Охотничьи досуги.
Глава ХIX. Медведь на дереве

ГЛАВА ХIX
Медведь на дереве

Один только доктор не принимал участия в разговоре. Он ехал несколько впереди, и кто-то шутя заметил, что, нуждаясь, вероятно, в воде, чтобы смешать ее с содержимым его фляжки, он отправился на поиски источника. Каковы ни были его намерения, мы вдруг увидали, как он пришпорил своего тощего коня, описал дугу и галопом прискакал к нам с расстроенным лицом, выражавшим удивление и страх.

-- Что случилось, доктор? - спросили его.

-- Медведь! Медведь! - закричал он, запыхавшись. - Серый медведь самого страшного вида! Ужасное животное, уверяю вас.

-- Медведь, говорите вы? - воскликнул Ик, подгоняя свою старую кобылу.

-- Медведь? - повторили мы все вместе, пуская своих лошадей в галоп.

-- Где же, доктор, где он? - засыпали его вопросами.

-- Там, у большого дерева!

Наш ученый с сомнением отнесся к этому известию, не считая возможным встретить в этой местности именно серого медведя.

Тем временем мы подскакали к месту, где, по словам доктора, находился медведь.

Редвуд и ученый заметили на траве следы зверя. Оба проводника соскочили с лошадей и, взяв их в повод, пригнувшись к земле, пошли по следам. Ик, совсем припавший к земле, руководствовался, как казалось, больше носом чем глазами.

Мы не отставали от них, только Джек и Ланти остались у повозки, которая вскоре загромыхала по дороге.

Дорога поворотила, и медведь также повернул; таким образом, мы с ним двигались в ряд, параллельно. Вдруг мы услышали в стороне повозки крики и узнали голоса Джека и Ланти.

-- Пресвятая Дева! Посмотрите, Джек, какой зверь! О, Боже, масса Ланти, это медведь!

Галопом поскакали мы по направлению голосов, сокрушая все на пути.

-- Где медведь? - закричал Редвуд, прискакав первым. - Где вы его видели?

-- Вот он! - ответил Ланти, указывая на отдельно стоявшее гигантское дерево, окруженное кустарником и зарослями.

-- Окружим его! - крикнул кентуккиец, самый опытный из нас охотник на медведя. - Надо как можно скорее оцепить дерево и помешать медведю уйти!

При этом он пришпорил свою лошадь, за ним кинулись другие, и все мы быстро окружили дерево.

-- Видишь ты его следы, Марк? - крикнул Ик своему товарищу.

-- Нет, - ответил тот, - он тут не проходил.

-- И здесь тоже! - откликнулся кто-то.

-- И здесь! - крикнул кентуккиец.

-- И тут не видно следов, - прибавил естествоиспытатель.

-- В таком случае, он должен быть в зарослях, - выразил свое мнение Редвуд. - Теперь, господа, будьте настороже. Я его выгоню!

-- Вот опять его следы! - воскликнул Ик. - А, вот он где! Сейчас я его выселю оттуда!

-- Хорошо,--сказал Редвуд,--иди, а я посторожу тут, и если он высунется, я ему пошлю гостинец в бок. Выгоняй его!

Ик приближался к дереву. Он вошел в кустарник, но не выдавал себя ни одним звуком. Змее не удалось бы проползти с большей ловкостью и тишиной, чем старому охотнику. Минут десять прошло в торжественном молчании. Но вот послышался голос нашего охотника.

-- Все сюда, медведь сидит на дереве!

Эта весть наполнила наши сердца радостью. Некоторые из нас спешились и привязали своих лошадей, другие устремились верхом к дереву. Каждый желал сделать первый выстрел. Но почему же не было слышно карабина Ика, коли в самом деле медведь сидел на дереве? Этот вопрос был решен, когда мы пришли на место. Оказалось, что мы не поняли Ика. Медведь укрылся не на дереве, а внутри его, в огромном дупле.

Перед нами было великолепное дерево-гигант, ствол которого равнялся десяти футам в диаметре. У корней его виднелись еще свежие следы медведя. Без сомнения, он находится тут.

Теперь задача сводилась к тому, чтобы его выгнать из дупла. Некоторые охотники поместились у входа в логовище, другие влезли на ствол и ударами прикладов старались спугнуть зверя.

Но все было напрасно. Зверь не изъявлял желания показываться. Его пробовали выкуривать, но это также, по-видимому, мало его беспокоило. Тогда достали из повозки топоры и начали рубить дерево; но это было нелегкой задачей, так как дерево было сикомором, ствол которого тверд, как железо.

Джек и Ланти с жаром принялись за дело; Редвуд и кентуккиец, привычные к топору, им помогали; все остальные стояли с ружьями наготове, надеясь, что шум выгонит медведя из его берлоги. Но, увы! Никакого впечатления этот шум на зверя, очевидно, не производил.

Провозившись часа два за этой рубкой, мы, наконец, прорубились до дупла, но медведя в нем не оказалось.

Наше разочарование было безгранично! Один ученый М. А. мог объяснить исчезновение зверя, и мы все готовы были задать ему один и тот же вопрос, но, обернувшись, увидели, что его нет с нами. В это самое время послышался выстрел. Спустя несколько мгновений послышался звук, похожий на шум падения тяжелого тела, и вслед за тем голос нашего ученого: "Сюда, господа, вот медведь!".

Самым спокойным голосом звал он нас к себе. Мы прибежали и увидели громадного зверя, распростертого у его ног. В боку медведя зияла рана, из которой обильно текла кровь. Ловкий охотник указал нам на близ стоящий ветвистый дуб.

-- Медведь сидел на этом дубе, - сказал он. - Заметив, что дым не производит на медведя действия, я догадался, что в дупле его нет, что он уже ушел. Охотник часто попадается на эту медвежью хитрость, - прибавил он с улыбкой.

Редвуд с восхищением смотрел на нашего друга, и даже сам Ик признавал его превосходство.

-- Мистер М. А., - сказал он ему, - вы можете считаться первым охотником в наших лесах. Нет пока индейца, способного вас превзойти.

Мы все стали рассматривать убитого зверя, который поражал своей величиной. Вдруг доктор отскочил назад.

-- Уверены ли вы, что это не серый медведь? - спросил он.

-- Вполне, мой друг Джаптер, - ответил с улыбкой зоолог,--серый медведь не лазает по деревьям.

Мы положили нашу добычу на повозку и продолжали путь. Приближалась ночь, и надо было позаботиться о вечернем привале.

Потребовалось немного времени, чтобы разделать медведя на части. Ик и Редвуд работали с ловкостью опытных мясников, и медвежье мясо послужило нам вкусным ужином.

Предметом вечернего разговора был исключительно медведь, и каждый из нас рассказывал что-нибудь об этом страшном животном.

Американский черный медведь - одно из самых распространенных животных в Соединенных Штатах. Довольно раз его увидеть, чтобы всегда отличить от европейского бурого и других; не столько цветом (то есть они тоже бывают иногда бурые), сколько правильностью форм и блеском шерсти он резко отличается от своих североамериканских собратьев, которых насчитывают три породы: серый медведь или гризли, бурый и полярный. Мех черного медведя обычно сплошь черный, за исключением красно-коричневого пятна на морде, где волос короче.

Есть местности, где встречается медведь бурый, цвета корицы с белыми крапинками; впрочем, эта порода очень редкая.

Черный медведь - животное всеядное, даже людоед; он одинаково питается как мясом, так и плодами, орехами и кореньями. Больше всего он любит мед. Везде, где только он увидит улей, он тотчас же старается пробраться к нему, несмотря на то, что иногда улей находится очень высоко на дереве или в слишком узком для него отверстии; в последнем случае он своими острыми когтями увеличивает это отверстие. Ему нечего бояться пчел: толстая шкура предохраняет его от их жала. Он превосходно лазает по деревьям.

Черному медведю хорошо живется на просторах Америки. Он водится всюду, где только есть леса. В Южной Америке есть особый вид черного медведя огромной величины, известный под названием uisusomatus.

В Северной Америке медведь водится во всех лесах от Атлантического океана до Тихого, но в прериях, в открытых местах, он не встречается.

Серый медведь живет на западе от Миссисипи и любит пустынные страны; бурый, наоборот, предпочитает саванны, расположенные на севере Америки от лесной полосы до океана.

Медведи обычно скрываются в дуплах или в пещерах, чувствуя себя там даже в большей безопасности, чем в лесу.

На черного медведя охотятся так же, как на лисицу. На него выходят со сворой собак, которые должны найти его следы и выгнать из логовища.

Медведь его задушит и растерзает.

Самое чувствительное его место --нос. Нередко случалось, что раненный в нос медведь выпускал свою жертву и убегал.

тяжестью; даже если только одна лапа попадет под бревно, этого уже достаточно, чтобы он не мог уйти из западни.

Редвуд вызвался рассказать нам о такой охоте на медведя в дни своей юности, и мы, усевшись около пылавшего костра, приготовились его слушать.