Дон-Кихот Ламанчский.
Часть вторая.
Глава XV.

Оригинал этого текста в старой орфографии. Ниже предоставлен автоматический перевод текста в новую орфографию. Оригинал можно посмотреть по ссылке: Дон-Кихот Ламанчский. Часть вторая. Глава XV. (старая орфография)

Глава XV.

Обрадованный и гордый своей недавней победой, одержанной над таким знаменитым противником, каким казался рыцарь зеркал, покидал Дон-Кихот поле славной битвы, надеясь услышать вскоре от побежденного рыцаря - полагаясь вполне на его слово - продолжается ли еще очарование Дульцинеи. Пощаженный им противник, ясное дело, должен был сообщить ему об этом, иначе он перестал бы быть рыцарем. Но одно думал Дон-Кихот, а другое - рыцарь зеркал, помышлявший, впрочем, в настоящую минуту, исключительно о мазях и пластырях.

Теперь мы скажем, что бакалавр Самсон Карраско посоветовал Дон-Кихоту пуститься в третье странствование, обсудив с священником и цирюльником те меры, какие лучше всего было бы принять, чтобы заставить рыцаря сидеть дома и не безпокоиться больше о новых странствованиях и новых приключениях. Общее мнение трех друзей было: последовать совету бакалавра, состоявшему в том, чтобы отпустить Дон-Кихота, и отправить, под видом странствующого рыцаря, вслед за ним Карраско, который должен будет вызвать его на бой, - и если Карраско победит, что казалось делом не трудным, то постановив перед боем в непременную обязанность побежденному исполнить волю победителя, можно будет, в случае победы, велеть Дон-Кихоту отправиться домой и оставаться там в течение двух лет, если только в это время победитель не сделает каких-нибудь перемен в данном им повелении. Несомненно было, что Дон-Кихот свято выполнит приказание своего победоносного противника, и тогда, в течении двух лет, мало ли что могло произойти. И сам Дон-Кихот мог забыть о своих сумазбродных замыслах, и друзья его, быть может, могли бы найти средство против его болезни.

Карраско принял на себя роль странствующого рыцаря, а кум и сосед Санчо, Фома Цециаль, малый проворный и умный, предложил свои услуги в качестве оруженосца. По отъезде Дон-Кихота, Карраско нарядился в тот костюм, в котором мы его недавно видели, а Фома устроил поверх своего носа другой, размалеванный, чтобы не выдать себя при встрече с своим кумом, и вместе они последовали за вашим рыцарем. Они едва не настигли его перед колесницей смерти, но опоздали, и застали его уже там, где их встретил читатель, и где, благодаря разстроенной фантазии Дон-Кихота, вообразившого себе, будто встреченный им бакалавр Самсон Караско был вовсе не бакалавр Карраско, новый Самсон чуть было не лишился на веки возможности получать какие бы то ни было степени - за то, что ученый муж не нашел даже следов гнезда там, где собирался наловить птиц. Фома, видя дурной исход затеянного ими дела, сказал бакалавру: "господин мой, Самсон Карраско! мы безспорно получили то, чего стоили. Пускаться в какое угодно предприятие очень легко, но не так то легко выпутаться из него. Дон-Кихот полуумный, а мы с вами умницы, и однакож полуумный умудрился оставить умных в дураках. Очень интересно было бы узнать мне теперь: кто безумнее, тот ли, кому так уж на роду написано было обезуметь, или тот, кто обезумел по собственной охоте?

- На этом то основании я сознаюсь, отвечал Фома, что нашла было на меня дурь сделаться вашим оруженосцем, но теперь мне, слава Богу, пришла опять охота поумнеть, и поэтому я возвращаюсь домой.

- Это твое дело, заметил Карраско, но думать, чтобы я вернулся домой прежде, чем помну бока Дон-Кихоту, это было бы все равно, что принимать ночь за день. Только теперь я решаюсь на это не из желания навести Дон-Кихота на путь истины, а просто из желания отмстить ему. Что делать? боль в боках заглушает во мне всякую жалость.

план замышляемого им мщения, и мы, разставшись с ним до новой встречи, возвратимся к Дон-Кихоту.