Английские письма, или история кавалера Грандисона.
Часть первая. Письмо XVIII.

Оригинал этого текста в старой орфографии. Ниже предоставлен автоматический перевод текста в новую орфографию. Оригинал можно посмотреть по ссылке: Английские письма, или история кавалера Грандисона. Часть первая. Письмо XVIII. (старая орфография)

ПИСЬМО XVIII.

Г. Ревс к Г. Сельби.

Не надлежит ни на минуту отлагать вашу нетерпеливость. Я приехал к ним в дом. Вы ожидаете от меня и самомалейших обстоятельств столь смутного для нас произшествия, и всего того, что принадлежит до нашего покровителя и его фамилии. Англия ничего не имеет в себе сравнительного с Сиром Карлом Грандиссоном и его сестрою.

В девять часов утра постучался я у ворот замка. Я спросил о Мисс Бирон; и по моему имени, которое казалось там предугадывали приведен я был в весьма богатую залу, где пробыв недолго увидел вошедшую ко мне молодую прелестную особу. Ето была Мисс Грандисссон. Я тысячекратно ее благодарил за её письмо и за приятнейшия уведомления, поданные нам от нее о жизни и безопасности той особы, которая нам всего на свете дороже. Она мне отвечала, что Мисс Бирон должна быть прелестная девица; что она теперь лишь от нее вышла, но что я не могу еще с ним видеться. Ах! Сударыня, возразил я с таким же изумлением, как и скорбию; я ласкался, что найду ее в лучшем состоянии. Да ей и не хуже, прервала Мисс Грандиссон, не безпокойтесь; ей нужен покой. Естьлиб её нещастие продлилось долее.... Ах! Сударыня, прервал я, ваш великодушный и благородный братец!... есть лучший из всех мужчин, продолжала она, прервав также мою речь. Все его утехи, государь мой, состоят в благотворениях другим. Я уверена, что сие произшествие сделало его щастливым человеком.

Я спросил, не ужели моя сестрица так слаба, что я не могу и на минуту ее видеть. Мисс Грандиссон мне сказала, что она теперь лишь очувствовалась от обморока, в которой пришла в то время, как хотела рассказывать свое приключение и когда произнесла имя того изверга, которой нанес ей такия прискорбия; что по два дни она не могла точно рассказать всего произшествия, без чего мы бы лучше чрез нарочного о ней уведомлены были: что если я с нею увижусь; то должен весьма быть осторожен в своих речах, что они призвали искусного врача, которой ни на минуту от нее не отходит, и которой паче всего приказывает оставлять ее в покое, о вашем приезде, и мы вместе с нею свидимся.

Я оказал великое любопытство, по крайней мере узнать, каким образом она избавлена. О том раскажу я вам, если угодно, при завтраке, сказала мне Мисс Грандиссон. Я было хотела завтракать, как вы вошли в замок.

При сих словах она позвонила; немедленно принесли чай, и мы сели с такою приязнию, как будто бы давно уже друг друга знали. Мы избегаем с нею, сказала она, всех таких вопросов, кои ее могут трогать. Я и сама не весьма извещена о подробностях её избавления. Мой братец ехал в город за весьма нужными делами. Едва его люди сошли с лошадей. Он не сумневается, говорил он мне, чтоб молодая особа, которую он оставляет на мои руки, не пришла вскоре в состояние удовольствовать мое любопытство. Но она впадала в обмороки, кои толь часто возобновлялись, по мере как вспоминала ту беду, из коей избавилась, что я сочла за долг отложить свою нетерпеливость до возвращения Сира Карла Грандиссона, я его ожидаю ныне к первому часу.

О! Боже мой, вскричал я горестно, чего не должна была претерпеть сия дражайшая девица? Ах! не слыхал ли я, что тут было сражение? Я надеюсь, Сударыня, что Сир Грандиссон..... Я также надеюсь, прервала она, и туже нетерпеливость, с какою вы желаете увидеть свою сестрицу, имею я видеть моего брата. Но, как я оказала ему свои опасения, то он свидетельствовался честию, что его рана почти ничего для него не составляет, Мой братец человек справедливый, и когда обязывается своею честию, то можно в том на него положиться.

Тогда я спросил у Мисс Грандиссон, не чрезвычайно ли она изумилась увидя молодую особу в толь странном платье?

Я вам ето судить оставлю, отвечала она. Я сидела в своей горнице. Вдруг ко мне вошли, говоря, что Сир Карл Грандиссон просит меня на минуту сойти в низ; что он избавил какую-то прелестную госпожу из рук воровской шайки, ибо так мне о том сперьва было сказано, и что он с нею возвратился. Я весьма изумилась нечаянному возвращению моего братца, и столько была тронута ужасом и унынием его спутницы, когда на нее взглянула, что не приметила её одежды. Она дрожала, а Карл Грандиссон . Она хотела было одним коленом стать на пол, для возблагодарения за мои ласки, столько-то, казалась она уничтоженна своим нещастием; но мой братец ее поддержал, и она согласилась сесть, извиняясь своею слабостию. Вы видите пред собою, сказала она мне, весьма странное позорище, и тут посмотрела на свое платье. Но я надеюсь,Сударыня, что вы от сего не худшее мнение возеимъете о моей невинности. Сие ненавистное убранство не мною избрано было, в какое смущение оно меня приводит! Желали другие, чтоб я в сем переодеянии была в маскераде: нещастное увеселение! Я еще оного не знала.... и в первой только раз.... Не судите в худую сторону, обратясь к моему братцу, и сжав свои руки подняла оные и говорила, не судите худо о той, которую вы столь великодушно избавили. Не судите о мне худо, Сударыня, обратясь ко мне. Я ни в чем себя укорить не ногу. Злодей, презрительнейший из всех человеков..... ей не достало сил окончить свою речь.

Братец поручил мне приложить старание, дабы ее привести в чувство, и потом ее разпросить дабы подать её фамилии известие о щастливом её избавлении. Такая особа, присовокупил он, ни минуты не может быть в отлучке не причиня всем своим друзьям жесточайшого безпокойства. Я вторительно говорил ей, что она находится в честном доме, и что я сочту себе за щастие в чем нибудь ей служить. Она хо тела, чтоб ее отвезли в город; а как я приметила, что она пристально смотрела на свое платье: то предложила ей, чтоб она переоделась в мое. Братец ей сказал, что если она намерена ехать, то он поедет веръхом, а ей оставит карету, надеясь, что я охотно с нею вместе поеду. Но прежде нежели могла она принять сие предложение, так как и казалась к тому расположенною, силы её ослабли, и она упала в безпамятстве к моим ногам. Мой братец ждал только того, чтоб она открыла глаза. Не должно и думать, говорил он мне, о её отъезде. Позовите как можно скорее Доктора. Она так слаба и изнеможенна, что не перенесет безпокойства каретной езды. Вы известитесь от ней о её фамилии, как скоро она в состоянии будет с вами говорить. Он со мною простился; обещавшись ныне же к обеду возвратиться. При отъезде своем повторил он, вы находитесь в безопасном месте, Сударыня, вам здесь ничего опасаться не должно. Она его благодарила одним наклонением головы, не будучи в силах промолвить ни единого слова. Он отправился. И да сохранит его Боже! сказал я Мисс Грандиссон, в небесной своей благодати, повсюду куда бы он ни обратился.

Она мне говорила, что замок, в коем мы находимся, принадлежит Графу Л.... которой недавно женился на старшей её сестре, и поехал с ней в Шотландию, в коей большая часть его поместьев находится; что они скоро возвратятся, и что не более трех дней, как сама она приехала в Колнеброк, для приуготовления всего нужного к их принятию. Весьма щастливо для вашей сестрицы, прибавила она, что мой братец со мною вместе приехал, и что вчера необходимые дела призывали его в Лондон. Он намерен был ныне возвратиться, и сего же вечера туда меня отвезть. Наша фамилия, Г. Ревс, весьма тесно соединена. Кровная нежность никогда столь велика не бывала между братом и сестрами. Но на что теперь говорит о таких подробностях? Я надеюсь, что мы лучше друг с другом познакомимся, и объявляю уже вам, что я очень полюбила Мисс Бирон.

После завтрака, коим она для моего удовольствия поспешила, привела она меня к покоям Мисс Бирон, и оставя меня у дверей её горницы, подошла весьма тихо к головам её постели. Как скоро она разскрыла занавес, то я тотчас услышал любезной голос нашей В какой труд я вас привожу, сказала она с нежностию своей благодетельнице. Мисс Грандиссон просила ее с любвидостойною благоприязнию, не говорить с нею таким образом. Потом ее спросила, обещается ли она ей удержаться от излишне великого изумления, когда меня увидит. Я тому очень буду рада, отвечала она. Тогда Мисс Грандиссон дала мне знак войти, и я подошел к постеле, дабы стократно облобызать дражайшую руку, ко мне простертую. И так я вас вижу, вскричал я со слезами, любезнейшая сестрица: я вас вижу в руках достойных вас особ. Ах! я не могу сам сказать всего того, что мы претерпели?

Нет, отвечала она мне, не говорите мне того, что уже я могу предугадывать. Но знаете ли вы, Сударь, что я попала в прелестнейшее место? Мисс Грандиссон прервав её речь, укоряла ее излишнею её благодарностию, и наклонясь ко мне, просила меня вспомнить, что Доктор приказывал держать ее в спокойстве.

Естьли Мисс Грандиссон называет её благодарность излишностию; то вы, любезной Сельби, зная сколь чувствительно сердце несравненной нашей Генриетты к самым простым обязанностям, можем заключить: сколь сильны должны быть её чувствования к великодушному брату, своему избавителю, к сестре, прилагающей о ней толь нежные попечения, к двум незнакомым особам, коим обязанною себя считает сохранением своей чести и жизни! Одна сия мысль удобна была удержать язык мой, боясь привесть ее в излишне сильное движение. Однако не смотря на данной мне совет, не мог я сказать, в инном намерении, а не для брака; но Мисс Грандиссон пресекла мою речь. Вы не должны ей предлагать ни одного такого вопроса, сказала она мне, которой бы мог возобновить неприятные воспоминания. Разве Мисс Бирон не жива? Разве она не здесь? Не поправляется ли она в своем здоровье? Возьмите терпение до того времени, пока она не придет в состояние рассказать вам свое приключение. Я не присовокуплю ни одного слова, возразил я, от пылкого мщения..... Моя сестрица начала говорить; я повинуюсь приказам Доктора, сказала она мне, но естьли я могу когда либо простить виновнику моею нещастия; то разве за то, что он мне подал случай узнать Мисс Грандиссон; ибо она толико обязывает меня своими милостями, что мне не можно будет достодолжно ее возблагодарить. Она остановилась. В сих речах показалось мне, находил я щастливое доказательство того, что она не была угрожаема крайним насилием; иначе не думала бы она, чтоб могла когда либо простить своему злодею.

Она сказала, что хочет встать, видя, что у нее глаза стали гораздо яснее, говорила, что на то согласна, лишь бы ей силы то позволили, и чтоб не нужно было ей видеть ненавистного своего платья. Я им сказал, что велел за собой привести чемодан, в которой Гжа. Ревс постаралась для ее положить платья.

Но я здесь окончу свое письмо, чтоб не пропустить почты. Впрочем усталость клонит меня ко сну. Для завтрешняго дня остается мне только приятное упражнение и может быть удовольствую я вашу нетерпеливость через нарочного. приходил вчера два раза, да и ныне до утру был у нас. Моя жена велела ему сказать, что Мисс Бирон по нечаянному случаю должна была в некое место ехать, и что дни через четыре возвратится назад. Он намеревается в последних днях на етой неделе ехать обратно в провинцию.

Генриетта завтра будет несколько спокойнее; то намерена в понедельник возвратиться в наш замок, и я обещал ей по утру приехать в Колнеброк. Какую радость произведет здесь её возвращение.

Я не имел до сего ни времени ни охоты думать о том мерзавце, которой привел нас в толь жестокое безпокойство.