Плавание по лесам.
Покинутый товарищ.

Оригинал этого текста в старой орфографии. Ниже предоставлен автоматический перевод текста в новую орфографию. Оригинал можно посмотреть по ссылке: Плавание по лесам. Покинутый товарищ. (старая орфография)

ПОКИНУТЫЙ ТОВАРИЩ.

Вместе с разсветом все опять пустились вплавь и каждый был вооружен плавательным снарядом, оказавшимся непромокаемым, по случаю знания, с которым Мундруку умел пользоваться каучуком.

Плавание предстояло не только продолжительное, но и опасное, и потому старый индиец принял все меры, чтобы сделать плавательные снаряды из ореховой скорлупы по возможности совершенными. Удачное плавание или опасность утонуть зависели от того, как будут сделаны эти кушаки. Мондэй внимательно осмотрел каждую скорлупу, обложил её надлежащим слоем каучука и всё скрепил как следует канатами - сапо - из лиан.

Как только солнце выглянуло из-за-вершин деревьев, опоясывавших лагуну на восточной стороне, наши смельчаки отправились в своё водяное странствование. Нельзя сказать, чтоб они были в весёлом расположении духа. Они сами не знали, какое будет последствие их необыкновенного предприятия, не знали куда приведёт их плавание и не будет ли оно последним в жизни кого-нибудь из них, или может быть им всем суждено найти могилу в бездне гапо.

Даже индиец, к которому обращались все глаза, ища в нём слово ободрения и путеводительства, даже и он не очень надеялся на успех. Конечно, он этого не говорил, но Тривэнион, распрашивавший его перед вступлением в поход, понял это, хотя ничего не возражал, когда индиец настаивал на необходимости пуститься в этот путь. Под покровительством лучезарного восходящого солнца они пустились вплавь по лагуне.

Перед самым отправлением вышел случай, предвещавший повидимому несчастье. Так как надо было ожидать, что кваита будет большою помехою для избранного ею пловца, то решено было покинуть её. Обезьяна сама не могла плавать, и непременно погубит того, кто согласился бы взять её. Выбора не оставалось, но всем было невыразимо тяжело разставаться с товарищем, так долго забавлявшем их на галатее.

подвергая его опасности или утонуть в гапо или быть повешенным на хвосте обезьяны. Ощущение еще было сильно, и потому он из предосторожности отправился в путь тайком и в числе передовых.

Вышло, что все до одного поступили в том же роде; все отплыли прежде чем кваита догадалась, что её намерены покинуть, а между тем товарищи так далеко отплыли, что никакой скачок не мог уже перенести её на чьи нибудь плечи. Заметив, наконец, что её покинули, обезьяна стала визжать и стонать так жалобно, и в тоже время так громко, что её крики раздавались даже на самом краю лагуны.

Кроме бедной кваиты, никто не оставался в таком несчастном положении. Маленькую любимицу Розы, игрунку, взял на плечи молодой паранец; о попугае никто не подумал, но его не так легко покинуть, он не так беззащитен, как кваита. У него тоже есть вспомогательный снаряд в виде пары крепких крыльев; ему стоит только вспорхнуть, расправить свои крылья и они как раз перенесут его через лагуну. Сознавая свою силу, он не оставался сидеть на дереве, чтобы сливать свои крики с визгом кваиты. Не успели пловцы отплыть и на сто шагов, как попугай расправил свои крылья и полетел; несколько минут он парил над головами пловцов, как будто выбирая повыгоднее насест, потом он спустился по прежнему на черную голову негра, запустив свои когти в его мохнатые волоса.

Мозей совсем не чувствовал благодарности за оказанное ему предпочтение, однако на этот раз не сопротивлялся птичьему хотению и преспокойно плыл рядом с другими.