Плавание по лесам.
Неожиданное спасение.

Оригинал этого текста в старой орфографии. Ниже предоставлен автоматический перевод текста в новую орфографию. Оригинал можно посмотреть по ссылке: Плавание по лесам. Неожиданное спасение. (старая орфография)

НЕОЖИДАННОЕ СПАСЕНИЕ.

Глаза устрашенных пловцов обращались то на змею, то на тапуго. С увеличивающимся ужасом они видели, как с каждым мигом решимость врага усиливалась, а вместе с тем и колебание их защитника.

В душе старого индийца возставало недоверие к копью пашиубы, которое представляло слишком несовершенное оружие для схватки с таким страшным врагом. Довольно остро и довольно хорошо оно было, чтобы заколоть морскую корову, но требовалось необыкновенное искусство, чтобы вонзить его в скользкую кожу сакурахи.

Знал это индиец, и вот почему так явно обнаружились его нерешимость и сомнение. Вот уже третья часть чудовищного туловища развилась на толстом краю монгубы, а тапуго всё еще стоял в нерешимости и колебании.

Тривэнион едва ворочая языком, прошептал было о необходимости искать спасения в воде.

-- Нет, хозяин, только не там. Для сакурахи это будет самое приятное. В воде - она дома, а мы в чужой стихии и совершенно предоставлены её произволу.

-- А разве теперь не то же?

-- Нет, не совсем, но погодите - вдруг воскликнул он, как бы вдохновенный новой мыслью: - передайте мне обезьяну.

Типперэри Том, как естественный покровитель кваиты, считал, что требование обезьяны прямо относится к нему и потому поспешил выдать её головою.

Только тогда понял ирландец причину для которой требовалась обезьяна, когда индийец подхватив её на руки, сделал несколько шагов на встречу змеи. При других обстоятельствах Том может быть и вмешался бы для предупреждения жертвы, но теперь он мог только смотреть и глубоко вздыхать, сознавая всю её необходимость для спасения его собственной особы.

Когда Мондэй, действуя по высокому вдохновению, выступал вперёд, чтобы бросить жертву водяному духу, суеверно ужасавшему его, тогда это чудовище остановилось и высоко подняв голову, произвело страшное шипение.

Еще миг - кваита полетела по воздуху и как раз упала перед чудовищем. Быстро пригнув голову и разинув свою страшную пасть змея хотела подхватить добровольно выданную жертву. Но кваита с свойственною ей быстротою, предвидела опасность и прежде чем успели подхватить её на зубок, она отпрыгнула в сторону и очутилась на близь оказавшейся мачте, предоставив Мондэю встретиться лицом к лицу с анакондой, которая повидимому не намерена была промахнуться во второй раз и потому быстро и решительно подвигалась на вторую добычу.

Опечаленный неудачею, устрашенный грозною опасностью, тапуго отступал в замешательстве; но нечаянно наступил на огонь, всё еще курившийся на менгубе, обжог себе ноги на раскалённых угольях и поневоле заплясал. Между тем анаконда всё ближе и ближе к нему подступала.

что теперь более чем когда-нибудь верил водяному духу. Он растерялся до такой степени, что держал копьё в руках и не помнил, что с ним делать. Молодой паранец с ножом больше был похож на его покровителя. Но что юноша мог сделать, против страшного чудовища, которое едва вылезло из воды на две трети, а туловище его развилось уже до двадцати фут длины.

кушаков, а кушаки лежали на том краю и до них добраться можно было только через тело анаконды. Спасения нет - кто-нибудь должен быть жертвою, но кто же первый?

Вдруг Ричард решился и в благородном порыве, чтобы спасти своих друзей - малютка Розита не выходила у него из головы - он бросился вперёд - индийский копьеносец очутился позади его. Казалось пришол час его смерти. Он сам не сознавал, что с ним, что он сделает с ножом в руках против такого врага? Но он твёрдо стоял, чтоб исполнить свой долг и умереть.

Близко к совершению и того и другого, исполнился бы и долг, исполнилась бы смерть, еслиб актёры страшной драмы были предоставлены самим себе. Люди ничего не могли сделать, чтобы спасти себя от немипуемой опасности. Все оцепенели и ждали.

Вдруг, ужасающее чудовище так решительно подвигавшееся к цели, внезанно без ооякой видимой причини, отвернуло свою отвратительную голову и даже не давая себе труда повернуться вспять, быстро спустилось в воду и спешило от мёртвой монгубы, как-будто на ней что-нибудь явилось еще страшнее его, этого отвратительного водяного удава, жителя гапо.