Плавание по лесам.
Анаконда.

Оригинал этого текста в старой орфографии. Ниже предоставлен автоматический перевод текста в новую орфографию. Оригинал можно посмотреть по ссылке: Плавание по лесам. Анаконда. (старая орфография)

АНАКОНДА.

-- Дух воды! воскликнул Тривэнион, в удивлении, что тапуго может еще говорить, тогда как все остальные безмолвствовали под влиянием ужаса, обращая глаза то на ирландца, то на индийца, которые оба дрожали от страха.

-- Май д'агоа, май д'агоа! был ответ индийца.

-- Май д'агоа! повторил Тривэнион: - что это значит Мондэй? Что нибудь очень страшное?

Индиец не отвечал и только ужасающим образом кивнул головою. Его безмолвие происходило отчасти от ужаса, отчасти от размышления, как бы от этого избавиться.

-- Том, что ты там видел? спросил Тривэнион у ирландца, надеясь от него получить разъяснение.

-- Клянусь святым Патриком! я не могу сказать, что это такое! ах! ваша честь, это было, что-то в роде головы с круглою блестящею шеею, и как раз из воды вынырнувшее. Я увидел пару глаз и не мог уже устоять: эти глаза душу тащили из тела. Они сверкали, как два раскалённые уголья! Мондэй называет это духом воды. Клянусь спасителем! Это похоже на духа тьмы - на самого сатану.

-- Дядя, тут вмешался молодой Ричард, говоря вполголоса: - май д'агоа значит мать воды и есть ничто иное, как только суеверие индийцев, основанное на большой водяной змее-анаконда. Вероятно, испуг индийца и ирландца, происходит от того, что они увидели её. Вот и я сам пойду посмотреть на неё, если только она не ушла еще.

Ричард сделал шаг вперёд, но Мондэй схватив его за руку, остановил его.

-- Ни шагу, молодой господин, если жизнь вам дорога! Стойте здесь! Может быть она не выйдет или не вылезет на верх. Говорю вам это май д'агоа, дух воды.

-- Пустяки, Мондэй; тут никакого дела нет до духа воды. Еслиб в самом деле были водяные духи, как вы думаете, так от них бы и спрятаться нельзя. Вы видели просто анаконду. Пустите-ка меня высмотреть, я довольно знаком с этими водяными боа, от того, что частёхонько видал их на островах в устье Амазонки. Я ни мало не боюсь их. Укушение анаконды совсем не ядовито, разве ужь она непомерной величины, а то большой опасности от них нет. Пустите-ка посмотреть.

На половину убеждённый в ошибочности своего мнения, индиец выпустил из рук молодого паранца, поразившого его мужественною самоуверенностью знания.

Ричард подойдя к краю ствола наклонился к воде, и в ту же минуту отскочил с криком ужаса, как и другие. Обезьяна не переставала испускать пронзительные визги и соскочив с вершины, прыгнула на противоположной край дерева.

-- Это - анаконда! прошептал Ричард, возвращаясь к дяде: - но я никогда еще не кидал такой огромной. Не мудрено, что Мондэй принимает её за май д'агоа. Что за чудовище?

-- Так ты думаешь, кузен, что нам грозит опасность, спросил Ральф с испугом.

-- Надеюсь, что нет, отвечал Ричард нерешительно, надеюсь, что нам удастся уничтожить её прежде чем она сделает нам вред. Но она такой непомерной величины, а у нас и оружия нет! Мондэй, что нам делать?

-- Как можно быть спокойнее, тише, никак не шуметь! убеждал индиец, опомнившись от страха: - может быть она останется на месте, пока я успею копьё всунуть ей в шею и тогда - Santos Dios! слишком поздно: сокураха выходит...

И кончать не надо было, все увидели между развилинами корней предмет заставивший жалобно визжать обезьяну и потом бежать людей.

Самый храбрый из людей не мог бы без ужаса смотреть на такое чудовище.

Нельзя и сомневаться, что это голова змеи, только подобной головы никто прежде не видывал, на что тапуго вечно странствовал по водам Амазонки более сорока лет, но и тот сознавался, что ничего подобного не видывал в жизни. Голова была величиной с голову выдры, но пронзительный блеск её сверкающих глаз, и еще более длинный раздвоенный язык по временам вытягивавшийся точно выбрасывая огонь и пламя придавали ей действительно адский вид.

Вода, из которой показалась эта чудовищная голова, доходила до её чешуйчатого черепа, так что он блестел, как воронённая сталь, а солнце сверху бросавшее свои огненные лучи, придавало глазам и черепу кровавый блеск.

Страшно было на неё смотреть, но когда она стала медленно и тихо скользить по выдающейся возвышенности корней, выставляя между ними свой огненный раздвоенный язык, то, по истине, кровь застывала в жилах у самого храброго человека.

Когда она обвела своими сверкающими глазами всё находящееся на монгубе, - вдруг она остановилась как будто различая и разсматривая предметы.

Устрашенные люди столпившись на противоположном краю, притаили дыхание и бледные, как смерть, боялись сделать малейшее движение, чтобы не обратить на себя внимания чудовища. Между ними и страшною головою было целых двадцать шагов.

Ближе всех стоял Мондэй держа в руках копьё из пашиубы, на готове защищать других, сейчас за ним Ричард с ножом в руке.

о монгубу, нарушало могильное безмолвие. Взглянул бы кто из дали, непременно подумал бы, что эта картина приготовлена для фотографа.

Но перед грозою всегда наступает минута тишины.

Жестокая тревога выразилась на лицах живых статуй; все отбросались на самый край монгубы, когда голова поднялась выше самого высокого корня, покачалась несколько раз, то на право, то на лево, потом вытянулась и прилегла вдоль монгубы, с явным намерением двинуться дальше.