Плавание по лесам.
На ужин молодые попугаи.

Оригинал этого текста в старой орфографии. Ниже предоставлен автоматический перевод текста в новую орфографию. Оригинал можно посмотреть по ссылке: Плавание по лесам. На ужин молодые попугаи. (старая орфография)

НА УЖИН МОЛОДЫЕ ПОПУГАИ.

Руководимые индийцем, плаватели вступили в известную нам водяную аллею и добрались до дерева, которое доставило материал, посредством которого плавательные кушаки превратились в спасительный снаряд. Сифопия так недавно еще место шумной вражды, была теперь безмолвна, как могила не слыхать и не видать ни одного попугая ни вблизи ни около. Немного птиц пережило удары страшной дубинки, но и те улетели далёко в чащу леса, чтобы оплакивать свои раззорённые жилища своих погибших птенцов, которым безжалостные руки дали мгновенную смерть.

Только птенцы оставались еще, но и те мёртвые и связанные попарно висели на ветках.

Мундруку взобрался первый на дерево, за ним последовали остальные; там уже были попугаи и кваита: птица взлетела на крыльях, а обезьяна на четырёх руках, не уступая в быстроте попугаю пробралась на вершину.

Солнце уже заходило за высокия деревья, а с наступлением ночи нечего было и думать о дальнейшей деятельности, тем более, что Сифония или Серинга представляла им хороший ночлег. Ползучия растения и воздушные коренья обвились такою надежною сеткою, что представляли удобные гамаки повешенные самою природою, и в сравнении со вчерашним ночлегом, это представляло уже приятную перемену.

Кроме того дерево представляло еще другия доказательства своего гостеприимства; жирные птенцы попугаев, висевшие на ветках, предлагали не дурной ужин. Никто из собравшихся не прочь был отведать попугайного мяса. При виде молодых и жирных птенцов, у всех глаза загорелись и слюнки потекли. Никто не желал есть их сырьём, хотя у многих аппетит до такой степени разыгрался, что они готовы были и живьём их съесть. Мундруку без особенной брюзгливости начал жевать одного из птенцов, Мозей немножко с меньшею готовностью, даже Типеррэри Том глядя на них изъявил желание приняться за непривычный ужин без особенного приготовления. Однако Тривэнион удержал зверский аппетит своих товарищей и заговорил о возможности развести огонь.

Но как это сделать? как приступить к процесу жаренья или печенья попугаев? эти вопросы недолго оставались без ответа. Индиец всегда внимательный к желаниям хозяина, обещал немедленно выполнить их.

-- Надо немножко только подождать, хозяин: минут через десять будет у нас огонь, а через двадцать жареные попугаи.

-- Но как-же это сделать? у нас нет ни огнива, ни кремня, а еслиб и было, так без фитиля пользы нет.

-- А видите ли вон то дерево, что стоит на другой стороне игарапе?

-- То, которое стоит отдельно с гладкою блестящею корою и с серебристою подкладкою на листьях, имеющих форму рук? Да, вижу. Что же из этого?

-- А то, что это имбэйба, дерево; которым питается ленивый тихоход - ай.

-- О! так это и есть Cecropia peltata? Правда, ветки образуют почти прямые углы со стволом, листья ростут на оконечностях, дерево имеет вид громадного канделабра. Да это цекропия, но у нас речь идёт об огне - разве можно добыть, огонь из цекропии?

-- Через десять минут, хозяин. Потерпите немного, я добуду вам искры из имбэйбы, и разведу огонь. Только бы найти мне сухую ветку, без соку - совсем высохшую.

Мундруку с этими словами спускался по стволу серинги и бросившись в воду, отправился вплавь к цекропии. Доплыв, он быстро, не хуже белки взобрался на дерево и уселся между её серебристыми листьями, которые развесились над водой как пальмы.

Скоро послышался треск, как будто сломанной ветки, после чего индиец соскользнул с цекропии и опять пустился вплавь, держа над головой ветку цекропии, а другою рукою плыл до каучукового дерева, на которое опять вскарабкался.

Товарищи увидели у него в руках сухую палочку сухого дерева, с мягкою скважистою внутренностью, именно такую, которая удобно зажигается.

вкусом похожие на малину и древесина в сухом виде удобно воспламеняется от трения, почему и служит индийцам для добывания огня трением о другое более твёрдое дерево. Не теряя времени Мундруку приводил в исполнение известный ему процес зажигания.

Пока Тривэнион предавался размышлениям по этому поводу, Мундруку выбрал длинную тонкую ветку твёрдого дерева, остругал её и положив её в ветку цекропии, завертел её между своими ладонями, и менее чем через десять минут загорелись искры в ноздреватой древесине цекропии.

Много уже было набрано сухих листьев, коры хвороста, всё это сложено в кучу на развилины серинги и мигом охватилось ярким пламенем.

Молодые жирные попугаи были воткнуты на палочки и мигом поджарены, что вместе с подпечонными орехами сапусаи доставило превкусный ужин, хоть бы и не для таких голодных желудков, как у наших плавателей по наводнённым лесам.