Записки тюремной надзирательницы.
Глава XIV. Нищенство.

Оригинал этого текста в старой орфографии. Ниже предоставлен автоматический перевод текста в новую орфографию. Оригинал можно посмотреть по ссылке: Записки тюремной надзирательницы. Глава XIV. Нищенство. (старая орфография)

ГЛАВА XIV. 

Нищенство.

Мери Логги была осуждена на 12-ти месячное тюремное заключение. Лишенная её помощи и не имея еще сил подкарауливать жертвы для своих ночных подвигов, Дженни отложила на время всякую мысль о возвращении к своим обычным занятиям. Между тем, чем нибудь да надо было жить, и она уже начинала с меньшим ужасом подумывать о рабочем доме, когда нищенка стала ей расхваливать выгодность собственного своего ремесла.

- Как тебе с твоим хилом ребенком не зашибить копейку, говорила она ей; я бы на твоем месте непременно попытала счастья. Придай себе как можно более жалобный вид и отправляйся в самые модные кварталы Глазгова. Такой ребенок, как твой, принесет добрую крону в неделю, если только пустить его умеючи в оборот.

Дженни вышла на этот новый промысел, и пошла бродить на сколько дозволяли ей силы. Она все еще была очень слаба и не могла слишком далеко провожать прохожих, которые, наскучив её неотвязчивостью, быть может и дали бы ей что нибудь. Впрочем, жалкий вид её говорил в её пользу, и многие были им тронуты.

- Какая молоденькая мать! был общий о ней отзыв. Бедняжка! добавляли многие. Дженни принесла домой целый шиллинг и шесть пенсов; одна сострадательная старушка дала ей кроме того пару башмаков.

- Вот как! ты ужь просишь милостыню, Дженни, заметил ей первый полисмен, узнавший ее на улице.

- Разве просить милостыню не лучше, чем воровать?

- Нищенство запрещено, было ответом.

идти далее по этому пути.

Целых три недели занималась Дженни прошением милостыни, и начала скучать однообразием этого занятия по мере того, как возвращались её силы; она стала раздражаться суровыми отказами, которые ей не раз приходилось испытывать. К тому же ребенок её, которого она таскала с собою во всякую погоду, схватил кашель; наконец ремесло нищей для воровки, привыкшей разом прибирать к рукам большие суммы денег, было скучною, неблагодарною работой. Оно могло нравиться людям, освоившимся с ним с самого детства, людям, умевшим искусно обманывать; а этим-то искусством и не обладала Дженни.

Между нищими существовал в то время обычай собираться после дневных трудов в одном доме, носившем название "голодного притона." В этой отвратительной берлоге они сличали свои заработки, совещались между собою и заканчивали вечер картежною игрою и питьем водки, приправляя все это такими грязными выходками, которые и между ворами были неслыханным делом.

Дженни Камерон, как ни странно это покажется читателю, начинала стыдиться этой жизни и этих товарищей. Их ловкость в обмане, отвратительные уловки, которые они употребляли, чтобы уродовать себя на всевозможные лады, все это внушало ей непреодолимое отвращение; насмешки её прежних товарищей побуждали ее мало по малу отстать от нового ремесла.

Дженни случилось раза два побывать в "голодном притоне", но оргии, происходившия там, пришлись ей не по вкусу; когда же ей предложили Достоинство её страдало от обращения в этом кругу и она находила, что унизилась, связавшись с этим презренным людом.

И так она распростилась с нищенкой, давшей ей приют, и поселилась в одной коморке с новыми "товарками". Решено было, что оне поведут дело сообща, приняв за основное правило величайшую осмотрительность, чтобы вперед не попадаться в руки правосудия.