Затерянная гора.
Глава XVII. Между небом и землей

ГЛАВА XVII
Между небом и землей

Таким образом план гамбузино был чудесным образом упрощен открытием галереи и колодца.

Спускаться с высоты ста пятидесяти футов было теперь не опасно. Генри нечего было бояться, если они не будут замечены апахами.

Наступила ночь, не слишком темная, не слишком светлая, как раз удобная для попытки к бегству. Инженер, дон Эстеван, Роберт Тресиллиан, Генри, гамбузино и несколько надежных рудокопов спустились в грот и подошли к отверстию. Все шло благополучно, но все-таки мексиканцы сильно волновались.

В темноте гамбузино отыскал руку Генри и пожал ее изо всей силы.

-- Сеньор, пока есть время, дайте уехать мне! Допустим, что ваша лошадь не отзовется на мой оклик, я все же имею несколько часов ночи, чтобы до рассвета быть далеко от койотов.

--Спасибо, сеньор Виценте, но тысячу раз нет! - возразил молодой человек. - Я сам сойду вниз, там я найду моего Крузадера, он знает только мой голос, и на нем я успею за это время добраться гораздо быстрее, чем пешком.

Гамбузино видел, что дольше настаивать было бы бесполезно.

Настал час разлуки. Генри бросился в объятия отца, а потом дона Эстевана. Он не хотел произносить имени Гертрудес, чтобы не колебаться в своей решимости. Спасение всех зависело от его хладнокровия и энергии. Он условился, что если ему удастся благополучно добраться до льяносов, он засвистит раз, если же даст два свистка, - значит, находится в опасности, и тогда его поднимут наверх как можно быстрее.

Когда Генри был спущен вниз и остался один, он приложил ухо к земле. В степи царила полная тишина. Он дал условный сигнал, что благополучно спустился, и направился в ту сторону, где видел Крузадера.

Теперь все дело было в том, чтобы дать сигнал умной лошади, что он - ее хозяин - ждет ее здесь.

Сев на Крузадера, он сделает большой круг около лагеря индейцев и, как молния, помчится в Арисп.

Пока он удалялся, инженер предложил пустить сноп света на предполагаемый путь Генри, но гамбузино сказал:

-- Мы могли бы этим светом выдать его индейцам.

Эти храбрые люди страшно боялись за беглеца ис беспокойством прислушивались, но все было тихо.

-- Сеньоры, - сказал гамбузино, - эта тишина доказывает, что сеньор Генри в безопасности.

В это время они услышали легкий, особый свист Генри.

-- Если я не ошибаюсь, молодой человек старается призвать своего Крузадера.

то Генри должен был вернуться и дать знак своим, чтобы его подняли.

О, счастье! После первого же свиста он услыхал топот своего друга. Очевидно, Крузадер услышал призыв хозяина. Генри на этот раз с меньшей осторожностью свистнул еще раз. Через несколько секунд он почувствовал на щеке порывистое дыхание Крузадера. Благородное животное в радости положило свою голову на плечо хозяину, и довольный Генри, забыв, что время дорого, несколько минут ласкал его.

Господин и лошадь были счастливы и уверены один в другом. Генри взнуздал Крузадера уздечкой, которой благоразумно снабдил его Педро, накрыв одеялом, вскочил животному на спину и полетел, как стрела. Пригнувшись к шее Крузадера, Генри почувствовал себя опьяненным этой бешеной скачкой; он дышал полной грудью.

Его отец и друзья, лежа на краю галереи, прислушивались, стараясь уловить какие-нибудь звуки.

Но гамбузино уже не сомневался в успехе.

-- Ваш сын на лошади, - обратился он к Роберту Тресиллиану. - Вы слышали, как радостно ржал Крузадер, а это значит, что он нашел своего хозяина.

Роберт Тресиллиан все так же молча всматривался в даль льяносов, объятых ночной темнотой. В это время гамбузино шепнул что-то инженеру на ухо, и вдруг сноп электрических лучей осветил часть равнины. Момент не мог быть выбран более удачно. Генри отчетливо был виден отцу и товарищам. Он летел на Крузадере по пути в Ариспе!.. Свет длился несколько секунд, и потом опять все стало темно.

Если бы индейцы и заметили что-нибудь, они не успели бы понять непостижимый для них феномен. Кроме того, освещена была сторона, противоположная их лагерю.

Но зато этой вспышки было достаточно, чтобы утешить отца и остальных.

-- Спасен! Генри спасен! - воскликнул отец, отирая слезы.

-- И в свою очередь он спасет нас, - проговорил гамбузино. - Наша жизнь в его руках.

В эту ночь из белых никто не спал. Каждый делал свои предположения. Все были убеждены, что Генри удастся избежать погони, но все же это не была полная уверенность.

Первая половина задачи была выполнена: он благополучно уехал, но оставалась еще вторая: добраться также счастливо до Ариспе. Вот этот последний вопрос и волновал умы всех этих измученных людей.

Начальники обсуждали шансы, последствия - плена или освобождения. Дон Эстеван был сильно опечален слезами Гертрудес, которая утратила свою бодрость. Роберт Тресиллиан силился оставаться спокойным, но все-таки терзался опасениями за любимого сына.

Один гамбузино ободрял всех.

дней. Достигнув Ариспе, он увидится с полковником Реквенецем. В семь дней полковник может прибыть сюда со своим полком. Итак, двенадцать только дней придется ждать. Потом, - говорил он, обращаясь больше к отцу Генри, - мы ведь не слыхали не малейшего шума, а вам известно, что когда койоты забирают кого-нибудь в плен, они всегда при этом испускают дикие крики.

-- Так вы думаете, что Генри спасен? - спросила Гертрудес.

-- Сеньорита, не только думаю, но уверен в этом.

У людей, испытавших удары судьбы, всегда найдутся свои "ноН, и вот они стали говорить, что если Генри даже и спасен, откуда знать, удастся ли ему успешно выполнить взятую на себя задачу. Полковника Реквенеца могло не быть в Ариспе. Весьма вероятно, что, осведомленный о намерении индейцев совершить набег на поселения Хорказитаса, он отправится туда.

--Пусть так, - возразил гамбузино, у которого на все был готов ответ. - Но разве когда-нибудь берут с собой весь гарнизон? Наконец, кроме солдат, остаются жители и пеоны гасиенды. Я слышал, например, что дон Ромеро, брат сеньоры Вилланнева, один может выставить триста вооруженных людей.

-- Не хуже их, поверьте, - продолжал гамбузино, - но думайте что хотите. Я знаю лишь одно: если полковника нет в Ариспе, то к нам на помощь поспешит дон Ромеро. Наконец, мы сами, ободренные такой помощью, тоже можем что-нибудь сделать. А тогда, дон Эстеван, вы меня не удержите здесь наверху. Я слишком зол на этих разбойников.

Такая убежденная речь не могла не подействовать на упавших духом рудокопов.

Но по мере того, как шло время, сомнения одолевали исстрадавшихся людей. Ведь на двенадцать дней ожидания не хватит припасов: придется погибать от голода!..