Плавание по лесам.
Копьё из пашиубы.

Оригинал этого текста в старой орфографии. Ниже предоставлен автоматический перевод текста в новую орфографию. Оригинал можно посмотреть по ссылке: Плавание по лесам. Копьё из пашиубы. (старая орфография)

КОПЬЁ ИЗ ПАШИУБЫ.

Зрелище представляемое земноводною коровою, которая паслась на поле водяных растений, было так интересно, что Типперэри Том объявил своё намерение разбудить товарищей, чтоб и они могли насладиться этою новостью.

Мондэй не спорил, но просил об одном, чтобы ирландец не разом всех будил, а по одиночке и без шуму.

Просьба была исполнена и вскоре все товарищи любовалась невиданным для них зрелищем, кроме молодого паранца, который нередко встречал морских коров в притоках амазонской дельты.

Пока все устремили глаза с живым участием к любопытному зрелищу, индиец тихо изчез с монгубы. Никто не спросил у него, куда, зачем он уходит, все видели только как он пробирался между деревьями. Но перед уходом он только предостерёг их, чтобы все наблюдали глубокое молчание и никто не двигался бы с места.

В уверенности, что индиец имел важные причины наложить на них важное запрещение, все охотно покорились ему и сидели неподвижны и немы как сфинксы. Если и случалась необходимость перемолвиться словом, то оно произносилось шопотом, так что морская корова, не смотря на свой тонкий слух, ничего не могла слышать.

Но часы проходили, неподвижность и безмолвие начинали быть очень тягостны для сидящих на монгубе. Некоторые до того соскучились, что готовы были бросить наложенное на них бремя, но вдруг появился Мондэй. Наконец-то.

Все заметили, что он пришол не так как ушол. Он ушол украдкой с одним ножом, а вернулся, хотя нож всё еще был при нём, но кроме того в руках у него было другое оружие - единственное какое нож мог доставить ему. Это была палка двенадцати фут в длину, прямая как камыш, к концу завострённая как копьё. И действительно это было копьё, сделанное индийцем из пальмы пашиубы.

Неподалёку от воды он нашол этот род пальмы, всегда растущей около воды. Ствол пашиубы - Iriartea exurhiza - поддерживается как на подпорках на корнях, которые растут несколько фут выше поверхности почвы. С необыкновенным искусством, каким только обладают индийцы расправляясь ножом, Мондэй вырезал один из прямых шестов и обделал его в виде копья.

Только острый его конец надо было обжечь на огне, после чего самая сталь не могла бы сравниться с ним в крепости.

К счастью огонь разведённый индийцем не совсем еще погас, и потому он положил своё копьё в горячую золу и ждал пока оно закалится. Когда, по его мнению, копьё было готово, он вынул его из золы, подскоблил конец ножом и объявил, что теперь он готов к нападению на хуарауа.

В эту минуту он взглянул и увидел, что морская корова, на воде лежит, положив детёныша на листья, которые сама же продолжала обгладывать,

Мондэй удивился и обрадовался скорому случаю попробовать своё оружие. Уходя, он никак не ожидал застать еще хуарауа на месте и приготовлял копьё на тот счастливый случай, если она и завтра возвратится на это же место.

Но теперь медлить нечего, судьба представляла ему самый удобный случай, которого не должно только упускать. Индиец наклонился над поверхностью воды, притаившись под деревом, низкия и густолиственные ветки которого почти скрывали его.

Только бы незаметно подкрасться на приличное разстояние, откуда можно бы пустить копьё с такою силою, чтоб оню вонзилось в жирное тело; так и дело бы с концом.

Но если был человек, у которого достало бы искусства неслышно проплыть, также тихо взобраться на дерево, и не делая шума выбрать удобную ветку, так это именно был Мондэй.

Все эти подвиги он выполнил в самое короткое время; товарищи увидели его, как он висел уже на ветке как раз под ламантиной.

Вдруг копьё блеснуло на воздухе и вонзилось; но к общему удивлению зрителей, попало не в громадное тело морской коровы, а на водяные лилии на несколько фут дальше от её морды.

Что это значит! ужели искусный индиец так грубо промахнулся? Верно то, что в корову он не попал - так во что же он целился?

-- Святой Патрик! ведь он убил телёнка! воскликнул Типперэри Том: - взгляните-ка, вон его труп опрокинулся на спину и плывёт на воде.

Ирландец провозгласил это и действительно все увидели детёныша плывшого по воде брюхом кверху, и который был по видимому уже мёртвый!

случай! Теперь все приглядывались, как будет удирать от них корова.

Но скоро наступило разочарование. Люди не знали, какое глубокое чувство материнской любви заключается в сердце земноводной матери, - может быть это инстинкт, но этот инстинкт уничтожает у животного всякий страх личной опасности и заставляет предпочитать смерть с любимым детищем чем жизнь без него. Она бросилась защищать его.

Но слишком было поздно защищать любимого малютку; безжизненный лежал он на водяных растениях. Мать не сознавала этого несчастья, она спешила к нему не смотря на опасность; вот она всё ближе и ближе, а страшное копьё всё чаще и чаще наносило ей жестокия раны до тех пор, пока она перевернулась на спину и испустила с длинным вздохом последнее дыхание.

Эти земноводные чрезвычайно как живущи и одним ударом копья ничего не сделаешь а наверное заставишь их бежать, чтобы никогда не возвращаться. Одним только гарпуном с его зубчатою головою можно добить её при втором ударе; а не имея этого оружия, нет другого средства, кроме того, которое употребил старый индиец. Старик но опыту верил глубокому материнскому чувству в этом звере и как видно не ошибался.