Плавание по лесам.
Пловца не утопили, а чуть-чуть не повесили.

Оригинал этого текста в старой орфографии. Ниже предоставлен автоматический перевод текста в новую орфографию. Оригинал можно посмотреть по ссылке: Плавание по лесам. Пловца не утопили, а чуть-чуть не повесили. (старая орфография)

ПЛОВЦА НЕ УТОПИЛИ, А ЧУТЬ-ЧУТЬ НЕ ПОВЕСИЛИ.

Индиец плыл впереди, Розита сей-чась за ним, будучи привязана посредством сипо - натурального каната к поясу его; за тем Тривэнион, немного подальше Ральф, которому помогал его кузен Ричард.

Мозей следовал за ними; Типперэри Том составлял аррьергард. Игрунка нашла убежище на плечах Ральфа; что касается до кваиты и ары, то положение пловцов было такое отчаянное, что они и думать не могли о спасении своих любимых животных и потому по неволе бросили их на сапусаи.

Впрочем о длиннохвостом попугае нечего было и горевать! от него зависело распустить свои большие крылья, вспорхнуть и полететь за своими бывшими покровителями. Повидимому птица и сама понимала это, потому что при отплытии их от дерева, она с громким криком вспорхнула, закружилась и затем полетела вниз прямо на курчавую голову Мозея, который так перепугался, что на несколько мгновений спрятался головой под воду.

Ара тоже перепугался, когда при этом движении намочил свои лапки и потому тотчас же хотел подняться на воздух; но его крючковатые когти так вцепились в курчавую шерсть, что все попытки вырвать их только хуже запутывали их. И чем больше он барахтался, тем хуже было ему и негру, и оба соединенными силами испускали страшные крики разбудившие печальные отголоски даже во внутренности наводнённого леса.

Не так скоро удалось Мозею и попугаю отделаться друг от друга, однако не без того, чтобы не потерять негру часть своих черных кудрей, которые унесла с собой птица, которая на-время предпочла путешествовать на своих крыльях.

Забавное происшествие не имело однако конца, вслед за тем оказалось другое, не менее комическое. Известно уже, что по какому-то безотчотному влиянию, большая обезьяна была особенно привязано к Типперэри Тому, также и Том чувствовал особенную дружбу к обезьяне и так это было явно, что все считали их неразлучными друзьями. Но своя рубашка ближе к телу, и Том покинув дерево, покинул и своего друга, хотя не раз обращал к нему печальные взоры. Еслиб не такие критическия обстоятельства, то он ни за что не разстался бы с кваитой, только неумолимый закон самохранения вынудил его принести эту жертву.

Обезьяна обнаруживала такое же огорчение, сопровождая его визгом и выразительными жестами до самой развилины; когда же друг её бросился, в воду, то она пришла в такое волнение, что, кажется намерена была тоже сделать, не смотря на неуменье плавать.

Однако сила инстинкта и привычек удержала её от такого безразсудного поступка и смотря на отплытие друга, она дрожала и жалобным визгом выражала свою тоску. Прислушиваясь к её визгу можно было различить грустный укор неблагодарному и горе о разлуке с ним.

Что оставалось бедняге делать? Утонуть или погибнуть на дереве с голода, - потому-что оставшихся орехов не надолго ей станет, а наводнение пожалуй продолжится целые месяцы.

Нельзя утвердительно сказать точно ли так думала обезьяна, но верно только то, что она вдруг перестала дрожать и подстрекаемая отважною решимостью быстро сбежала по стволу на знакомую нам горизонтальную ветку, на которой ирландец брал невольную ванну, по которой впоследствии негр с Розитой взбирался спасаясь от змеи, и с которой Мундруку сбросился на спину хакаре. Для переправы в чащу леса тоже необходимо было спуститься под этой веткой, что и сделал Типперэри Том вслед за другими.

Он выплыл почти из под ветвей, когда вдруг, что то тяжелое упало ему на плеча, отчего он с своими пустыми кубками разом нырнул под водой. Обезьяна сделала точно тоже с Томом, что и Мондэй с кайманом. Хотя намерения у них были совершенно разные и прыжок кваиты не имел ничего враждебного, но испуганный ирландец опять вынырнув на поверхность, старался с неистовыми криками отделаться от друга, предпочитая самому проехаться на непрошеном всаднике, очутившемся на его спине.

Это случилось как-раз в то время, как ара вцепился в курчавые волосы негра, так что внимание зрителей были разделено между двумя плавателями и их паразитами чужеядными растениями.

было потруднее. Свободу получить ему было невозможно, потому что он был прикреплён длинным и цепким хвостом, который кваита обвила вокруг его шеи и таким узлом, что всякий моряк позавидовал бы её уменью.

В эту критическую минуту Мундруку закричал, чтоб он оставил кваиту в покое, так как это был единственный способ не быть удушенным.

К счастью Том имел на столько благоразумия, чтобы мигом послушаться совета и хотя задыхался от нежных объятий своего здоровенного любимца, однако не мешал уже ему действовать по произволу. По приближении к деревьям наводнённого леса, обезьяна отпустила немного свои крепкия пожатия и прыгнув на ветви выбрала себе место более сообразное с её привычками.