Записки тюремной надзирательницы.
Глава XXXIV. Перелом к лучшему.

Оригинал этого текста в старой орфографии. Ниже предоставлен автоматический перевод текста в новую орфографию. Оригинал можно посмотреть по ссылке: Записки тюремной надзирательницы. Глава XXXIV. Перелом к лучшему. (старая орфография)

ГЛАВА XXXIV. 

Перелом к лучшему.

Когда Дженни и Марш вошли в ресторан, собрание состояло из ста пятидесяти женщин. Число это до открытия митинга возросло вдвое.

- Все это пропащий люд, не из наших, заметила Сусанна с полным сознанием собственного превосходства. Нам здесь нечего делать.

- Нет, уж ты мне не мешай остаться, решительно возразила Дженни.

- Здесь запаздывать негодится, сей час начнется проповедь.

Но все эти убеждения Дженни оставила без внимания и стала в ряды погибших женщин, из которых состояло собрание.

Она уже успела оглядеться и проверить справедливость Сусанновой догадки. Присутствующия были не совсем одной с ней профессии, оне не промышляли воровством и при других обстоятельствах она не преминула бы отнестись к ним свысока. При других обстоятельствах она самое приглашение на этот митинг сочла бы за оскорбление себе и долго ломала она голову над тем, с какой стати незнакомец вручил ей письмо, очевидно приняв ее за одну из этих тварей.

Странное зрелище происходило в этот вечер перед её глазами. Лица присутствующих представляли любопытный предмет для наблюдения: стоило проследить за переменами в их выражении. Не одна женщина, явившаяся на митинг с усмешкой на губах и с ожесточением в сердце после тщетных усилий выдержать характер, закрывала лицо руками и давала волю слезам. Все присутствующия притихли, как очарованные, слушая речи ораторов, говоривших на противуположном конце комнаты. Когда один из говоривших затронул вечно слабую струну, напомнил им родительский дом и дни их невинности, трепет пробежал по всему собранию, и многия залились горячими слезами. Дженни тоже не устояла против общого увлечения, хотя многое из сказанного вовсе не относилось к ней. У нея никогда не было честного имени, никто не заботился о её нравственном развитии. Если она и пала, то это было делом естественной необходимости и устоять она могла только чудом.

- Вишь, сколько чепухи нагородили, заметила одна из присутствующих, выходя вместе с Сусаною и Дженни из залы собрания.

- Вот уж подлинно что чепуха! Не так ли Дженни?

- Право не знаю, Сусанна. Мне что-то не хочется об этим распространяться.

- Я одно знаю, что мы с этим митингом потеряли много времени, и нынешний вечер пропал у нас даром. Пойдем-ка домой.

Дженни дурно спала эту ночь. Лежа в постели рядом с Сусанною, она обдумывала план, который собиралась привести в исполнение на следующее утро. Они решилась оставить на другой же день это убежище нищеты и порока, отыскать мисс Уэстон, рассказать ей все без утайки и просить у нея прощения и совета. Для этого она решилась караулить надзирательницу в окрестностях тюрьмы. В случае ей не удалось бы видеть мисс Уэстон, которая могла быть больна или в отпуску, она положила отправиться к мистрисс Иванс.

Но прежде, чем порвать с своим прошлым, ей предстояло выдержать еще одну борьбу. На другой день Полли, пропадавшая целое утро, вернулась в веселом расположении духа и, показывая билеты для входа в соседний театр, которые были у нея в руках, воскликнула:

- Посмотрите-ка что мне надарил Джен! Каждой из нас по билету в театр.

- Вот и отлично! Я не знала, куда деться со скуки, заметила Сусанна. Да и тебе, Дженни не мешало бы развлечься. Давненько-таки мы не были в театре.

Не более как накануне Дженни обрадовалась бы этому случаю; театр всегда был её любимым удовольствием. Боясь выдать себя, она сделала вид, что вовсе не прочь повеселиться с своими подругами, и приняла участие в их разговоре.

Сусанна и Полли оживились в виду предстоявшого удовольствия. Сусанна же в особенности была очень рада, что Дженни на этот раз не отказывается им сопутствовать; как бы то ни было, в неизведанной глубине своей души она питала к Дженни какую-то необъяснимую привязанность. На радостях она пошла и купила водки, которою стала подливать Дженни. Но Дженни огорчила ее отказом.

- Ты не хочешь пить Джепни? а я-то нарочно для тебя хлопотала.

Джени снова отказалась, ссылаясь на головную боль. Она боялась предательского действия своего любимого напитка. Ей нужно было остаться трезвою, чтобы улучить удобное время для бегства,

Было уже около двух часов и надо было подумать об обеде. Камерон только этого и дожидалась, и с замирающим сердцем она проговорила:

- Дайте-ка я- схожу и куплю вам обед.

- Пожалуй; и голова у тебя этак скорее пройдет, заметила Сусанна.

- Я и сама так думаю.

- А я между тем оставлю тебе стакан водки; ты выпьешь его когда вернешься.

- Спасибо тебе, Сусанна.

- Вот и отлично, воскликнула Полли. Билеты в театр мои, водка Сусаннина, а ты поставишь от себя обед. Смотри же, принеси чего нибудь повкуснее, да не долго пропадай.

- Небось, не замешкаюсь.

ей.

- Что же ты принесешь? спросила Полли.

- А вот подожди, увидим.

Выходя из комнаты, Дженни бросила взгляд сожаления на лучшее свое платье, которое висело за дверью. Она раскаявалась, что не надела его с утра. В этом маленьком промахе она видела дурное предзнаменование для успеха своего предприятия. Очутившись на улице, она сообразила все обстоятельства, служившия плохим ручательством для успеха, и приуныла. Но, сделав усилие над собою, она бодрою поступью пошла вперед.