Английские письма, или история кавалера Грандисона.
Часть первая. Письмо XVI.

Оригинал этого текста в старой орфографии. Ниже предоставлен автоматический перевод текста в новую орфографию. Оригинал можно посмотреть по ссылке: Английские письма, или история кавалера Грандисона. Часть первая. Письмо XVI. (старая орфография)

ПИСЬМО XVI.

К Г. Сельби, Г. Ревсу.

О! Г. Ревс, о? любезная и нещастная девица! украшение всего нашего семейства! Как хотите вы, чтоб не открыл я сей страшной вести? Как могу я утаить свое уныние? Жена, моя то приметила. Она хотела знать тому причины. Я не мог ей рассказать сего гибельного приключения, увы! конечно гибельного. Бабушка её ни минуты от того не переживет. Мы сколь можно долее будем ето от нее скрывать. Но как от нее скрыть? И так точно дражайшая наша сестрица пропала? О! господин Ревс!

Я подал ваше письмо моей жене, она пришла в безпамятство, прежде нежели могла его со всем прочесть. Всегда представляли мне маскерады более сумозбродством, чем развратностию, теперь я уверен, что они составляют самое отвратительное из всех увеселение.

Вы вне себя, сударь, да и не без причины. Ктоб из них мог сохранить умеренность? Дражайшая сестрица! Чего она, может статься, не перенесла? Но должныль мы были позволить, чтоб она от нас удалялась? Вы, сударь, не хотели, чтоб вам отказали; вы с упорством желали привезть ее в сей гибельный город.

Какой презрительной своеволец, я уверен..... Но ето не Гревиль. Видели здесь у нас, что он вчера в вечеру сходил с почтовой коляски, с ним никого не было. С полчаса спустя, хотя было и очень поздо, он прислал к нам человека засвидетельствовать почтение, от себя и от нашей любезной Генриетты, её жизнию.

Найдите ее, сударь. Возвратите ее нам спокойною и в добром здравии, а без того не простим тем, кои были причиною её от нас отъезда. Дражайшая племянница, она позволила себя убедит. Она никак не хотела ехать в Лондон. Какая скромная, какая ласковая девица! увы! чему может быть она теперь не подвержена! Велите ее искать повсюду. Но вы ничего не пожалеете, мы в том не сумневаемся. Никто не должен быть изъят от ваших подозрений. Сия Милади Виллиамс..... Такой умысел не может быть совершен без соучастия женщины. Не была ли она приятельница Сиру Гарграфу? Сир Гарграф! Гревил. Хотяб мы и не имели тех доказательств, кои я вам представил, но Г. Гревил, как ни злобен, не может покуситься на столь злое дело.

Гревиль в сие самое время, был у нас. Мы не могли его видеть. Мы ничего ему не объявили; он поехал в великом изумлении услыша от одного из наших людей, что мы получили весьма худые вести, для коих не можем мы ни с кем видеться. Они не могли его лучше уведомить. Но видя нас в печали и смотря на нашу ливрею догадываются они, что приключилось какое нибудь нещастие их молодой госпоже. Они все в слезах. Они примечают наши лица, служа нам с любопытством, хотя немым, но печальным и чего-то желающим. Мы при них не говорим ни слова, и объясняем им только одними знаками, чего от них требуем.

Боже мой ! по толь многих щастливых годах! Благополучны были и мы сами! Но видим себя в толь краткое время последними из смертных! чегоб и не случилось, если бы..... Но не будем о том говорить более. О Боже мой! что будет с нещастною её бабушкою? и лишатся разума! но не будем о том говорить. Пишите к нам немедленно, и простите моему смущению, которое в сем письме усмотрите. Я сам не знаю, что писал; но пребываю истинно к вам приверженный.