Английские письма, или история кавалера Грандисона.
Часть шестая.
Письмо LХIХ.

Оригинал этого текста в старой орфографии. Ниже предоставлен автоматический перевод текста в новую орфографию. Оригинал можно посмотреть по ссылке: Английские письма, или история кавалера Грандисона. Часть шестая. Письмо LХIХ. (старая орфография)

ПИСЬМО LХИХ.

Кавалер Грандиссон к Доктору Барлету.

Епископ Ноцера отправился вчерашняго числа в Урбин в том едином намерении дабы самому известиться о здоровье своей сестры; а может быть и для того, дабы уговорить Генерала видеться со мною с учтивостию. Естьлиб я был уверен, что честный Прелат почел сию предосторожность нужною, то моя гордость чувствительно была бы тем тронута.

Граф Бельведере прибыл вчера в вечеру в Болонию. Он тотчас сыскал случай со мною видеться на едине. Разговаривая долгое время со мною признался он мне с доверенностию, что ему предлагали о браке с Госпожею Даураною, но он отвечал, что его сердце уже занято, хотя и с малою надеждою; и что он ни мало не жалеет о столь кратком ответе, поелику знает с какою жестокостию и по каким побудительным причинам начинщики сего дела ввергли в болезнь наисовершеннейшее творение природы. Вы видите, присовокупил он, что я изъясняюсь с вами без всякой скрытности. Вы чрезвычайно бы меня обязали, Кавалер, естьлиб изволили объявить мне, в чем состоят теперь собственные ваши намерения. Но я с великим удовольствием желал бы услышать от самих вас о всем происшедшем между вами, Клементиною и фамилиею до выезду вашего из Италии. Они с своей стороны уже рассказали мне свое повествование.

Я рассказал ему свое приключение с такою верностию, что он весьма был доволен. Ето тоже самое, сказал он мне, о чем уже я известен. Естьлиб вы были одного с Клементиною и вашим чувствованиям. А поелику её болезнь есть случайная, то я никогда и помышлять бы не стал о других женщинах, естьли бы мог ласкаться, что она не почтет себя нещастною со мною. Говорите откровенно, я знаю что они желали вашего возвращения. С тем ли намерением приехали вы, чтоб сочетаться с нею браком, естьли она получит прежнее свое здравие?

Я отвечал ему тоже самое что и Маркизе. А он столько казалось был мною доволен, сколько и я им. И так тогоже самого дня возвратился он в Парму.

Прелат возвратился. Клементина чрезвычайно была больна лихорадкою. Коликих не претерпела она скорбей? Епископ уверяет меня что Генерал и его супруга почитают себя обязанными за те труды, кои я употребил для услуг Иеронима. А как лихорадка в Клементине миновалась, то она будет сюда дня через два.

С какою нетерпеливостию желаю я ее видеть! Однако сие зрелище ничего инного мне не обещает кроме горести. Она, как говорят, есть истое изображение безмолвной печали. Черты её одинаковы, присовокупляет Епископ, хотя она и весьма худощава. Ей сказали, что Иероним приходит в лучшее состояние: любезной ваш повторил Генерал. Она с нежностию произнесла сие имя; и потупя свои взоры, опять впала в глубочайшую задумчивость. Потом произнесли ей также и мое имя. Она с торопливостию оглянулась вокруг себя, как будто бы надеясь кого нибудь увидеть. Но услыша по случаю некоторой шум содрогнулась и ухватилась обеими руками за Камиллу с смущенными глазами, опасаясь по видимому чтоб не увидеть жестокой Даураны. Коликих мучений не претерпела ли она от её варварства?

Я препровождаю большую половину моего времени с Господином Иеронимом, но в разные часы, дабы тем не утомить моих мыслей. Италианские лекаря и Г. Ловтер по щастию нашему согласуются во всех своих мерах. Больной также свидетельствует что ему гораздо стало легче с некоего времени. Все вообще приписывают возвращение его сил частым моим посещениям. Завтра примутся за самую опасную его рану. Г. Ловтер, которой предпринимает сию операцию, не желает, говорит он, прежде успеха ничем ласкаться.

Маркиз и его супруга безпрестанно оказывают мне свою признательность в самых чувствительнейших и обязательнейших выражениях. Вчерашний день они меня посетили, под видом слабого здоровья, кое удерживает меня в моей горнице и кое думаю я произошло от безпокойных и различных, моих мыслей, томящих меня по опасению моему о Иерониме, по безпокойствию о и во ежеминутному воспоминанию о тех дражайших друзьях, коих оставил в Англии. Вы знаете, любезной Доктор, что не взирая на все мои усилия, коими я стараюсь изтребить воспоминание о тех прискорбиях, коим не могу помочь, Небо одарило меня гораздо чувствительнейшим сердцем, нежели сколько бы я желал для моего спокойствия. Оливия весьма много мучит мое воображение. Что касается до Мисс Бирон, она должна быть щастлива по правоте своего сердца. Я думаю, что она не воспротивится усильнейшим прозбам Графини Д.... в пользу её сына, которой по истинне есть один из любвидостойнейших наших Господ. Она будет щастливейшею особою; поелику есть достойнейшая из всех естьли её благополучие соответственно будет моим желаниям. Емилия занимает большую часть моих мыслей. Любезной наш Бельшер создан для того дабы быть щастливым, Милорд В... мои сестры и зятья должны также быть благополучны. Для чегож нещастлив я сам? Я должен и хочу быть благополучным, естьли Небо низпошлет здравие Иерониму и сестре его. Вам же, Любезной Доктор любезной Доктор, что я пребываю искреннейшим и признательнейшим из друзей ваших.