное яицами, привлекало ее, и она начала осторожно подвигаться на ветке, которая сгибалась под тяжестию, и вдруг затрещала. В это время птицы, летая вокрух били крыльями в морду поссума, и она начала ретироваться задом до ствола. Тут она остановилась опять, в крайней досаде, не зная, как добраться до гнезда, и осматривая его со всех сторон. Над ним выдавалась толстая ветвь соседняго дерева. Поссум вымерила глазами пространство, сползла вниз, побежала к дереву и скрылась в его листьях. Через минуту увидели мы ее на ветке, находящейся прямо над гнездом.

она, не спуская глаз с вкусных яиц, вытягиваясь сколько можно, так что хвост её едва держался за дерево, и мы ждали что она упадет и разобьется. Однако вся гимнастика была напрасна. Заворчав с отчаяния, поссум откинулась вверх на ветку и спустилась с дерева.

пением ориолей.

Тогда мы с Франком вздумали захватить это семейство поссумов. Забежав вперед, мы отрезали ей отступление. Старая мышь, увидя опасность, свернулась комком, так что нельзя было видеть ни головы, ни ног, а маленькие поссумы, сидевшие на спине, сделали тоже самое, так что все семейство похоже было на большой клубок шерсти, окруженный несколькими маленькими. Однако, когда мы укололи ее стрелою, мать развернулась, начала бросаться и испускать крики, похожие на лай щенка.

Несмотря на отчаянную защиту, мы связали старую поссум и привязали на дерево, детей тоже всех переловили живыми, чтоб принести все семейство домой, в наш зверинец.