| Автор: | Рид Т. М., год: 1858 |
| Категории: | Приключения, Роман |
ГЛАВА XXIII
Я помнил советы своего покровителя и старался, как можно любезнее отнестись к гостеприимному предложению короля Динго. Храбро проглотил я стакан рома и притворился даже, что мне чрезвычайно весело, тогда как на самом деле я этого вовсе не чувствовал. Поведение мое приводило в восторг моего нового хозяина; он был очень доволен такой удачной покупкой, несмотря на то, что капитан "Пандоры" стянул с него значительно большую плату против той, которую он хотел дать за меня. Он хотел сначала дать за меня всего только одного негра, а кончилось тем, что он отдал шесть. Шесть взрослых людей за одного мальчика!
Что хотел он сделать из меня? Невольника, принадлежащего лично ему одному? Пажа, чтобы подавать ему тарелку, когда он захочет есть, ром, когда он захочет пить, который будет отгонять от него москитов во время его сна и забавлять его, когда он проснется? Или, быть может, он сделает меня своим секретарем или первым министром? Не вздумает ли он женить меня на одной из своих чернокожих дочерей? Возвести меня в княжеское достоинство?
Судя по тому, как он обращался со мной, я мог предполагать, что в том случае, если я все время буду нравиться ему, мне легко будет жить у него. Я слышал много рассказов о том, как белые становились любимцами негритянских принцев, которые делали их своими доверенными лицами. Не могла ли и меня ждать такая участь, если я останусь у короля Динго?
Но дай мне этот ужасный человек даже самое первое место в своем государстве, предложи он мне разделить трон с самой красивой из его дочерей, то и тогда я предпочел бы бежать и вернуться на "Пандору". Последняя не была, разумеется, райским садом, и, быть может, я бежал из огня, чтобы попасть в полымя; но теперь со мной там не обращались уже так жестоко, а потом я рассчитывал на обещание Бена, что мы недолго будем оставаться там.
Что касается короля Динго, то он внушал мне отвращение, которого я никак не мог преодолеть; мне казалось, что у него мне угрожает страшное существование, и я твердо решил, если мне не удастся попасть на "Пандору", бежать скорее в лес, чем оставаться в обществе этого гнусного дикаря. Да, несмотря на львов и мандриллов, несмотря на все угрожающие опасности, я предпочитал пустыню хижине этого чудовища, которому меня продали.
План мой был составлен; я думал о конторе, о которой крумены говорили, когда докладывали о крейсере; она находилась на берегу моря в пятидесяти милях от реки, и я рассчитывал добраться до нее. Директором этой конторы был англичанин; правда, он был другом короля Динго, его компаньоном или соучастником, но он был моим соотечественником и не мог выдать меня; к тому же, туда должен вернуться куттер, и он возьмет меня под свою защиту. Что я говорю? Он заставит взлететь короля на воздух в наказание за его постыдную торговлю, имей я только возможность дать знать куттеру о своем положении. Но это было невозможно. С рассветом он должен был пуститься в погоню за "Пандорой".
Пока я придумывал разные способы побега, ужасный Динго старался быть любезным ко мне и этим только увеличивал отвращение, которое я питал к нему. Он осыпал меня знаками внимания и угощал ромом, который я не пил, а делал вид, что пью; все время он говорил со мной на языке, которого я не понимал, хотя он знал много слов по-английски, или вернее на воровском языке, с которым я познакомился во время пребывания своего на "Пандоре". Но гнусный дикарь был так пьян, что даже собственные подданные не понимали его.
Я с радостью следил за тем, как он пьянел все сильнее и сильнее; я испытал чувство истинного счастья, когда он встал и, сделав несколько неверных шагов, пошатнулся и рухнул на какую-то подстилку, заменявшую ему ложе.
Спустя минуту он спал глубоким сном и храпел, как бык; никакая музыка не казалась мне до тех пор такой прекрасной, как это храпенье.
В ту же минуту я услышал стук ручного ворота и лязг якорной цепи. Все люди короля Динго были на берегу, желая посмотреть, как будет отправляться судно, очертания которого смутно вырисовывались в темноте.
Я подождал еще несколько минут; я боялся бежать раньше времени, опасаясь, что меня поймают прежде, чем я доберусь до устья реки. Я знал, что судно будет спускаться по реке медленно, потому что нельзя было распускать парусов по причине многочисленных изворотов реки, и мне легко будет догнать его.
Никто из служителей короля не подозревал о моих намерениях; они считали меня очень довольным своим местом, и я уверен, большинство из них завидовало моему счастью. Я был уже любимцем его величества, я мог претендовать на первые роли в его королевстве. Можно ли было думать, что я захочу бежать от такой блестящей перспективы? Такая мысль не могла прийти в голову черным джентльменам, которыми я был окружен. Вследствие этого, когда король уснул, мне позволили идти, куда я хочу. Я воспользовался этим и направился к невольничьему бараку, чтобы оттуда пройти в лес, окружавший его; повернув затем наискось к реке, я дошел до воды и пустился вперед так скоро, как только мог среди густых кустов.
Я шел вдоль реки в нескольких саженях от берега, время от времени приближаясь к реке, чтобы видеть, опередила меня "Пандора" или нет. Я видел ясно судно, даже сквозь деревья; вопреки желаниям капитана небо было безоблачно, и лунный свет отражался на поверхности реки.
Хотя "Пандора" двигалась медленно, я еле-еле поспевал за нею. Будь дорога более проходимой, это было бы легче; тропинки, собственно говоря, никакой не было, я шел по следам, проложенным дикими зверями между стелющимся виноградом и лианами; большей частью мне приходилось ползти по земле или перелезать через препятствия. Все это замедляло мой путь, а мне необходимо было опередить судно, чтобы иметь возможность переплыть реку в ту минуту, когда оно станет приближаться к морю.
Я видел несколько раз диких зверей, очертания которых смутно вырисовывались в темноте среди больших деревьев; некоторые из них, показавшиеся мне гигантскими, убегали при моем приближении. Я также пугался их; в другое время я испугался бы еще сильнее, но теперь страх этот был ничто в сравнении с ужасом, овладевшим мною; мне казалось, что я слышу, как король Динго приказывает своим солдатам привести меня обратно, и я останавливался, задыхаясь, чтобы прислушаться к звукам, поразившим мой слух.
у кого-нибудь такие легкие, которые заглушили бы их. Дрожа от страха, удерживал я дыхание и прислушивался, не раздастся ли голос негра среди этого хора; но я ничего не слышал, кроме пронзительного стрекотанья кузнечиков и кобылок, кваканья лягушек, рыканья львов, разнообразных криков обезьян, воя шакалов и многих других незнакомых мне животных.
Мне казалось самым вероятным, что меня будут искать на реке. Они должны были броситься к лодкам, как только заметят мое отсутствие. Король, быть может, сам руководит преследованием. Я уже упомянул о том, что улизнул в тот момент, когда судно двинулось вперед; это должно было внушить предположение, что я догнал "Пандору", и король Динго, наверное, поспешит, чтобы потребовать меня обратно. Удрученный этой мыслью, я бросал беспокойные взгляды на реку, когда мог только видеть ее, но не замечал ничего, что оправдывало бы мои опасения.
Не одно это беспокоило меня. Крумены находились в устье реки и следили за движениями крейсера. Эти люди были преданы королю Динго; они могли заметить меня, как я буду плыть, догнать меня и вернуть моему гнусному хозяину. Они слышали, как был заключен торг. Я должен был поэтому следить за лодкой круменов и избегать ее. Мысли эти заставили меня бросить взгляд на реку; мне показалось, что судно движется гораздо быстрее, и скользнув сквозь лианы, я ускорил свои шаги.
пришлось бы проплыть слишком большое расстояние, чтобы добраться до судна. Оно, к тому же, начинало уже распускать паруса, скоро ход его должен был настолько ускориться, что мне трудно было бы догнать его. Наступила критическая минута. Я снял свою обувь и большую часть одежды, спустился с берега и бросился в воду.