Плавание по лесам.
На Солимоэнсе.

Оригинал этого текста в старой орфографии. Ниже предоставлен автоматический перевод текста в новую орфографию. Оригинал можно посмотреть по ссылке: Плавание по лесам. На Солимоэнсе. (старая орфография)

НА СОЛИМОЭНСЕ.

И опять понеслась галатея с бывшим рудокопом и его спутниками по широкому пространству Солимоэнса; только не с прежнею быстротою, потому что вместо прежних восьми гребцов - их оказалось на половину, и более чем на половину с меньшею опытностью и уменьем.

Сам хозяин взялся за руль; вёслами же, или баграми работали Типперэри Том, Мозей, старый индиец из племени Мундруку, прозванный Мондеем и Ричард Тривэнион.

Последний хотя был моложе всех, тем не мение оказался лучшим гребцом, кроме старого индийца. Выросший в Великой Паре, он привык половину свободного времени проводить на воде; так что ни весло, ни багор для него не были новинкой.

Молодой Ральф, как истый горец не имел понятия ни о том, ни о другом, и потому не входил в состав команды. Ему, как и маленькой Розите поручена была забота о разных животных, и другия более лёгкия занятия.

Первый день плавания не был прерван неприятными приключениями. Конечно медленное плавание не доставляло особенной радости, но пока они подвигались всё вперёд, то можно было еще выносить равнодушно эту медленность.

Три мили в час было средним числом быстроты, и то на половину они были обязаны сильному течению, а на другую своим баграм.

Соображая, что до Великой Пара надо было сделать тысячу миль, разумеется никто не радовался такой длинной перспективе плавания. Еслиб можно было разсчитывать, что в сутках двадцать четыре часа и что они каждый час будут делать по три мили, то конечно можно бы еще помириться с судьбой. В какие нибудь двенадцать дней они были бы на месте.

Но они имели довольно познания, чтобы понять, что значит плавание по реке и потому не могли так разсчитывать. Они знали какое медленное течение в Солимоэнсе и слыхали о странном феномене, что по какому бы пути ни протекала эта река, на север ли или на юг, на восток или на запад, и какие бы извилины не принимала она по всем направлениям, а ветер почти всегда дует противный.

По этой причине нельзя было воспользоваться парусом, но всё время приходилось работать баграми. Не было возможности оставаться постоянно на воде. Человеческих сил недоставало на безсменную работу даже баграми, и тем более в руках такой неопытной команды, какова была у бывшого рудокопа.

Нельзя было плыть по ночам: тут грозила явная опасность потерять течение, сгубить судно да и самих себя. Разумеется эти предосторожности покажутся забавны для пловцов привыкших плавать по глубокой известной реке, где каждая извилина, каждый бугорок известны и в точности описаны. Совсем не то грозит в колоссальном Солимоэнсе пловцам проходящим через его Гапо. Вероятно и глаз и ухо моих читателей в первый раз поражается этим словом. Но мы еще успеем с ним познакомиться в этом рассказе, потому что несчастная судьба занесла галатею именно в Гапо и наша цель состоит в том, чтоб описать это в подробности.

Оставляя Коари, хозяин галатеи совсем не думал довезти её вплоть до Пары под таким невежественным управлением. Ему было известно, что по дороге находится много благоустроенных колоний как-то Барра при устье Рио Негра, затем Обидос, Сантарем и другие. В одном из этих мест он надеялся нанять тапугов взамен прежних, так некстати покинувших его.

Переезд к ближайшей колонии требовал несколько дней судя по медленному ходу галатеи, а мысль о препятствиях, встречавшихся по пути, увеличивала тоску плавателей.

Ральф Тривэнион не видавший брата почти пятнадцать лет, с нетерпением желал обнять его. Несколько уже месяцев продолжалось его путешествие и сухим путём и водою и именно в то время, когда он уже начинал надеяться, что самая трудная часть путешествия покончена, вдруг явилась преграда и грозная и неожиданная.

В первую ночь по отплытии из Коари, хозяин согласился стать на якорь и привязать галатею к крепким кустарникам, растущим по берегам реки. Во вторую ночь он был менее благоразумен от нетерпения скорее достигнуть желанной цели.

желал отдыха и сна. Одно течение могло благоприятствовать плаванию; делая по две мили в час, они надеялись до разсвета сделать миль двадцать или тридцать.

Мундруку пробовал отговорить хозяина от намерения идти вперёд по течению; но на совет индийца никто не обратил внимания, может быть потому, что он дурно объяснялся; галатея скользила по волнам.

спали крепким сном. Тривэнион сх тремя детьми под навесом, Мозей и Мундруку в трюме; птицы и обезьяны на своих насестах или в клетках. Всё было тихо и мирно на галатеи и вокруг.

Всё, кроме шума воды прорезываемой галатеей.